обезоруживающе улыбнулась.
Сегодня дом вновь обрадовал и очаровал Киру. Она любила возвращаться сюда в конце лета, когда на деревьях висят маленькие красные яблочки, а трава во дворе становится темно-зеленой, уставшей от летнего зноя и вечного солнца.
В доме было пыльно, темно и прохладно. Но Кира давно привыкла к этому запустению, оно неизменно ожидало ее в одиноко стоящем доме. Она прекрасно знала, что уже к вечеру вдохнет жизнь в комнаты. Стоит только смахнуть пыль со стола и камина, открыть все двери, включить шумный чайник, подняться по лестнице на второй этаж, как дом заворочается, словно после сна, заскрипит, встряхнется и оживет.
А вместе с ним оживет окончательно и Кира. И не пройдет и двух часов, как забежит кто-то из соседских детей с криками и смехом, как следом за детьми придет очаровательная горянка Тома – плавная, чуть полноватая, неспешная, подруга Киры.
Они будут сидеть на террасе, пить чай, обсуждать новости. Поздно, когда совсем стемнеет, придет Вук, муж Томы, он сядет на крыльцо, закурит и мрачно скажет, что без Киры было лучше, жена из дома не убегала. Кира будет хохотать, и выпроваживать гостей, но они как всегда останутся до самой ночи вместе с детьми, собакой, деревенскими рассказами, сплетнями, домашним вином или грушевой ракией.
Кира точно знала, как все будет. Ей нравилось знать, нравился покой, стабильность и предсказуемость Жабляка, одни и те же звуки и запахи, поджидавшие ее дома. Вот привычно скрипнула входная дверь, привычно забулькал чайник. Дом, пропахший нафталином, жадно втянул свежий воздух через распахнутые окна, заскрипел. Вот листья мяты, сорванные в саду и залитые кипятком, щедро поделились теплом и ароматом, в доме стало уютно. Кира не удивилась, когда через террасу в окно заглянула симпатичная мордашка младшей дочери Томы. Девочку звали Алексия, ей только-только исполнилось семь, она улыбнулась и тут же убежала. А через десять минут в дверях дома появилась вся компания: Кирина подруга Тома, Алексия и Дарко, младший из трех Томиных детей, они несли какие-то кульки и кастрюльки, чтобы всем вместе пообедать.
Кира достала из шкафа скатерть и стала поспешно накрывать на стол…
Глава 2. Жабляк
Прошел месяц или чуть больше после приезда в Жабляк, и Кира вернулась к своей привычной жизни. Туристический сезон заканчивался, в высокогорных районах стремительно холодало. По утрам столбик термометра добирался в лучшем случае до 8-10 градусов тепла.
Кира хлопотала по хозяйству. Пока в город не пришла настоящая зима, не выпал снег, нужно было подготовиться: кое-что отремонтировать, подлатать и подкрасить, купить дрова и сено. В Кирином доме был камин и в холодные зимы, дом топили дровами. Кире нравился живой огонь и треск поленьев. Сено Кира покупала в соседскую конюшню, где жил ее любимый конь, Галоп. Гоша, как ласково звала его Кира. Высоченный, статный красавец с широкой спиной, весом в тонну, он сопровождал Киру во время долгих прогулок в горы.
Девушка хорошо ездила верхом. Ей нравилось мчаться галопом по полю, чувствовать холодный ветер, управлять лошадью и ни о чем не думать. Когда-то давно еще в Москве она брала уроки верховой езды, но по-настоящему уверенно держаться в седле, не бояться падать, Кира научилась только в Жабляке.
Первую неделю после возвращения из Котора Кира ездила каждый день по два-три часа, до полного изнеможения. Каждое утро она приходила в конюшню, кормила и чистила Галопа, разговаривала с ним, седлала и отправлялась на конную прогулку. Шагом, рысью, потом галопом скакала девушка, куда глаза глядят, крепко держа поводья и глядя прямо перед собой. Она накрепко прирастала к седлу, двигалась в такт с лошадью, все больше и больше радуясь скорости, движению и ветру.
Эти поездки помогали не думать о Косте, не вспоминать о днях проведенных вместе в Которе, о доме без крыши, о совместных прогулках, поездках и посиделках с друзьями. Первое время яркие, живые воспоминания приходили к Кире по утрам и плотно, как бетонная плита, прижимали ее к земле. Они приносили с собой не боль и не страдания, а именно тяжесть, мешали двигаться, работать, думать о чем-то другом. Чтобы не говорила Кира, как бы ни храбрилась, она тосковала без Константина, а домашние дела, работа и прогулки верхом позволяли ей отвлечься от мрачных мыслей.
Осень тем временем окончательно вступила в свои права. Туристов в Черногории почти не осталось. Каньоны, монастыри и живописные озера в тишине и одиночестве дожидались зимы. Позже, зимой, когда на горные склоны ляжет снег, сюда приедут лыжники и сноубордисты, но пока в Жабляке, да и на побережье Черногории тихо и пустынно.
В это время года все Кирино время уходило на "зимнюю работу": переводы, статьи, рассказы. Так сложилось, что для каждого сезона у девушки сложился свой род деятельности. Зимой она писала рассказы и сказки, переводила статьи с немецкого и черногорского на русский и наоборот, читала и занималась домом. Зимой Кира вела уединенный образ жизни, все ее окружение составляли соседи: Вук, Тома и трое их детей. Изредка в гости приезжали Йован и Марко Розичи. Примерно раз в месяц, если позволяла погода, и не было наледи на дорогах, Кира сама выбиралась к друзьям в Тиват или Будву.
Когда приходила весна, для Киры наступало время заняться садом, подготовить дом к летнему сезону, к одинокой жизни в ожидании хозяйки. А летом Кира работала экскурсоводом на побережье, ездила с экскурсиями по всей стране, рассказывала бесконечному потоку приезжих про города, здания, церкви, монастыри, каньоны. Иногда она три-четыре раза в месяц приезжала в Жабляк с экскурсией, но просто не успевала зайти домой.
В это время года Кира жила в гостинице или у друзей, где-нибудь у кромки моря, в окружении пальм, яхт, шумных городских улиц, быстрых автомобилей и вездесущих туристов. За лето женщина неизменно уставала от шума и суеты и осенью, когда туристический сезон заканчивался, стремилась поскорее вернуться в горы, к своей спокойной, уютной и уединенной жизни. Эта сезонность в жизни и в работе сложилась года три назад и очень нравилась Кире.
Как-то вечером, закончив перевод очередной статьи и отправив ее редактору, Кира растопила камин, заварила чай и села у огня. Трескучие, сухие дрова полыхали в камине, Кира смотрела на огонь и лениво размышляла почитать ли ей книгу или взяться за новый перевод. Статья для перевода при первом прочтении показалась сложной и не интересной, так что браться за нее не хотелось. Кира уже решила почитать, как в дверь постучали, и вошла Тома.
– Скучаешь? – спросила она. – Вук с ребятами уехали к бабушке в город, а я сегодня одна. Представляешь? Целый вечер без детей
