и Гарри, довольно быстро выбившись из сил. Не самые добрые комментарии товарища прапорщика добавляли бойцам злости, поэтому из душа они выходили уже вполне активными. Отметив, что до завтрака еще минут двадцать, Сашка занялся с отрядом строевой подготовкой прямо в комнате. С помощью жалящих и соответствующей матери чего-то за оставшееся время удалось добиться, в результате в гостиную спустились уже вполне бравые ребята, заставив девочек первого курса заалеть щечками, что впечатлило уже мальчиков.
— Комната, стройся! — скомандовала Вера Митрофановна.
— Отряд, становись! — рыкнул Сашка, и всякое движение в гостиной факультета отважных прекратилось. С широко раскрытыми глазами и отвисшими челюстями весь факультет наблюдал за тем, как девочки первого курса и мальчики второго отправляются на завтрак. Настолько шокированных школьников Сашка еще не видел, а вот тот же Невилл вдруг распрямился, гордо поглядывая по сторонам. Рядом с мальчиками шла и Гермиона, не знающая, куда себя приткнуть, которой Сашка показал на конец строя — прямо за Гарри. Девочка сверкнула яркой улыбкой, пристраиваясь и пытаясь идти в ногу. Правда, все мальчики именно что пытались… Отдав команду «приступить к принятию пищи», товарищ прапорщик тяжело вздохнул.
— Молодец, — улыбнулась Вера Митрофановна, — как добился?
— Жалящими, — коротко ответил Сашка. — Это тебе не девочки, тут жестко надо.
— Надо будет строевой подготовкой позаниматься, — задумчиво проговорила рыжая девочка. — И тебе тоже.
— Угу, и форму трансфигурировать, — хмыкнул товарищ прапорщик. — Или купить… Подумаем.
— А мне понравилось, — призналась Гермиона, — даже очень.
— Вот бы весь факультет так построить… — немного помечтала Вера Митрофановна. — Ладно, что у нас на сегодня?
— Второй курс — час сна, История Магии, значит, чары, и все, по причине убыли профессоров, — доложил товарищ прапорщик.
— А у нас чары, отдых и час сна, насколько я понимаю, — хмыкнула рыжая девочка. — Ладно, до обеда тогда.
Уже два отделения расходились из Большого зала, вызывая зависть других курсов факультета. Зависть была такой явной, что вечером Гермиону начали уговаривать девочки второго курса, поэтому она пошла к Джинни, объяснившей кудрявой подруге правила организации отряда. Любившей покомандовать под настроение Гермионе идея очень понравилась, поэтому девочки второго года обучения сами… напоролись.
* * *
Большой начальник, руководивший Отделом Тайн, грустно смотрел на разложенные перед ним предметы, ради которых пришлось тряхнуть гоблинов, вломиться сквозь Фиделиус в дом Блэков и разломать какую-то лачугу. Как указывалось, последний элемент торчал в Мальчике-который-выжил, что никого уже не удивляло. Втайне пригласив специалиста-некроманта с континента, начальник Отдела Тайн очень много узнал о себе, Британии и придурках, к которым эта самая Британия и относилась.
— Только полный идиот с тыквой вместо головы может считать, что филактерию можно поместить в живого человека, — объяснил свою позицию некромант.
— Но информация говорит об этом достаточно четко, — проронил начальник.
— В любом случае, я его упокою даже по одной филактерии, но для верности возьму все, — вздохнул страшный черный маг и пошел упокаивать, для чего ему понадобилась бутыль вина и закуска.
— С гарантией? — поинтересовался невыразимец и облегченно вздохнул, увидев кивок.
Огрызок темного Лорда только и почувствовал, что его куда-то потащило. Обрадовавшись новой попытке оживиться, Том начал ждать, но внезапно оказался на призрачном вокзале, на котором обнаружилась женщина в черном, державшаяся за голову, и мужчина в таких же одеждах, протягивавший этой женщине корзинку с чем-то призывно булькавшим.
— Так, — явно ожив после того, как присосалась к бутылке, женщина посмотрела на Волдеморта. — Ты пойдешь на перерождение… Сейчас придумаю, кем…
— Я — лорд Волдеморт! — закричал Томас Марволо Риддл. Женщина схватилась за голову, и все померкло.
В следующее мгновение бывший Лорд Судеб осознал себя кем-то странным… Глаз у него не было, как и рук, да вообще ничего не было. Запаниковавший Лорд вдруг услышал странную фразу, погрузившись затем в размышления.
— Красивый баобаб вырос, — произнес мужской голос. — Пожалуй, не будем его трогать, пусть стоит тысячу лет![23]
* * *
Гермиона просыпалась в каком-то радостном предвкушении. Хотя она никому не говорила, когда у нее день рождения, но почему-то была абсолютно уверена, что Гарри знает. За прошедшие две недели зеленоглазый мальчик все больше занимал мысли Гермионы: как мягко и ласково он ее расчесывал, совсем не дергая непослушные волосы, как заботился, ухаживал за столом, заставляя иногда краснеть, как предлагал сделать за нее домашние задания… Все больше девочка убеждалась в том, что Гарри необыкновенный. Никогда не имевшая друзей Гермиона внезапно ощутила себя в тепле — о ней заботились, предостерегали от ошибок, иногда макали носиком, но ведь это же друзья! Настоящие, как в книжках! И мальчик с удивительными зелеными глазами… тоже, как в сказочных книжках ее детства. Поэтому Гермиона, проснувшись, сразу заулыбалась. Но день рождения днем рождения, а дисциплина, как говорила Джинни, должна быть.
— Отряд, подъем! — подняла девочка своих подруг, которым очень нравилось ходить строем и ни за что не отвечать. — На зарядку становись!
Начинался новый день: зарядка, водные процедуры, контрастный душ, помогавший не болеть в холодном замке, одеться, застелить кровати и строем в гостиную, где их уже ждали построенные мальчики и девочки первого курса. Улыбающаяся Джинни, подмигнувший Рон и… «Господи, где он это достал? Как только узнал?» — чайные розы в руке Гарри чуть не заставили девочку заплакать, но при подчиненных нельзя, это Гермиона очень хорошо запомнила. И семнадцать голосов, поющих: «С днем рожденья тебя!»
Это было просто волшебное, невозможно-волшебное утро. Такого дня рождения у девочки еще никогда не было. Даже подарок был… От Гарри, от кого же еще, хотя Джинни и Рон обещали сюрприз. Хитрые улыбки друзей. И красивый кулон со львенком от Гарри. С зеленым, как его глаза, камушком. Гермиона просто задыхалась от счастья. Профессор Снейп находился в Мунго из-за того, что слизеринцы отказались вызвать помощь вовремя, профессор МакГонагалл тоже отсутствовала по причине нервного срыва, как им объяснили, поэтому уроки вели другие учителя, отчего-то добрые и понимающие, только по ЗОТИ никого не было.
— Представляю вам мистера Дженнингса, — профессор Вектор по причине отсутствия директора проинформировала факультеты о новом профессоре именно по защите от темных искусств. А сам профессор, обряженный в красную мантию аврора, одобрительно смотрел на то, как подходят к столу и начинают кушать первые два курса.
День пролетел как-то очень быстро, но вот после обеда ее девочки присоединились к мальчикам, Джинни тоже отдала брату своих и повела Гермиону и Гарри к выходу из замка. Протянув какую-то бумагу мистеру Филчу на выходе, девочка добилась улыбки нелюдимого мужчины, пожелавшего удачи. Как рыжей девочке это удалось, она так и не призналась. А дальше был поход в деревню. Гермиона думала, что друзья приготовили застолье в кофейне, но все оказалось… Когда навстречу вышли эти два человека, кудрявая девочка сначала застыла, а потом помчалась вперед быстрее ветра.
— Ма-а-ама! — кричала она, стремясь к родителям. Немного грустно улыбался Гарри, несмотря на то что ему уже было кого так называть.
— Не грусти, — улыбнулась Вера Митрофановна. — Видишь, твоя девочка счастлива? Раздели с ней ее счастье. У вас все должно быть пополам — и счастье, и горе, и боль, и жизнь. Только тогда вы будете самыми близкими людьми на свете.
— А она моя? — только и спросил радостно заулыбавшийся мальчик.
— А ты сомневаешься? — удивилась рыжая девочка, на что Гарри отрицательно помотал головой. — Вот и правильно, — сказала она.
Гермиона познакомила родителей с лучшей подругой Джинни и с Гарри, которого она представила просто «мой Гарри», отчего мальчик счастливо заулыбался. Мистер и миссис Грейнджер были рады дочери, не зная, как ее друзья смогли все это провернуть, но видя тем не менее, как рыжая девочка заботится и о Гермионе, и о Гарри. Было в этом что-то волшебное, необыкновенное.
— Все же, мама, папа, как? — поинтересовалась устроившаяся на руках отца девочка.
— Друзья у тебя хорошие, доченька, — улыбнулась миссис Грейнджер. — Настоящие.
— Миссис Уизли пришла к нам и привела сюда, — объяснил мистер Грейнджер. — А твои друзья получили разрешения.
— А мне Гарри мои любимые чайные розы подарил, — похвасталась Гермиона и показала кулончик.
— Значит, действительно, твой
