действий Малороссии, вполне можно предположить, будут следующие: сохранение Малороссии в экономическом и финансовом пространстве Украины; отказ от использования вооружённых сил и силовых структур вне Малороссии; запрет транзита любых войск и военных грузов через свою территорию; действенный запрет на нанесение ущерба российской стороне и российским гражданам, в том числе, в новых российских регионах. А также соблюдение международных норм в гуманитарной сфере. Другими словами, Малороссия сохранит с Украиной “конфедеративные отношения”, но с правом отбора направлений и глубины этих отношений. Главным станет отказ Малороссии от надутых коррупционным киевским режимом своих финансовых обязательств перед Западом.
Потенциально к Малороссии могут также примкнуть Черкасская, Кировоградская области, правобережная часть Днепропетровской области. РФ будет спокойно наблюдать за любыми преобразованиями Украины в территориальных рамках бывшей Украинской ССР, если они ведут к нейтральному статусу и денацификации (отказу от русофобии). Однако изменения в западной части Украины, особенно с территориальными изменениями в пользу соседних государств, без согласия России производиться не смогут, так как они возможны лишь при доброй воле РФ.
Иные варианты Россия не признает, а точнее, может им противодействовать. Мир на территорию Украины принесёт исключительно её нейтральный статус и реальная денацификация государственных органов и общественных структур. Гарантом государственного суверенитета на постконфликтной Украине является исключительно Россия. Попытка украинского политического “бомонда” опереться на иные гарантии, в частности, на “гарантии” англосаксов, Германии, Польши, привели лишь к трём десятилетиям постоянной деградации экономического и научного потенциала Украины, полной потере своего суверенитета, а далее к военному конфликту с Россией опять в интересах всё тех же “англосаксов”.
Барьер эскалации
Чтобы развернуть развитие событий на Европейском континенте, нарушающих безопасность России, от “сценария эскалации”, проводимого англосаксами-глобалистами, не имеющими, кстати, территориальной привязки непосредственно к США, необходим, в обязательном порядке, решительный ответ РФ англосаксам-глобалистам. Дальнейшее промедление РФ с ответом противная сторона воспринимает как слабость России, что только поощряет противника к эскалации военного противоборства, к актам террора против РФ и её граждан, поднимает волны лжи и русофобии для дискредитации России, а это ведёт к накоплению разрушительного эффекта в неминуемом российском ответном ударе. По сути дела, российской власти пора выйти из ступора перед страхом якобы неотвратимой мировой катастрофы в случае решительных ответных действий РФ. А на самом деле, если и дальше безответно сносить безрассудные действия противника, то к ядерной войне, действительно, дело может и дойти.
Иными словами, делать вид, что Росия рассчитывает на сценарий умиротворения противника — это реальный путь к катастрофе. Желание одних (“англосаксов”) — унизить, нагнуть, обокрасть, запугать, расчленить и уничтожить, а других (в Кремле) — подловить противника исключительно для “нокаута” — это какой-то садомазохизм, какая-то “отсебятина” обеих сторон. Действия России обязаны быть основаны на её силе и многовековой мудрости. Не надо ждать ошибок соперника. Надо его принуждать к ошибкам. А бить его надо “точно, но сильно”. В общем, обидчиков, если будет достаточно им только “врезать”, то не надо их “мочить”. То есть, полезна определённая соразмерность в действиях, в том числе, и в ответных.
Что мы имеем на данный момент? Террористический акт против Херсонского гидроузла, целью которого является, в частности, восстановление киевским режимом водной блокады Крыма и создание долговременной гуманитарной и экологической катастрофы на обоих берегах Днепра в Херсонской области — в настоящее время уже регионе России. Акт международного глобального террора — подрывы трёх газопроводов “Северного потока”, приведшие, в том числе, к экологической катастрофе. Данные газопроводы в перспективе должны были использоваться для подачи в Германию водорода, получаемого из природного газа. Теракты на Крымском мосту — важнейшем транспортном инфраструктурном объекте. Минирование акватории Чёрного и Азовского морей. Создание “грязных” ядерных устройств. Обстрелы Запорожской АЭС, попытка с помощью сброса водохранилища лишить атомную станцию охлаждения её реакторов.
А также обстрелы ВСУ (снарядами, ракетами, кассетными боеприпасами, минами) жилых зданий, жителей, объектов здравоохранения, социальной и коммунальной инфраструктуры, транспорта в граничащих с Украиной новых и традиционных областях России. Дистанционное минирование ВСУ жилых кварталов населённых пунктов минами-“лепестками”. Использование ВСУ жителей в качестве живого щита, лишение жителей подконтрольной Киеву территории в зоне конфликта необходимых для жизни человека условий. Террор на всей территории Украины. Акты террора Украины на глубинной территории России. Все эти преступления заставляют Россию признать Украину при её марионеточном режиме террористическим государством.
За таким признанием последует необходимость соответствующим образом воздействовать на террористическое государство и на его покровителей и спонсоров, к чему, возможно, РФ ещё не совсем готова, точнее, готова действовать лишь по катастрофическому сценарию возмездия. В этой связи, при “снижении планки” ответного воздействия РФ на противника всё-таки следует дать шанс государствам-спонсорам терроризма одуматься и внести изменения в свою политику. В этом случае РФ получает время для подготовки целой “программы” ответных ударов с учётом достаточности их силы. В данном контексте, до признания самой Украины террористическим государством, России следует признать террористическими организациями СБУ, ВСУ, военную разведку Украины. Такой подход недвусмысленно покажет противным сторонам дальнейший ход событий и, одновременно, запустит отсчёт времени для каждой из них.
Соответственно, до перехода к силовому воздействию на спонсоров украинских террористов России целесообразно реально перейти к политико-дипломатическим, экономическим, финансовым методам воздействия на них, в том числе, к санкциям. А в ряде случаев настал момент перейти к отдельным силовым акциям России против наиболее злостных покровителей бандеровских террористов, к ним, в первую очередь, отнесём англосаксов-глобалистов. Среди стран первое место для получения ответного воздействия занимает Великобритания, чей агент её спецслужбы является формально первым лицом преступного марионеточного режима на Украине, который заблокировал предварительно согласованный сторонами ещё в марте 2022 года договор о разрешении конфликта между киевским режимом и Россией. Конфликта, возникшего в целях устранения агрессии Киева против ставших российскими регионами ДНР и ЛНР. Последующие затем жертвы с обеих сторон — целиком вина Зеленского и его “квартала”, Великобритании и “демократической” администрации Джозефа Байдена.
Приоритет Британии в получении ответного воздействия России вызван многими причинами. В частности, Великобритания стала постоянным инициатором нарастающей эскалации военного противостояния на Украине, превращённой в театр военных действий (ТВД) в гибридной войне Запада против России. Великобритания также занимается подготовкой украинских войск, диверсантов из числа бандеровских последователей, поставляет на Украину всё более разрушительные и дальнобойные системы оружия, снабжает киевский режим и ВСУ разведывательной информацией, готовит планы атак, обеспечивает информационное прикрытие злодеяний ВСУ и украинских террористов, ведёт глобальную информационную войну против Российской Федерации.
Спецназ Великобритании организует и тайно участвует в диверсионных операциях марионеточного режима против РФ. Спецслужбы Украины (“натовского протектората”) превращены в подразделения британских спецслужб. По сути дела, Великобритания
