Что за несусветный бред лезет в голову! А может, я тихо схожу с ума…
В тот момент окончательно утвердился в мысли, что должен вернуть невесту любой ценой и только живой.
— Знакомое лицо. — Брук стояла рядом и беззастенчиво рассматривала Аврору, будто та была нарядной куклой, выставленной в витрине дорогого магазина, только почему-то в гробу.
— Уйди! — не скрывая раздражения, прошипел я.
Что-то недовольно пробормотав, Наблюдательница отодвинулась в сторону.
Ко мне приблизился Коул. Казалось, смерть Авроры унесла несколько лет его жизни. Мужчина был бледен, на лице застыла маска скорби, а виски посеребрила седина. Я попытался выдавить из себя слова соболезнования, но у меня это не получилось. Глаза Оуэна наполнились слезами.
Мужчина склонился над телом дочери и трепетно сжал ее руку.
— До сих пор не могу поверить, что это правда. Аврора умерла, а я не представляю, как жить дальше.
— Мы найдем убийцу. Обещаю. — Хотел добавить: «и вернем вашу дочь и мою невесту», но вовремя прикусил язык.
Коул достал из нагрудного кармана платок и принялся промокать им глаза. Наверное, нужно было сказать хоть что-нибудь ободряющее, попробовать его поддержать, но сейчас казалось, что любая фраза будет лишена смысла. Невозможно подобрать слова, которые могли бы выразить наши чувства.
Священник попросил всех занять места, и церемония прощания началась. Люди негромко переговаривались, бросая в мою сторону любопытные взгляды. Женщины горько вздыхали и подносили к глазам шелковые платочки. Лицемеры! Делают вид, что безмерно страдают и сочувствуют, но больше чем уверен, никому нет дела до того, что творится у меня в душе.
— И все-таки не покидает ощущение, что я ее где-то видела, — наклонившись ко мне, шепнула Алексис.
— Возможно, на каком-нибудь званом приеме или балу, — сквозь зубы процедил я. Ведь не отстанет же, пока не отвечу!
— Когда ты говорил, она приехала в Миствиль?
— Полгода назад. Аврора вернулась из пансиона, где провела последние восемь лет.
Наблюдательница нахмурилась.
— Нет, меня почти год не было в городе… — Она продолжала что-то бормотать, но доставать больше не стала.
Гости по очереди поднимались и произносили однообразные речи, смысл которых сводился к одному: им будет недоставать Авроры, они соболезнуют Коулу и все такое. Но я ничего не слышал. Ни слов безутешного отца, обращенных к дочери, ни недовольное бурчание Брук, которая все пыталась что-то вспомнить, но не могла.
Мне казалось, вот сейчас я проснусь и прогоню страшный сон, а рядом со мной будет лежать девушка с золотистыми волосами…
…По залу кружились гости в сказочном вальсе, то тут, то там слышался перезвон хрусталя.
— Девин, хочу тебе представить свою дочь, Аврору, — окликнул меня недавний знакомый Коул Оуэн.
— Аврора, это Девин, граф Уистлер.
— Рада с вами познакомиться, милорд, — проговорила миниатюрная блондинка, склонившись в глубоком реверансе.
— Молодежь, вы пока поворкуйте, а у меня наметился один очень интересный разговор. — С этими словами Оуэн похлопал меня по плечу, хитро подмигнул и незаметным движением подтолкнул к девушке, а я стоял, не в силах произнести ни звука, завороженный красотой улыбающегося и явно смущенного «небесного ангела».
— Могу я пригласить вас на танец? — наконец прорезался голос.
Юная красавица потупила взгляд и, продолжая застенчиво улыбаться, протянула мне руку…
В тот вечер я понял, что наше знакомство не ограничится просто дружбой. Аврора была восхитительна! Она пленила меня неземной красотой, добрым нравом и открытой улыбкой. Она была другой. Не похожей на тех женщин, с которыми до этого сталкивала меня судьба.
После бала я пригласил ее на прогулку. С замиранием сердца ждал ответа, а когда девушка еле слышно произнесла «да», чуть не умер от счастья. Влюбился с первого взгляда, как какой-то подросток.
— До скорой встречи, мистер Уистлер, — нежно прошептала Аврора и затерялась среди гостей…
— Ау! Ты еще здесь? Или тебя можно класть в гроб рядом с невестой? — Брук помахала рукой возле моего лица, развеяв наваждение, и шепотом заговорила: — Ты бы лучше не витал в облаках, а смотрел в оба. Я кое-что приметила, — хвастливо закончила Наблюдательница и скосила взгляд на молодого мужчину, сидящего в соседнем ряду.
— Ну и что? — не понимая, к чему она клонит, спросил я.
— А то, что в глазах этого типа читается удовлетворение, будто он присутствует не на похоронах, а на венчании. Вот прямо сейчас поднимется и начнет аплодировать священнику, благодарить за чудесное выступление.
Я повнимательнее пригляделся к мужчине. Алексис права, он нисколько не огорчен смертью Авроры. Скорее наоборот, губы едва сдерживают радостную улыбку. Еще чуть-чуть и зарыдает. От счастья.
— Никогда не видел его прежде, — разглядывая незнакомца, задумчиво проронил я.
— Уверен?
— Абсолютно.
По часовне пронесся печально-торжественный голос Коула:
— Девин хотел сказать нам несколько слов.
Я вздрогнул и непонимающе уставился на Оуэна. Каких, к черту, слов? Я сейчас вообще плохо соображаю. Не хочу, чтобы меня жалели, а потом обсуждали во всех гостиных Миствиля, как бедняга Уистлер страдает.
— Иди, герой, — пихнула меня Алексис в бок, да так сильно, что я от неожиданности едва не свалился на пол. — Публика ждет. Не обмани их ожидания.
Не помню, что я там говорил. Да и моя речь не была длинной. Кажется, уже после двух предложений меня переклинило, и я просто стоял, бессмысленно пялясь на собравшихся.
Наконец церемония прощания подошла к концу. Приглашенные поднялись и стали по очереди подходить к нам с Коулом выражать соболезнования. Я потерял из виду незваного гостя, но был спокоен — от Алексис ему так просто не избавиться.
— Как продвигаются поиски? Кого-нибудь подозреваете? — спросил Коул, пожимая руку очередному сочувствующему.
— Нет, но собираемся сегодня же вернуться в вечер убийства. Коул, — я вновь приметил светловолосого мужчину, — кто этот человек? Ты его знаешь?
— Который? — Оуэн обвел часовню внимательным взглядом.
— Тот, что стоит в стороне ото всех и ждет удобного момента, чтобы приблизиться к Авроре.
Коул нахмурился и напряженно произнес:
— Нет. А что такое, Девин?
— Сейчас выясним… — Заметив, что мужчина направился к выходу, протиснулся сквозь кольцо приглашенных и пошел следом за ним. Неужели этот человек и есть убийца?!
Алексис
Девина оцепили плакальщики, а я сидела на скамье и исподлобья разглядывала странного гостя. Подозрительный тип. Он явно был знаком с мисс Оуэн, иначе чего бы ему так глазеть на покойницу? Осталось выяснить, кем он приходился Авроре. Хотя, судя по затрапезной одежде и заросшей щетиной физиономии, познакомиться на светском приеме они вряд ли могли. Обычно девушки из высшего общества даже смотреть брезгуют в сторону простолюдинов. А потому мне вдвойне интересно, зачем тут околачивается этот тип.
Наконец тот понял, что его заметили, и поспешил на улицу. Давно пора. Последние десять минут Девин пялился на него, как на пришельца с другой планеты.
Я поднялась и быстрым шагом последовала за мужчиной. Выбежав на улицу, стала озираться по сторонам.
— Где он? — Из часовни показался Уистлер.
— Не знаю…
К счастью, вовремя заметила исчезающий в толпе темно-синий жилет в клетку и кинулась за незнакомцем. Девин не растерялся и побежал следом, быстро обогнав меня. Ненавижу платья! Да еще и со шлейфом. Убила бы того, кто диктует женщине напяливать на себя это орудие пыток. А каблуки, чтоб их! Не выдержав критики, один отлетел, другой для равновесия я отломала сама.
Ругаясь сквозь зубы, припустила за Уистлером, который локтями и яростным криком успешно расчищал нам путь. То одного толкнет, то на другого гаркнет так, что бедняга поспешит отскочить назад, прихватив с собой еще пару-тройку прохожих. Народ разлетался в стороны, словно грязь под метлой умелого дворника. Я только и успевала, что просить прощение и извиняюще улыбаться.
Наконец мне надоело плестись в арьергарде. Подобрав юбку, так, что оголились мои изящные коленки и стали видны кружевные белые панталоны, в полосатых чулках прытко поскакала за Уистлером. Почему-то от меня народ шарахался добровольно и гораздо охотнее, чем от Девина. Правду говорят, красота — страшная сила!
Мы выбежали на рыночную площадь, наводненную улыбчивыми торговцами и ушлыми покупателями. Ушлыми, потому как не каждому коммерсанту удавалось сбагрить им свой товар даже при том, что продавцы с завидной назойливостью накидывались на них, словно мухи.
Наш беглец оказался проворным. Лавировал между торговыми рядами как бесхвостая ящерица, а мы едва за ним поспевали. В боку закололо, по лицу заструился пот, темно-лиловая маленькая шляпка, украшенная полупрозрачной вуалью, съехала набекрень и держалась на мне только благодаря шелковым лентам.
