мое внимание от рассмотрения домика отвернули ворота, которые начали раскрываться и я заметила Юлю, которая жестами приглашала заехать во двор и припарковать машину напротив гаража, который был соединен с домом.
– Привет, мои хорошие, как вы добрались? Сразу нас нашли? – Бросилась по очереди нас обнимать одноклассница и улыбаться искренней улыбкой. Кстати, которая сверкала даже в это уже вечернее время года. Девушка изменилась кардинально, и я была реально удивлена этими ее изменениями.
– Привет, Юля, – чмокнула ее в щеку, – все хорошо, такой хороший район у вас, просто супер.
– Это Франсуа выбирал, говорит, что этот район напоминает ему место, где он жил в детстве со своими родителями во Франции. – Ага, значит я была права, ее муж француз. – А вот кстати и он, – на встречу нам вышел несколько старший мужчина, который подошел к нам и галантно поздоровался. Мне поцеловал руку, а Ангелину обнял, будто она ему не чужда.
– Я вас приветствую в нашем доме, – сказал Франсуа на нашем языке, но все же чувствовалось, что с акцентом, – давайте я вам помогу и проходите в дом. – При этом забрал у меня пакетик с тортиком и указал куда мы можем проходить.
В этой семье отношения друг с другом и с другими людьми были построены на взаимоуважении и любви. Дети Юли сразу же заверили нас с Ангелом, что мы можем чувствовать себя здесь как дома и ушли, чтобы сделать нам чая, а позже забрали дочь вместе наряжать елку. К тому времени малая уже настолько доверилась им и ей было комфортно, что она спросила у меня разрешения и попрыгала за Купером и Василисой. А прошло всего двадцать минут с тех пор, как мы с дочерью приехали сюда. Вся семья так же как и Юля была положительно и добродушно расположена к гостям, так что не чувствовалось какого–то смятения или дискомфорта в этом доме. Даже я, не очень любившая ходить к кому–то в гости, смогла расслабиться и чувствовать себя комфортно.
– Пошли в другую комнату поговорим? – Предложила Юля, как только малыши побежали наряжать елку, – Франсуа приглядит за ними, а мы пока посплетничаем.
– С удовольствием, – согласилась я с девушкой, потому что дочь уже даже не обращала на меня внимания, а смотрела с очарованием, как другие дети достают коробки с украшениями и зазывали помогать им.
– Давай здесь присядем, – предложила одноклассница, когда мы оказались хоть и не в большой, но уютной комнате, вероятно служившей комнатой отдыха и душевных разговоров.
– Спасибо, что пригласила нас к вам, Ангел невероятно счастлива поучаствовать в наряжённые елки, это ее любимое занятие.
– Это вам спасибо, что пришли к нам. Мы всегда открыты для искренних и добрых людей. – Не знаю почему, но в этот момент я поняла, что мы с Юлей можем после этого вечера стать очень хорошими подругами. Такое впечатление, что мы перенеслись в то время, когда я предложила ей свою дружбу, и только сейчас она согласилась. Когда у нас уже были собственные дети, и мы были уже почти вдвое старше. Будто нам нужно было время дорасти до этой дружбы. – Я могу задать тебе несколько возможно неприятный вопрос? Ну если ты не против конечно.
– Да, я открыта как книга для тебя. – Улыбнулась я Юле и отпила чаю, который тоже был особенным и очень вкусным. Он не только согревал тело, но и душу такое впечатление.
– А где отец Ангела?
И я рассказала Юле все от начала до конца относительно своего бывшего мужа, потому что, во–первых, я не считала это чем–то уж слишком частным, поскольку Вадим был уже давным–давно позади в моральном плане, а во–вторых, я в тех отношениях делала все от себя зависящее. Я и пыталась где–то подработать средств в свободные минуты, хотя у меня на руках было грудное дитя, я и есть варила и старалась, чтобы всегда в доме было чисто, а мужчина у меня ходил в выстиранной и поглаженной одежде. Я из себя выдавливала максимум и порой действительно чувствовала себя выжатым лимоном. Даже Марина меня ругала за такие вот чрезмерные усилия ради Вадима, но я в первую очередь делала это ради целостности нашей семьи. Ведь Ангелу, как и всем другим детям, нужен отец, я сама на собственном опыте понимаю, как это трудно расти без отца большинство своей жизни и не чувствовать рядом сильного, крепкого плеча мужчины. Потому что мама это конечно хорошо и главный человек для каждого из нас в мире, но папа он дополняет картину и делает ее целостной. Поэтому даже вредя себе и своему здоровью я пыталась исправить сложившуюся ситуацию, но проблема была в том, что Вадиму это к черту не было нужно и он все мои старания перечеркнул своим безразличием и антипатией. Даже когда мы уже разошлись, он не желал встречаться с дочерью. Однажды позвонил и сказал, что вроде желает увидеть малыша, но на том все и кончилось. И могу сказать со стопроцентной уверенностью – я была счастлива тому факту. Я ведь поняла, что не всегда хорошо иметь любого родителя, нужно не просто им зваться, а соответствовать этому званию. Все же родить и воспитать это не одно и то же. Далеко не одно...
– Ты все верно сделала, не стоит портить себе, а особенно ребенку жизнь вот таким вот уродом. Ничего хорошего он бы не дал ни тебе, ни дочери, – как только я закончила свой рассказ, подытожила Юля. И это было еще одним фактором, почему я решилась на такой вот приватный разговор со своей одноклассницей. Чувствовалось, что она искренняя и не желает другим чего–нибудь плохого. Знаете, как я считаю? Мне кажется, что плохо другим желают только те люди, у которых ничего нет и они ничего не добились в жизни. Ведь тогда играет роль зависти и не реализуемости. У Юли была прекрасная семья, хорошая работа и красивое жилье, почему ей желать хуже другому человеку? К тому же у нее не было показного превосходства, часто встречающегося у людей, считающих себя пупом Земли и местными царьками.
– Согласна с тобой, мы даже пришли
