После отхода группы прикрытия Метсяпиртти в состав артиллерийской группировки 28-го пехотного полка вошла также 2-я отдельная батарея с 6 87мм орудиями образца 1895 года, но их боевая ценность в 1939 году была достаточно сомнительной.
Такое количество тяжелой артиллерии было большой роскошью для финской армии 1939 года. Во многом именно финская артиллерийская группировка предопределила исход декабрьского сражения в районе Тайпале.
В приказе по армии перешейка от 7 ноября 1939 года было еще раз дано указание о том, что передний край финской основной оборонительной линии должен пройти по северному берегу Тайпалеен-йоки. Это означало, что части Красной Армии не должны были переправиться через реку, а мыс Коуккуниеми с его обширными полями нужно было удерживать любой ценой. Несмотря на это, командование 10-й дивизии разрешило 28-му полку отклониться от плана обороны, спущенного сверху.
Первый день войны с Финляндией. Горят подожженные финскими пограничниками дома. Обратите внимание на малое количество снега. ЦГАКФФД СПб.
Основная линия обороны протянулась от Кирвесмяки до Теренттиля, а на мысу Коуккуниеми были оборудованы полевые укрепления только для боевого охранения. Такое решение было принято из-за формы мыса Коуккуниеми — части, обороняющие мыс, имели бы фланги, простреливаемые с советской стороны реки. Это создало бы большие проблемы в обороне.
Ширина реки Тайпалеен-йоки в районе мыса Коуккуниеми не превышает 200 метров. Большой проблемой для переправляющихся частей является сильное течение и отсутствие скрытых подходов к местам переправы. И на южном, и на северном берегах реки раскинулись широкие поля, славящиеся своим плодородием. Зимой 1939/40 года эти поля прославились тяжелейшими боями, длившимися почти всю советско-финскую войну.
Холодная и быстрая река — переправа через Тайпалеен-йоки и бои на плацдарме Коуккуниеми
Переправа через реку Тайпалеен-йоки началась во второй половине дня 6 декабря 1939 года в трех местах.
Финское боевое охранение, оставленное на берегу реки в Коуккуниеми, быстро отступило, и финские батареи открыли убийственный огонь по переправляющимся частям. Саперные и понтонные батальоны, наводившие переправы, понесли тяжелые потери. Подходы к переправам были открытыми как с южного берега Тайпалеен-йоки, так и на северном ее берегу, на полях Коуккуниеми.
Несмотря на высокие потери, советским частям удалось зацепиться за северный берег реки в районе Школьной рощи в Теренттиля и на самом мысу Коуккуниеми. В период с 6 по 11 декабря части РККА расширяли плацдарм, финны же контратаками пытались сбросить их в реку. Бои на плацдарме бушевали до 13 декабря, когда финны наконец отступили на основную линию обороны. Форсированию реки посвящено стихотворение советского поэта Евгения Долматовского:
Я много видел рек — и узких и широких,Запомнится не каждая рекаНо есть одна река — Тайпалеен-йоки,Она не широка, не глубокаА было перейти ее труднее,Чем жизнь прожить.Но нужно перейти!Когда понтоны навели, над неюСплошной огонь открылся на пути.Но люди шли — сурово, тихо, долго.И каждый думал: «Я еще живу»И волгарям не вспоминалась Волга,Здесь было только то, что наяву:Сквозь гром был слышен голос одинокий —Звал санитара раненый в потоке…Тяжелую волну несла в векаОдна, одна Тайпалеен-йоки —Холодная и быстрая река.
Обеспечивали переправу 6-й и 7-й понтонные батальоны и 1-й саперный батальон 49-й стрелковой дивизии. Переправа через Тайпалеен-йоки началась во второй половине 6 декабря 1939 года в трех местах.
В районе Виис-йоки переправлялись 212-й стрелковый полк 49-й стрелковой дивизии и 19-й стрелковый полк 142-й стрелковой дивизии (переправа № 3, начальник переправы — начальник штаба саперного батальона 142-й стрелковой дивизии).
В районе Козела 222-й стрелковый полк (переправа № 2, начальник переправы — старший лейтенант А. Е. Шелков, начальник штаба 1- го саперного батальона).
В районе паромной переправы — 15-й стрелковый полк (переправа № 1, начальник переправы капитан И. А. Зыкин, командир 1-го саперного батальона).
Все три переправы должны были начаться в 12 часов дня 6 декабря 1939 года.
Уже на подходе к району переправы финская артиллерия открыла по переправляющимся частям ураганный огонь. В 13.00 на исходных позициях были накрыты саперы капитана Зыкина, было разбито две автомашины с имуществом, тяжело ранено 18 человек и убиты шофер Дружинин и боец 1-й роты Печников. Последовало замешательство. Только в 15.00 капитан Зыкин с комиссаром батальона Маркеловым лично повели машины парковой роты к переправе. Выяснилось, что привезенные к переправе резиновые лодки использовать невозможно, так как все они были посечены осколками. Под постоянным артиллерийским огнем финнов к реке пробились машины 7-го понтонного батальона, и совместными усилиями саперов и понтонеров переправа началась. К 18.00 на северный берег реки переправились две роты 15-го стрелкового полка. В 18.00 было приказано переправу прекратить. Стрелки закрепились в так называемой роще Пярссинена на противоположном берегу реки. 3-й батальон 28-го пехотного полка капитана Карла Лагерлефа попытался сразу же сбросить их в реку, но потерпел неудачу. Тогда в дело был брошен полковой резерв, 2-й батальон капитана Мауно фон Шрове. Бой длился всю ночь с 6 на 7 декабря, и только к утру финны рапортовали об окончании зачистки рощи. По советским архивным данным, роты 222-го и 15- го полков удерживали как — рощу Пярссинена, так и Школьную рощу.
На переправе № 2 саперы, несущие на себе резиновые лодки, уже на подходе к реке попали под фланговый пулеметный огонь из ДОТ в устье оврага Муста-оя и понесли тяжелые потери. Несмотря на это, саперы упорно выполняли свою работу. Многие лодки были расстреляны из ДОТ на середине реки. Из 20 лодок целыми остались три. Саперы потеряли 17 человек ранеными и двух убитыми. В 18.00 переправа № 2 также была прекращена.
На переправе № 3 частям удалось переправиться на противоположный берег, также после тяжелых потерь.
Ткачев В. В., старшина 19-го стрелкового полка:
«…Там такой расклад был. Мы переправлялись в центре, слева и справа — две ложные переправы. Перед рекой — открытая местность, поле километра полтора шириной, через него прямо к реке ведет свежевырытая траншея. Началась атака. Наши выбегают на поле и бегут к реке, а тут финская артиллерия начинает шрапнелью стегать. Всех к земле и прижала. Я в этот момент с группой бойцов находился недалеко от траншеи. По ней и рванули к берегу. Выбежали на берег — саперов наших перебитых — уйма! — и никакой переправы. А берег высокий, не за что уцепиться. Мы к воде, кто кувырком, кто как. Внизу — несколько двухвесельных лодок. «Давай ребята, скорее!» Налегли на весла, хотя если разобраться, то какие же мы вояки, когда у каждого по пятнадцать патронов за душой да еще по одной «лимонке» — хочешь, в противника бросай, хочешь, сам подорвись. И вот мы — 32 человека — оказались на том берегу. Здесь были штабеля леса. Командую: «Рассредоточиться!» Укрылись за бревнами, а финн как даст по бревнам! Снаряд ряда три пробивает, потом бревна летят вниз. Сидишь и думаешь, как обвалится вся эта свалка и пойдет в реку, так нас и похоронит…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
