– Атгог – прямой потомок Рьоги, – объяснил он назидательным тоном, – Кренсор после этой истории отделился от Сатура, образовав свое государство. В нем правит род Арма…
8
Рано утром степь возле стойбища потемнела от прискакавших за ночь всадников. А они все прибывали и прибывали. Пагэтп раз за разом обходил собирающихся воинов.
– Ну, как дела? – задал я вопрос во время одного из его коротких посещений палатки.
Лар озарил меня улыбкой во все тридцать два зуба.
– Прекрасно, у меня уже пять винтаров. Правда, не все из них хорошие воины, но все готовы воевать с кренсорами.
– Чем-то мне не нравится идея этого похода все больше и больше.
– Не переживай, – коротко хохотнул он, – ннйо знает, что делает.
Вскоре из своего шатра показался и сам Атгог. Он внимательно оглядел заполненную воинами степь.
– Воины, – его голос легко перекрыл гомон толпы, – поход начался. Двигаться будем походным порядком, по отрядам. Обозы и боевые колесницы замыкают. Вперед!
В руке ннйо как по волшебству появился шест с прикрепленным к нему круглым с выемкой золотым щитом. На щите широко распростер крылья орел, или похожая на него птица, обвитый змеей.
Движение началось…
Всадники неслись с гиканьем, горяча коней, вздымая их на дыбы, поднимая огромные клубы пыли. Время от времени то один из них, то другой на полном скаку выпускал вверх быстрые стрелы, а потом подхватывал их, несущихся вниз, пока они не успели коснуться земли. Оперенья всех без исключения стрел были ярко-желтые16. Отличить владельца можно было только по цветным кольцам на древке. Например, мои стрелы отличались двумя синими и тремя коричневыми полосками. Одежда воинов, несмотря на ее многоцветность, была, как бы подбита желтым. Исключение составляли воины личной охраны ннйо. У них доспехи были металлические чешуйчатые наподобие рыбьей чешуи. Даже лошади в этом отряде были покрыты броней. Остальные воины носили кожаный доспех с платно нашитыми на него пластинками из копыт или рогов.
С шумом и гамом двигалось по степи большое войско рутов-туросов, словно не на войну, а на праздник. Стремительно убегали при нашем приближении какие-то, мне никак не удавалось их разглядеть, небольшие животные.
В полноводную реку воинов то и дело вливались тощие ручейки отдельных отрядов. Все люди, как на подбор, молодые, веселые, гордящиеся силой и удалью. Иногда вспыхивали короткие злые стычки между воинами различных отрядов. Однако до кровопролития не доходило. Все были достаточно благоразумны: Пагэтп объявил от имени Атгога, что каждый проливший кровь соплеменника послужит мишенью для тренировки лучников. А лара, как я с удивлением заметил, побаивались ничуть не меньше самого ннйо. Похоже, далеко не последнего воина мне удалось обезоружить при нашей первой встрече. Сам Пагэтп, казалось, совсем забыл о том маленьком инциденте. Но это только казалось…
Через несколько асчев пути (тут следует отметить, что асч – двадцатая часть суток, сам асч, в свою очередь, делится на двадцать итуров, ну а итур – на двадцать гмоивенов)17, так вот, через несколько асчев пути Пагэтп подъехал ко мне и с легкой усмешкой протянул пику.
– Держи, Высокородный сэн Виктор. Надеюсь, ты можешь не только отбирать это оружие, – видимо могучий лар тоже вспомнил о нашем знакомстве.
– Поедешь за панцирным винтаром вместе со стрелками, – приказным тоном продолжил он.
– Но…
Пагэтп смерил меня холодным взглядом.
– Не забывай, что ты пока не являешься командиром и не имеешь права возражать приказам.
– Приказы командира не обсуждаются, а выполняются, – медленно проговорил я земную поговорку.
– Точно, – удовлетворенно кивнул Высокородный сэн Арк лар Пагэтп.
Он ударил каблуками в бока коня и поскакал во главу колонны.
– Пункт первый: командир всегда прав, – пробурчал я ему вослед, – Пункт второй: если командир не прав, смотри пункт первый…
– Здогово, – хохотнул находящийся вблизи лучник Икр Ноздик, – пойду расскажу… Ха-ха, смотги пункт пегвый… Ха-ха-ха…
Он, осаживая коня, приблизился к друзьям. Оттуда раздался оглушительный взрыв хохота.
– Сэн Виктог, давай сюда…
Мерное движение навевало успокаивающее настроение. Я начал потихоньку привыкать к поездке верхом. В голове, неожиданно для меня, закружились воспоминания:
***
Вода маняще сверкала под палящим солнцем. Каменистые берега, поросшие на вершинах лесом, проплывали мимо. Внезапно захотелось броситься в переливающуюся золотистыми солнечными бликами реку. С длинных весел веером срывались веселые капли. Я напрягал все силы, ворочая тяжелое бревнообразное весло. Спереди и сзади в едином ритме сгибались и разгибались другие гребцы. Легкий ветерок перебирал такелаж. Жалобно скрипела мачта. Волны мягко плескались около крутых просмоленных бортов. Струги решительно разрезали речную гладь… Равномерно стрекотала камера, звук ее гармонично смешивался с резким криком чаек. Постепенно все окружающие красоты словно переставали интересовать меня. Липкий пот плотной пленкой покрыл все тело. Кожа нестерпимо чесалась. Отдыха в ближайшие полчаса не ожидалось. Мысленно я уже сравнивал себя с галерным рабом, когда, словно услышав мои мольбы, внезапно раздалась команда:
– Поднять парус! Суши весла!
Я с облегчением расправил затекшие мышцы. Как хорошо! Вокруг расслабленно зашевелились гребцы.
– Весла на борт! – скомандовал кормчий.
Жердины весел быстро вынули из уключин и положили вдоль бортов.
– А теперь, Витек, купаться, – хлопнул меня по плечу сосед по стругу Алексей…
***
– Э, да ты меня не слушаешь!
– Ошибаешься, Икр Ноздик, – возвратился я к действительности, – ты сказал, что если бы я попал не к рутам, а к никам, то так легко бы не отделался…
– А онерки, живущие в Нзаме, так вообще бы истыкали тебя стрелами еще до того, как ты их заметил, – вмешался в разговор сосед справа, – не говоря уж о гродсах, сигемах, затоптавших бы тебя ловссонами18, или об агнах. Правда, и гродсы, и сигемы, и агны завоеваны теперь Чеггорром. Так вот, агны все время только за рабами охотились.
Я слушал вполуха, стараясь пристроить неудобную пику поперек седла. Усталая рука отказывалась держать эту проклятую палку вертикально, даже с опорой на стремя… Смысл сказанного собеседниками постепенно ускользал. Общее неудобство, вызванное долгой тряской на лошади, сказывалось все сильней. Ноги затекали. В седло будто вставили шило. Я пытался переменить положение тела, но безуспешно. Резкая боль начала подниматься все выше. Я уж не знал, куда себя девать. Мое беспрестанное ерзанье привлекло внимание соседей по колонне.
– Сэн Виктог, – озабоченно произнес Икр Ноздик, – может ты в обозе пегедохнешь?
Я почувствовал, как краска стыда залила лицо. Было невыносимо горько вот так оплошать перед прирожденными всадниками. Мне казалось, что всеобщее презрение начинает окружать меня со всех сторон.
– Не стыдись, – добродушно улыбнулся воин, – не один ты маешься с непгивычки.
От неожиданности я резко натянул повод скакуна. Конь взвился на дыбы. Мне с огромным трудом удалось удержаться в седле. Икр Ноздик обернулся. Глаза его сияли.
– Ты молодец, – весело воскликнул он, – не каждый может так стойко пегеносить тгудности.
И словно в ответ на похвалу боль усиленно накинулась на меня. Я еле удержался от мучительного стона. Улыбка Икра Ноздика стала еще шире…
***
– Привал! – прокатившийся по рядам приказ ннйо Атгога прозвучал сладкой музыкой.
Я с трудом сполз с седла и чуть не упал. Затекшие ноги не желали слушаться. Внутренняя сторона бедер невыносимо саднила, содранная почти до мяса.
– Ого, – воскликнул мой новый знакомый, – А ну, быстго к лекагю. Я сам посмотгю за твоим скакуном.
Я на негнущихся ногах потащился к палатке лекаря, расписанной зелеными зигзагами. Насколько я успел понять, именно так здесь выглядит символ врачей, примерно как у нас красный крест или полумесяц.
– Ох ты, какая незадача, – всплеснул руками лекарь, – ты как будто онерк. Они все пешие. Конями почти не пользуются. Даже кочуют пешком. – бормоча подобным образом, он быстро смазал потертые места вонючей зеленовато-коричневой слизью. Затем ловко замотал ноги полосами материи, – Сейчас иди. Завтра не вздумай садиться в седло. Я скажу твоему командиру. Ты из какого винтара? – речь его была быстрая и из-за этого малопонятная.
Я осторожно натянул джинсы на обмотанные ноги.
– Понятия не имею, – я вдруг сообразил, что не знаю, кто мой командир.
– Это интересно, – он даже замер от неожиданности, – а с каким отрядом ты шел?
– Лар Пагэтп приказал мне идти с лучниками сразу за панцирниками, – неуверенно вспомнил я.
– Так, – он задумался, – этими бойцами командует Моч Ковох. По-мощником у него… Икр Ноздик. Все ясно. Иди, – и он отвернулся от меня, направляясь к следующему воину, ожидавшему лекарского участия.
