Так или иначе, сейчас он находился между двух огней — с одной стороны Адриан с высшими чинами инквизиции, готовые в любую минуту сорваться с места и в сопровождении имеющихся сил броситься на запад, не думая ни о чем кроме самой войны. С другой же стороны — Высший Собор, который тянет время на тайных заседаниях и переговорах, не желая начинать все ту же войну в ближайшие несколько лет, но его члены хотя бы осознавали всю важность подготовки.
Вот только ни те, ни другие в полной мере не осознавали всю важность того, что назревало. Сложно, очень сложно выполнять волю Всевышнего в одиночку…
В дверь постучали. Святейший отец отвлекся от своих размышлений и едва заметно улыбнулся, почувствовал дуновение силы стоящего за дверью Адриана Горта.
Ну, что ж, пусть он не может в полной мере дать всем, то чего они хотят, но…
Но, Собор получит свое время на подготовку, а Адриан начнет так желаемую им войну. Все будет сделано по воле Всевышнего, пусть даже они не узнают об этом.
— Входи, сын мой. — обратился к стоящему за дверью старшему инквизитору, святейший отец.
Глава вторая. Есть время тайн
Год 1345 после Великого Раскола Двадцать первое число пятого месяца
— Призываю к порядку! К порядку, братья! — надрывая горло, закричал архиепископ предгорного княжества Имаш. Собравшиеся в небольшом зале для совещаний священнослужители наивысшего ранга не обратили на потуги главенствующего на заседании Высшего Собора никакого внимания.
Зал Высшего Собора находился в основном храмовом комплексе Внутреннего Города. У большого помещения, стены которого украшали вычурные гобелены, был лишь один вход и небольшое окошко в центре расписанного удивительной красоты фресками купола. Сегодня внутри зала было душно — лето принесло с собой палящий зной и здесь, в центре святых земель, это чувствовалось лучше, чем где бы то ни было.
Более двадцати преклонного возраста священников, привыкших к, если не роскоши, то умеренным удобствам уж точно, совсем безрадостно встретили перспективу провести пол дня в подобной обстановке. Правда, даже если упустить очевидные неудобства, архиепископы уже были раздражены, а условия, в которых проходил Собор лишь разогревали их, заставляя выплескивать скопившиеся чувства на ближнего своего. Последних несколько месяцев каждый из Высшего Собора мало спал, много молился и совсем не покидал пределов Внутреннего Города, не говоря уже о благословенном княжестве Силая. Для многих это и вовсе было невыносимо — престарелые, давно забывшие то время, когда приходилось пропускать через свое тело благословения Всевышнего в таких объемах, архиепископы с трудом справлялись с положенными по сану обязанностями.
Нынешнее паломничество к истокам веры стало самым сложным, со времен последней эпидемии чумы, захлестнувшей колонии на Пряной Земле.
Происходи такое в родном королевстве, республике или княжестве и никто даже не обратил бы на усталость родного архиепископа внимания, но здесь, да еще во время почти двухмесячной подготовки к летним праздникам… Нет, такое без внимания никто не оставит — ни паства, ни молодые и перспективные епископы, ни братья-архиепископы… Каждый на виду, за каждым пристально наблюдают и нет даже минуты, чтобы расслабиться. И никому не понять, с чего в этом году так сложно архиепископам призывать благословения. А еще ведь были оставленные без присмотра государства, короли, на месяца лишились верных советников в лице глав местных церквей, инквизиторы, епископы, наконец, накапливающиеся изо дня в день заботы — все это заставляло вернейших из слуг Всевышнего нервничать. Но хуже всего были планы Святейшего Отца. Это было хуже вспыхивающих время от времени ересей, хуже лезущих с северных островов проповедников «Истины», хуже адептов Семи Богов на юге, хуже даже проклятых язычников из-за восточных гор — с ними со всеми можно было справиться, от них можно было защититься…
С одним же хитрым и упертым стариком, за которым стояла вся инквизиция и часть орденов, совладать было много сложнее. Иоран Нортский не просто подталкивал архиепископов к войне против Проклятого Графства, он навязывал всей церкви эту войну. Используя свой авторитет, поддержку высших чинов инквизиции и лояльность многих церковных орденов, Святейший буквально заставил Собор следовать своим приказам. Архиепископ княжества Каналак, Ристар Лиорий, с интересом посмотрел на Святейшего Отца, по традиции восседающего слева от главенствующего на Высшем Соборе. Как всегда спокойный и невозмутимый, посланник Всевышнего на святых землях молча наблюдал за поглощенными спором братьями. Улыбнувшись в усы, Ристар не смог не отметить, что сейчас это для Святейшего лучшая тактика. Пусть архиепископы спорят и бранятся между собой из-за мелочей, лишь бы не объединялись вокруг единой идеи, первопричины всего происходящего, а меньше чем через час Собор прекращает свою работу и главный вопрос так и останется нерешенным… Хорошая тактика. Архиепископы спорят уже пол дня, осталось совсем немного. Вот только такой вариант развития событий Ристара не устраивал. Медленно поднявшись со своего места, он несколько раз ударил по столу ладонью, привлекая внимание братьев. Священники волей-неволей затихли, повернувшись ко второму по влиянию человеку в этом зале. Взгляды скрестились на высоком, жилистом рыжеволосом мужчине с небольшой бородой и пышными усами. Ристар был одним из самых молодых архиепископов всех святых земель, представителем «прогрессивной ветви» и, главное, каналакцем, жителем княжества, в языке которого слова «священник» и «воин» отличались лишь окончаниями…
Дождавшись, когда в зале наступит полная тишина, Ристар бросил снисходительный взгляд на помрачневшего архиепископа княжества Имаш и заговорил:
— Благодарю вас за внимание. Сегодня, как впрочем, и на прошлом Соборе, мы не смогли придти к единому решению, не смогли дать ответ на простой вопрос — что мы делаем?..
— Лучше дать ответ на вопрос, что валасианцы делают в храме святого Гаирала, если я лично передал его для служб своим епископам на неделю! — раздраженно выкрикнул архиепископ королевства Олас. Упитанный, с широким простоватым лицом и маленькими поросячьими глазками, Жасалир Рамираса то и дело вытирал выступивший на обритой макушке пот и бросал взбешенные взгляды на архиепископа Валасии.
— Они проводили службу, получив разрешение лично от меня. — поджав губы, ответил валасианец. — И раз уж зашла об этом речь — не мои священники учинили драку в вышеназванном храме…
— Конечно, не твои! Они только по мордам получали, за то, что влезли на чужое время для службы! — с нескрываемой гордостью, отмахнулся оласианин.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
