— Ш-ш-ш. Не бойся, котёнок. Я не сделаю тебе больно.
Вновь хныкнув, когда Алессио продолжил свои ласки, я помотала головой, но, чувствуя, как внизу живота тяжестью оседает возбуждение, не сдержала стон.
Алессио наклонился ближе, почти касаясь губами моего уха. Согрев дыханием кожу, мужчина прикусил мою мочку.
— Если ты не захочешь, чтобы я это сделал, — хрипло прошептал он, произнося те же слова, что и в нашу первую встречу.
— Что… что… что вы делаете? — запинаясь, произнесла я едва слышно.
Рассмеявшись, Иваншов отстранился.
— Как думаешь, что я делаю? Судя по твоей реакции, это довольно очевидно.
Молча рассматривая русского, я покачала головой. Нет, это было не очевидно. Он играл со мной. Но зачем?
Я попыталась было отодвинуться, но Алессио, обняв за талию, притянул меня обратно, прижимая к своему торсу. И когда мои чувствительные соски коснулись его рубашки, с губ вновь сорвался стон.
О, Боже. Нет. Спасите меня от этого.
— Пожа… Пожалуйста, не делайте мне больно.
Мужское тело затряслось в беззвучном смехе.
— Ох, крошка. Удовольствие и боль идут рука об руку, — Алессио наклонился ко мне и неспешно провёл языком по коже на моей шее. — Ты не знала? Наибольшее удовольствие приносит боль, — почти что прошептал он.
Нет. Я знала о боли. Я испытывала её каждую ночь, — я привыкла к ней, — в то время как Альберто безжалостно пытал меня. И в ней нет ничего общего с удовольствием.
На миг застыв, я стала вырываться из его хватки.
— Отпустите меня. Пожалуйста. Пожалуйста, отпустите меня, — умоляла я, с полными слёз глазами. Считать, что я в безопасности было ошибкой. Алессио был таким же монстром, как и Альберто. Он возьмёт то, что хочет, а потом оставит меня, израненную и вне себя от страха, истекать кровью.
— Прекрати сопротивляться, — резко велел Иваншов.
— Нет. Нет. Нет. Пожалуйста, — я покачала головой, с силой упираясь в его грудь, но это всё равно, что толкать стену. Он даже на шаг не отступил.
— Хватит!
Захныкав, я отодвинулась. Алессио отпустил меня, и я, отшатнувшись, вжалась в стену.
Русский непонимающе на меня уставился. Моё тяжёлое дыхание заполнило тишину комнаты. Я дрожала. Ноги едва удерживали меня в вертикальном положении.
Босс мафии шагнул вперёд, но стоило мне заплакать — и он остановился.
— Ты боишься меня, — сказал он.
Я сглотнула, но промолчала. Что я могла сказать? Он уже всё понял.
— Но также тебе нравятся мои прикосновения, — продолжил русский. Застыв, в этот раз я покачала головой. Взгляд оппонента стал жёстким. Мужчина сократил между нами расстояние.
— Не лги мне. Если ты ещё не в курсе, позволь мне просветить тебя, — произнёс он, сквозь зубы. — Я всегда знаю, когда кто-то лжёт. Так что для тебя же лучше не делать этого.
Я молчала. Была не в силах сказать ни слова. У меня пересохло в горле, казалось, что язык весил целую тонну. Алессио провёл ладонью по моим волосам, внезапно сжав их в кулаке. Несмотря на жёсткость хватки, он аккуратно приподнял мою голову, убедившись, что не причинил вреда.
— А теперь ответь мне, котёнок. Тебе понравилось. Когда я прикасался к тебе?
Я думала вновь солгать, но что я получу? Едва ли это поможет в моём положении. Я кивнула. Eдва уловимо — так, что легко было не заметить. Но не для Алессио.
Алессио Иваншов не упускал ни одной детали. Никогда.
Миг — и мужчина улыбнулся, отчего у меня перехватило дыхание. Это первая его настоящая улыбка, которую я видела.
Русский широко улыбнулся, показывая ямочку на правой щеке.
И это полностью его лицо. Он больше не казался столь пугающим.
Он выглядел мило.
Мои глаза широко распахнулись, а сердце сжалось в груди.
— Что ж, с этим разобрались. Давай поговорим о том, почему я здесь, — произнёс Иваншов, вновь став серьёзным. Нервно сглотнув, я вновь кивнула.
Я попыталась отодвинуться, но хватка Алессио стала только сильнее — он отпустил меня только уверившись, что я не сбегу. Опёршись ладонями о стену, по обе стороны моего лица, русский лишил меня путей отступления.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Я хочу тебя, — сказал он без колебаний.
Ох, я знала, что это произойдёт, но чего я не ожидала так это того, как моё тело отреагирует на эти слова.
Ноги ослабели, жар меж бёдер был едва выносим. Моё лоно пульсировало и я, желая сдержать готовый вот-вот вырваться наружу стон, с силой прикусила губу.
— Что? — спросила я дрожащим голосом.
Алессио наклонился, почти касаясь своими губами моих. Я смотрела как он, приоткрыв рот, нежно скользнул языком по моим губам. Моё тело замерло от шока.
— Именно то, что сказал. Я хочу тебя трахнуть.
Не хочу признавать это, но я вполне могла представить, как делаю всё то, что он от меня хотел. Алессио умел играть словами. И знал, как играть с моим телом. Я боялась только того, что он причинит мне боль. Внезапно мне стало плохо.
Я была именно той, кем называл меня Альберто. Шлюха. Какая женщина будет возбуждаться от того, что опасный мужчина нашёптывает ей пошлости на ухо? Мой жених неоднократно меня насиловал. И теперь я хотела монстра, точно такого же, как он сам.
— Что если я не хочу этого? — спросила я, пытаясь сохранить крохи благоразумия, чувствуя, как у меня подкашиваются коленки.
Алессио ухмыльнулся.
— Ох, котёнок. Ты хочешь меня. И прямо сейчас — ты хочешь меня, не так ли? Я же вижу.
Он был полон уверенности и высокомерия. И я ненавидела это.
Иваншов вновь провёл языком по моей шее — но в этот раз немного ниже. И когда он принялся посасывать мою измученную кожу, я вновь застонала.
— Я чувствую это, — пробормотал он. Качая головой, я попыталась отодвинуться, но едва ли у меня получилось. — Я чувствую аромат твоего возбуждения.
Мужчина всё не отпускал. У меня кружилась голова. Невозможно. Я хотела русского, но в то же время я была готова упасть на пол и разрыдаться.
Алессио чуть отстранился, но недостаточно, чтобы лишить меня тепла своего тела.
— Я никогда не возьму женщину против её воли, — сказал он, глядя мне в глаза. И от этих слов на сердце стало спокойнее. — Но, котёнок, ты хочешь меня. Я знаю это, и ты это знаешь. Я не трахну тебя, пока ты сама не попросишь.
Его пошлые слова прошибли моё тело. До дрожи.
Алессио вновь подался ближе. Я чувствовала его дыхание на своих губах.
— Ты должна мне, котёнок. И не забывай. Ты принадлежишь мне. Ты делаешь то, что я тебе скажу. Так что, всё просто. Ты хочешь меня.
Я уже было сказала нет, но он поднёс палец к моим устам.
— И даже не вздумай лгать. Ложь только доставит тебе ещё больше проблем.
Я тяжело сглотнула. Сердце быстрее забилось в груди, мои ладони вспотели. Дыхание стало прерывистым. Казалось, я задыхаюсь, утопая в голубых глазах Алессио.
Голубые и зелёные.
Глаза в глаза. Взрыв эмоций. Желание. Азарт. Страх. Предвкушение.
Ох, милостивый Боже, во что я вляпалась?
ГЛАВА 8
АЙЛА
Застыв в ловушке рук русского, я не могла произнести ни слова. Да и что я бы сказала?
«Да» — значит подчиниться ему. Значит, что я готова стать его шлюхой. Сбежав от Альберто, я дала себе обещание, что больше никогда не окажусь во власти другого мужчины.
И вот она я, загнанная Алессио в угол; и я даже не могла ответить «нет».
Несколько секунд мужчина не сводил с меня пристального взгляда, ожидая ответ. Но я, сжав губы, непокорно молчала. Не ответить было лучшей альтернативой, верно?
Мне так казалось. Но я ошиблась.
Губы Иваншова изогнулись в дьявольской ухмылке, отчего у меня посреди горла встал ком.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Этот жест не предвещал ничего хорошего. Определённо нет.
Наклонившись, так чтобы коснуться губами моего уха, Алессио произнёс:
— Нравится испытывать меня, верно?
Я задрожала. Невзирая на весь страх и гнев, охвативший меня, моё тело всё ещё не могло остаться равнодушным к нему. Я отказывалась признавать собственные чувства. Это неправильно. Я не должна чувствовать этого.
