Шум стих. Ни звука. Они ждали, задыхаясь, но не смея отдохнуть, напряжённо всматриваясь в темноту.
— Если не шуметь, — прошептал Рид жене на ухо, — возможно, оно откажется от попыток найти нас и уйдёт.
Но Бек потянула носом воздух и дотронулась до его носа, Призывая сделать то же самое. Рид осторожно принюхался. Они оба долго бежали, задыхаясь и обливаясь потом, но исходящий от них запах не шёл ни в какое сравнение с этим зловонием. Бек показала пальцем на вершину холма, и он понял. Ночной воздух спускался вниз. Существо находилось где-то над ними.
Потом раздался свист, протяжный и ровный, закончившийся лёгким переливом. Оно находилось ближе, чем они думали.
Сидеть на месте представлялось неразумным. Они встали и снова побежали по тропе, но ноги подкашивались, силы были на исходе, и им ничего не оставалось, как воспользоваться фонариками.
Снова раздался свист, всё так же близко.
— Быстрее, быстрее!
Тяжёлые шаги, треск веток и шелест кустов не стихали, но звучали всё ближе, всё громче, всё отчётливее. Существо преследовало их. Оно шло за ними по пятам, не отставая, и оно видело в темноте.
Бек услышала шум водопада. Тропа внезапно вышла к руслу ручья и запетляла между скользких камней с острыми краями. Рид остановился, ноги у него дрожали. Он наклонился, словно пытаясь найти камни, чтобы швырять в преследователя, палку, которую можно использовать в качестве дубинки, — хоть что-нибудь.
Бек просто хотела поскорее перебраться на другой берег, снова выйти на ровную тропу. Водопад громко шумел, совсем близко, справа от неё…
Камень у неё под ногой покачнулся, она потеряла равновесие и упала набок, а потом кувырком полетела с обрыва.
Рюкзак смягчил несколько ударов о камни, но она всё продолжала кубарем катиться вниз, чертя зажжённым фонариком немыслимые петли в темноте.
Она ударилась головой о камень. Ослепительная вспышка полыхнула у неё в голове.
Рид услышал звук падения и пошарил вокруг лучом фонарика.
— Бек!
Она лежала, точно распластанная тряпичная кукла, на камнях футах в десяти под тропой; одна нога свешивалась в воду, струйка крови ползла по щеке. Он нашёл место, где можно спуститься вниз медленно, но верно, цепляясь за кусты и молодые деревца.
— Бек!
Рид взялся за первую ветку и сделал шаг вниз, потом схватился за следующую ветку, потом за куст. Скорее, скорее!
— Бек! скажи что-нибудь! Отзовись!
На другом берегу ручья раздался шум. «Господи Боже, только не…»
Луч фонарика выхватил из мрака два мерцающих серебристо-зелёных глаза, под которыми чернела огромная тень, поглощавшая свет. Рид завопил, отчасти от ужаса, отчасти с целью отпугнуть существо. Неужели нет никакого способа прогнать чудовище?
Тень двигалась так стремительно, что Рид потерял её из виду и поискал, водя фонариком по сторонам. Луч на мгновенье высветил жуткую картину: тело жены, легко подхваченное с земли, с безжизненно болтающимися руками и развивающимися волосами.
Тень окутала Бек, словно чёрное одеяло. Послышались тяжёлые, постепенно удаляющиеся шаги, а потом… Ничего.
Глава 3
Рид бросился через ручей, обезумев от отчаяния, лихорадочно шаря лучом фонарика по сторонам, но не видя ничего, кроме густых лесных зарослей. Громкий шум ручья и водопада заглушал все прочие звуки. Он добрался до противоположного берега и вскарабкался по откосу, лишь приблизительно догадываясь, в какую сторону направилось жуткое существо.
— Бек!
Никакого ответа.
Но она не умерла. Он не допускал такой мысли. Бек жива и в любой момент может услышать его крики и отозваться.
«Думай, — приказал он себе. — Не паникуй. В темноте ты ничего не видишь — но, может, слышишь что-нибудь? Или чуешь какой-нибудь запах?»
Нет! Рид услышал треск сучьев выше по склону. Он побежал по тропе, светя фонариком. Сломанная ветка дерева! одна! Он сбросил рюкзак с плеч, свернул в лес и двинулся вверх по склону, высматривая следы, прислушиваясь, и время от времени выкрикивая имя жены.
В глубине сознания прозвучал предостерегающий голос: «У тебя нет винтовки. Нет никакого оружия. Тебе нужно найти что-нибудь…»
Внимание Рида привлёк шелест листьев впереди, и он устремился на звук с удвоенной энергией. Он нашёл звериную тропу, испещрённую оленьими и лосиными следами. Среди них он отыскал глубокую полукруглую вмятину, возможно, отпечаток пятки. Прибавив шагу, он двинулся сначала в гору, потом под уклон, а затем пошёл зигзагом, потеряв, снова найдя и снова потеряв тропу. Сбившись с тропы, Рид стал двигаться на звуки, на любые звуки.
— Бек! — Лес поглотил его голос.
Он лихорадочно продирался сквозь заросли, взбирался по склону, возвращался обратно по собственным следам, снова шёл в гору, потом под уклон и снова в гору, пока страх и отчаяние не сменились изнеможением и он не начал сознавать, что подобен клещу в ворсистом ковре. Как бы он ни рвал глотку, этот дремучий лес простирался гораздо дальше пределов слышимости его голоса. Свет фонарика померк до тускло-оранжевого мерцания, но царившей вокруг тьмы с избытком хватило бы, чтобы поглотить любое количество света.
Секунды бежали, складываясь в минуты; минуты текли, складываясь в часы. Шаги становились ярдами, ярды превращались в мили, но лес не кончался и не становился реже. Он по-прежнему простирался в бескрайнюю даль, заставляя Рида сознавать своё ничтожество, становясь ещё более густым, непроходимым и тёмным, тёмным, тёмным!
Когда Рид вышел на лужайку, над которой виднелись звёзды и наконец взошедшая ущербная луна, он с тихим стоном повалился на землю, еле живой от усталости, и бессильно опустил голову, раздираемый противоречивыми мыслями.
«Она умерла.
Нет, нет, она жива. Надо просто найти её, вот и всё.
Но где искать? Откуда хотя бы начинать поиски? Дневной свет облегчит задачу, безусловно. К тому времени она станет кормом для кого-то. Нет, Бог не допустит этого.
Посмотри, что Он уже допустил! Не забывай, где ты находишься! Здесь действуют другие правила!»
Рид обхватил голову руками, словно пытаясь усмирить мысли. Многочасовые блуждания по лесу ничего не дали! Исступление ума, близкое к безумию, даст ещё меньше. Он заставил себя лечь на спину и дышать ровно, пока в голове не сложится связная мысль.
Первая мысль: он не нашёл жену.
Вторая мысль: в ходе лихорадочных поисков он мог уйти дальше от неё, а не приблизиться к ней.
Третья мысль: он сам стал частью проблемы. Он заблудился в лесу, без провизии, без оружия.
У него оставались карты и компас. Если солнце ещё когда-нибудь взойдёт в его жизни, он осмотрится по сторонам и, можно ещё надеяться, определит своё местонахождение. В данный момент он слишком устал и истощён эмоционально, чтобы заниматься этим, а любые попытки продолжить поиски сейчас только усугубят положение дел. Пока он не отдохнёт и не дождётся утра, он ничем не сможет помочь ни Бек, ни себе. Угасающий оранжевый луч фонаря отыскал старую толстую корягу всего в нескольких шагах выше по склону, с углублением в земле под нею. Сердце яростно протестовало против такого решения, но ум настоял на нём.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
