К этому моменту Стефан и плотник плюнули на ладони и скрепили сделку рукопожатием, со скрипом, но придя к соглашению. Подождав возвращения Джейми, они, наконец, получили возможность отдохнуть – и, после недолгих подсчетов, дружно решили, что сделать это надо как следует. Стефан кинул четвертинку простака сидящему неподалеку нищему, за что получил тысячу благословлений и сведения о том, где в Мьезе можно поесть что-то не слишком сырое, и выпить чего-нибудь, не слишком сильно разбавленное водой.
Когда они нырнули в сонный полумрак таверны, их обдало запахом свежих опилок рассыпанных на полу и скисшей капусты. Хозяин, будто бы почуяв, что у троицы за душой явно водится монетка-другая, сразу же поспешил к ним и через некоторое время вернулся с огромным ломящимся от еды и питья подносом. Для всех троих это был воистину сказочный пир: хлеб – хоть и чуть подгоревший – обжигал язык и хрустел корочкой, на суп явно не пожалели гущи, сыр таял во рту, а овощи были свежие, точно только что снятые с грядок. Некоторое время они только жевали и пили, набивая животы за десятерых.
– Ну и что делать будем? – спросил Стефан, наконец-то оторвавшись от кружки.
Джейми ответил ему лишь взглядом, лениво обгладывая куриную кость, выловленную из супа, а Мелэйна отщипнула хлебный мякиш и произнесла:
– Не знаю как насчет вас, а я собираюсь весь оставшийся вечер провести в ванне. Вам бы она тоже не помешала.
– Я не о сегодняшнем вечере, – буркнул тот, стукнув кружкой о стол. – Что мы будем делать завтра? Через месяц? Спустя год?
Мелэйна вздохнула и взглянула на Джейми, но тот лишь безучастно отпил из кружки и пожал плечами. Девушка тоже не знала, что ответить Стефану – раньше ее целью было служение богам, а теперь… теперь ее волновало лишь то, как избавить мир от очередного порождения тьмы. А заодно заработать чуть-чуть монет, попутно не умерев от когтей или клыков и переночевать под сухой крышей.
– Вам самим такая жизнь не надоела? – Стефан пригладил непослушный вихор. – Мотаемся по всякому захолустью и рискуем шеями за жалкие гроши, которых едва хватает пожрать и гнилую солому подложить. Меня уже тошнит от разных тварей и неблагодарных селюков. И я даже не знаю, от кого больше.
– Ну и что ты предлагаешь? – поинтересовалась девушка.
Стефан не впервой заводил подобный разговор. Правда, обычно этому предшествовали несколько графинов вина. Но все его до ужаса претенциозные и нелепые замыслы на будущее рассеивались с первым лучом рассвета, оставляя после себя лишь головную боль и пустые карманы. Что он предлагал в прошлый раз? Купить харчевню и переделать ее под бордель или поймать какое-нибудь чудовище живьем и возить ее в клетке на потеху публике?
– Я не знаю, – Стефан откинулся на скамье. – Думал, может, наконец, вы что-нибудь придумаете. Что скажешь, Джейми? Мечтаешь всю жизнь провести, охотясь на всяких страшилищ? Джейми? Джейми, твою мать, ты глухой?
Парень оторвал взгляд от пятна на столе и недоуменно моргнул, словно только-только очнувшись от сна. С ним такое часто бывало – он будто уходил в себя, не видя и не слыша ничего вокруг. Иногда Мелэйна хотела узнать, о чем он думает в такие моменты… но в тоже время понимала, что услышанное вряд ли может ей понравиться. Ей и самой было что скрывать.
Она невольно оглядела своих друзей – худое слегка вытянутое лицо Джейми, со свежим розоватым шрамом и круглую недовольную физиономию Стефана, покрытую рубцами от какой-то перенесенной болезни. Хоть с момента их первой встречи прошло не больше года, казалось, они провели вместе всю жизнь…
***
Мелэйна брела по тропинке, которую еле отыскала среди деревьев, раскинувших над ней свои крючковатые ветви. Лес пугал ее. Девушка отшатывалась от каждой тени, в которой видела силуэт чудовища, тянущего к ней когтистые лапы и замирала от любого шороха, в котором слышала шаги разбойников. Мелэйна не сомневалась, что подобные чащи просто кишат и теми и другими.
Ступни ныли, натертые неудобными туфлями из бараньей кожи, волосы цеплялись за ветки, желудок сводило от голода, и девушка была почти в отчаянии от того, что, скорее всего, она заблудилась. Но отступать поздно. Девушка сжала зубы и принялась продираться сквозь очередной колючий кустарник.
Вдруг вдали среди деревьев мелькнул небольшой огонек. Ее первой мыслью было броситься назад, но естественный порыв проиграл холодной мысли – если она сейчас сойдет с тропы, то больше ее не найдет и попросту сгинет в этом проклятом месте.
Стараясь шагать как можно тише, Мелэйна медленно приблизилась к лагерю незнакомцев. Спрятавшись за дерево, она осторожно выглянула из-за ствола – на небольшой поляне перед костром находились две мужские фигуры, неслышно переговаривающиеся друг с другом. Один незнакомец затачивал меч, а другой неторопливо помешивал что-то в котелке, висящем над костром. Едва ноздри Мелэйны уловили аромат, что шел от котла, как ее рот непроизвольно наполнился слюной, а желудок издал низкий звук.
Пока она раздумывала, что ей предпринять, откуда-то сверху вспорхнула какая-то птица, уронив на нее несколько листьев. От неожиданности девушка тихо вскрикнула и отшатнулась в сторону, наступив на предательски хрустнувшую ветку. Незнакомец, сидящий на корточках перед костром, отбросил палку и схватил лежащий на земле арбалет, а его спутник кинул на землю камень и вскочил на ноги с мечом в руках.
– Эй, ты! Покажись! – хриплым голосом крикнул первый.
Мелэйна облизнула губы, судорожно выдохнула и вышла на поляну. Будь, что будет. Терять ей больше нечего. Если они убьют ее или того хуже… значит богиня решила наказать нерадивую дочь и она готова принять любую кару за свои прегрешения.
Перед ней были парни, едва ли чуть ли старше ее. Увидев перед собой всего лишь дрожащую от холода и страха девушку, они слегка расслабились, но оружие не убрали. Тот, что повыше и поплечистей задал ей короткий вопрос:
– Ты кто?
– И какого рожна к нам подкрадываешься? – добавил его друг, не сводя с нее настороженного взгляда.
