Рейтинговые книги
Читем онлайн На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950 - Ханс Беккер

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 77

Лейтенант что-то крикнул, и позади меня в дверях вдруг возникли двое полицейских. Я поднял девушку, быстро вытолкнул в соседнюю комнату и встал, заслоняя дверь.

— Отойдите от двери! — рявкнул лейтенант.

— Господин лейтенант, — обратился я к нему, — я прошу вас успокоиться и подумать о том, что здесь сейчас произошло.

— Я приказываю вам отойти от двери! — прокричал он еще более грозным тоном.

Один из его подчиненных вынул из кобуры револьвер и направился через комнату в мою сторону. Взмахом руки выражая покорность, я отступил от двери. Полицейские бросились в соседнюю комнату, но девушка исчезла. Лейтенант упал на кровать, а я так и продолжал стоять поблизости. Возле моих ног лежали два трупа.

— Господин лейтенант, вы полагаете, что такое поведение украшает военнослужащего германской армии? — гневно бросил я ему.

Он мог бы просто пристрелить меня, а потом состряпать историю о том, что я совершил мелкий проступок и был убит при попытке сопротивления во время ареста. К счастью, этот человек был уже слишком пьян. Он ответил на мою тираду презрительным смехом, приказал своим людям сесть рядом и пить водку вместе с ним. Он даже пригласил меня присоединиться к компании. Я отказался и был отпущен домой.

Выполнив свою задачу, я вернулся в казарму и написал длинный рапорт о том ужасном случае на имя руководителя администрации того района. Было очень мало шансов, что из этого выйдет что-нибудь хорошее: слово фельдфебеля мало значило против слова офицера. К тому же эти преступники умели заметать за собой следы. Моя работа была закончена, командировка подошла к концу, и мне следовало думать о службе, а не о том, как критиковать тех, кто был выше по званию.

Как я и ожидал, на мой рапорт не последовало ответа. Как я позже узнал, начальник, на имя которого я его написал, больше интересовался другими вещами, чем чтением документов. Если вечером неожиданно прибывало новое подразделение, нуждающееся в ночлеге и питании, никто не мог разыскать его до самого утра. Вечера он посвящал ознакомлению с достоинствами местных женщин. Взамен эти милые дамы (в отличие от солдат, которыми он командовал) получали от него практически все, что просили. Вся эта компания вместе с чиновниками оккупационной администрации различных рангов любили устраивать совместные пьяные оргии.

Эти сборища, которые проходили в штабе коменданта, обеспечивали местным девицам легкий доступ к официальным документам. После этого иногда в ту же ночь, а иногда на следующее утро вся входящая и исходящая корреспонденция была известна партизанам, орудовавшим поблизости. Я считаю, что подобная утечка информации стала одной из главных причин начала нашего поражения на Восточном фронте. Эти женщины знали обо всех запланированных перебросках войск раньше, чем сами солдаты. Это существенно облегчало задачу партизан, которые имели возможность наносить нам удары там, где это было наиболее выгодно им и где они могли нанести нам максимальный ущерб.

В конце этой главы я хотел бы отдать должное пьяной тыловой братии, которая, удовлетворяя свои животные инстинкты, способствовала разгрому их товарищей на переднем крае. Я салютую им здесь, этими словами правды, чтобы пришедшие после нас знали, кому воздать почести. Дома их жены и дети с жалостью и беспокойством думали о героическом папаше, который стойко противостоит всем трудностям русской кампании. Мало кто знал, что их родитель жил гораздо лучше, чем жилось им самим, что его ни в коей мере не беспокоят вражеские пули и снаряды и что он служит родине, как грязная свинья, удовлетворяя свои животные прихоти и тягу к наживе.

Такими были офицеры оккупационных войск Германии.

Глава 5

БОРЬБА С ПАРТИЗАНАМИ

Война против партизан была кровавой и беспощадной. Если в какой-либо русской деревне имело место проявление враждебности по отношению к солдатам немецкой армии, эта деревня или целый район немедленно начинали считать партизанскими. И против них сразу же планировались акции возмездия.

Обычно такая операция осуществлялась по стандартной процедуре. Вечером того же дня, когда было совершено «преступление», намеченная деревня окружалась войсками. Ни одному из жителей не разрешали покидать ее ни под каким предлогом. Если кто-то пытался бежать из блокированного района или даже просто приближался к солдатам, чтобы попытаться уговорить их выпустить его, немедленно открывался пулеметный или ружейный огонь, и нарушитель уничтожался на месте. При этом солдаты не несли за свои действия никакой ответственности.

После того как населенный пункт окружали плотным кольцом, начиналась сама операция. Деревня сжигалась, а ее население уничтожалось до последнего человека. На Западе такой случай массового уничтожения знаком, пожалуй, по одному-единственному эпизоду с деревней Лидице. Но на Востоке такие вещи происходили очень часто, практически каждый день. В том районе, где мне пришлось проживать, неподалеку от города Чернигова, я ночь за ночью видел в небе зарево пожаров, иногда совсем далеко, у самого горизонта, а порой так близко, что мы слышали выстрелы и даже отдельные крики. Все успели привыкнуть к таким случаям, они никого уже не удивляли.

Самым удобным временем для того, чтобы начать эту дьявольскую работу, считалось наступление темноты. До рассвета все эти ужасы обычно заканчивались, а убийцы уходили. Но за одну ночь невозможно уничтожить все следы от того, что недавно было местом проживания большой группы людей. Вид разрушенных, сожженных домов вызывал чувство горькой жалости; иногда они продолжали дымиться еще два-три дня после прошедшего ада. Вокруг на земле лежали обугленные останки. Это могли быть как люди, так и животные, у которых, как ни странно, был тот же выбор, что и у людей: сгореть в пожаре или быть застреленными.

У лиц, арестованных по подозрению в принадлежности к партизанам, было мало надежды выжить. Их всячески мучили, били, лишали пищи по системе, о которой уже было рассказано выше. Отчасти тень их несчастной судьбы падала и на жен и детей: те лишались кормильца и не могли рассчитывать ни на какую поддержку властей.

Несмотря на такое ужасное обращение с партизанами, партизанское движение становилось с каждым днем все сильнее. Крестьяне, которым приходилось продолжать покорно работать за скудные «трудодни», как и при советском правлении, с каждым днем все явственнее понимали эту несправедливость. Для того чтобы сохранить жизни, многим оставался только один выход: уходить в леса. Даже тогда не все имели желание влиться в партизанские отряды, базировавшиеся неподалеку. Но еще одна стандартная практика немецких оккупационных властей принуждала их делать и этот последний шаг отчаяния. Эта практика основывалась на том, что каждый, кто будет обнаружен в лесу, скорее всего, является партизаном. Такое лицо подлежало аресту, даже если это был просто лесник или дровосек, занятый своим повседневным делом.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
1 ... 7 8 9 10 11 12 13 14 15 ... 77
На этой странице вы можете бесплатно читать книгу На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950 - Ханс Беккер бесплатно.
Похожие на На войне и в плену. Воспоминания немецкого солдата. 1937—1950 - Ханс Беккер книги

Оставить комментарий