— Такие мешочки называются грис-грис, — сообщила Хелена. — Пользующиеся вуду оставляют их на пороге дома человека, которому они хотят навредить.
— А что в них? — спросила Пайпер.
— Обычно их наполняют различными травами и порошками, иногда — перьями или кусочками змеиной кожи, а иногда — обрезками ногтей или отстриженными клочками волос.
Волос…
Последнее слово вдруг заставило Прю подпрыгнуть.
Она почувствовала на себе взгляд Пайпер и медленно повернулась, встретившись с ней глазами.
— Все в порядке? — Хелена вопросительно посмотрела на обеих.
— Э, да, — ответила Прю. — Жарковато, знаете ли.
— Да, к сожалению. Мне самой хотелось бы, чтобы поскорее поставили кондиционеры, но музей существует только год, и пока мы не встанем на ноги… Когда-нибудь все будет.
— Ничего, нормально, отозвалась Прю. — Хелена, пожалуйста, продолжайте.
И сестра Габриэллы продолжала свой рассказ о грис-грис — новоорлеанском ответвлении вуду. По ее словам, оно сильно отличалось от гаитянского и африканского направлений. Она показывала им ящики, где лежали различные фиалы и пакетики с порошками и травами для совершения заклинаний.
— Некоторые из них можно отыскать почти в любом американском саду, — сказала она, показывая на высушенные лепестки розы. — Другие, как, например, сушеные ящерицы или измельченные косточки, достать намного сложнее.
Она щелкнула еще одним переключателем.
Загорелся последний экран. Показалась женщина в открытой соломенной шляпке, стоявшая на выкрашенном в красный цвет бетонном круге и склонившаяся над основанием шеста.
— Это хаунфорт, — проговорила Хелена. — Храм вуду, женщина стоит на жертвенном алтаре, ее приносят в жертву.
— Мне кажется, это ужасно, — сухо сказала Пайпер.
Механическая фигура присела и задрожала, а звуковая дорожка воспроизвела ее вопли и стоны, перекрываемые боем барабанов и завываниями.
«Хорошо, что все здесь ненастоящее», — напомнила себе Прю, в оцепенении глядя на жертвенную сцену. Странно, что экран так ярко воспроизводит ужас механической женщины, который заполнил, казалось, всю комнату.
— А почему ее приносят в жертву? — спросила Пайпер.
— Чтобы удовлетворить лоа, духа, которого вызывают во время проведения церемонии. Рада лоа — добрый дух, символизирующий теплоту и, постоянство, а Петро лоа — темный, который является жестоким и смертельно опасным.
— И женщину приносят в жертву Петро лоа? — спросила Прю.
Хелена кивнула и продолжала уже тише, словно не хотела, чтобы ее кто-то услышал.
— Тех, кто используют темную магию Петро лоа, легальные колдуны избегают.
— Почему?
— Частью потому, что такие встречи очень опасны. Группы, пользующиеся черной магией, называются секрэ сосьетэ на каджунском диалекте. Когда поклоняющийся призывает какого-либо духа Петро лоа нанести кому-нибудь вред в их интересах, они должны поклясться служить ему. Служение ему называется ангаян, и если дело не завершено, на голову поклоняющегося падет месть.
— Здесь, похоже, имеют дело с чертом, — пробормотала Прю.
Хелена улыбнулась:
— Примерно так.
Прю не могла понять, почему ее все здесь пугает. Должно быть, магнитофонная лента, вой и стук барабанов создавали неприятное ощущение.
— А что означает барабанный бой? — спросила она.
— Барабаны используются в большинстве церемоний вуду, — объяснила Хелена. — Те, что прославляют Рада лоа, звучат ритмично, в отличие от рваного боя поклонников Петро лоа.
Когда Хелена закончила рассказ, звукозапись тоже окончилась.
— Но почему, если темные церемонии проводятся в таком секрете, вы говорите, что они настоящие? — спросила Прю.
— Потому что я…
За спиной послышались чьи-то голоса и шаги.
— Эй! Есть тут кто-нибудь? Вы открыты?
— Вот и еще посетители, — сказала Хелена с улыбкой. — Не возражаете, если я вас оставлю?
— Никаких проблем, — уверила ее Прю. — Мы еще немного походим и посмотрим. — И она с Пайпер направилась в следующую комнату, где на стенах висели большие фотографии. Прю заинтересовал снимок женщины в тюрбане, парившей в нескольких футах над землей.
— Очень странное место, — заявила Пайпер. — Все песнопения и жертвоприношения козлов и петухов происходят почти по-настоящему.
— Мы тоже пропеваем кое-что, — заметила Прю.
— Ах да, слова, — сказала Пайпер. — Наши заклинания произносятся на староанглийском, и мы не стучим в барабаны.
— Ты думаешь, что мы выглядим менее странно? — удивилась Прю.
Услышав голоса, она повернулась на них.
— Это Габриэлла? — спросила она у своей сестры.
Они зашагали к открытой двери, ведущей на другую сторону галереи. Прю услыхала наконец голос Габриэллы, но ее слова заставили Прю резко застопорить.
— Ты проводил ее на церемонию? — говорила Габриэлла. — Андре, я думала, что она заодно с секрэ сосьетэ.
— Как и я, — ответил глубокий мужской голос. — Но ты же знаешь Хелену, для нее вуду — магия и потеха в одно и то же время, она не верит, что если она доищется Петро лоа, в один день они порвут ее на части.
— Но ты же остановил ее?
— Да, — сказал Андре. — Я поймал ее, прежде чем она дошла до алтаря. Прошлой ночью она выслушала мои доводы, но думаю, мы должны быть осторожны и понаблюдать за ней. На нее очень легко повлиять.
— Хорошо, — с сомнением согласилась Габриэлла.
Прю переглянулась с Пайпер, и тут же из своего офиса вышла Габриэлла Туссэнт в сопровождении высокого, отличающегося какой-то зловещей привлекательностью мужчины, одетого в черные рубашку и джинсы.
— Прю, Пайпер! — Лицо Габриэллы осветила улыбка. — Я так рада, что вы здесь, позвольте представить вам Андре, он — приятель моей сестры Хелены. Прю и Пайпер прилетели из Сан-Франциско, чтобы посетить наш город.
— Что ж, добро пожаловать к «Большому Весельчаку», — сказал он с чарующей улыбкой. — Вы обязательно должны посетить «Семь пятниц» — клуб, где я работаю, тогда вы увидите город с самой лучшей его стороны.
Габриэлла слегка ущипнула его за локоть.
— А разве мой музей — не самое лучшее, что есть в городе?
Андре усмехнулся:
— Только если вам нравятся всякие ужасы. Простите, — добавил он. — Мне нужно срочно найти Хелену, у нас сегодня свидание.
— Ну что, вы уже прошлись по музею? — спросила Габриэлла у Прю.
Прю заметила, что на Габриэлле тоже костюм под старину, ее черные волосы завязаны в пучок, подчеркивая стремительность ее облика, и без того бросающуюся в глаза.
— Хелена провела нас по музею, — произнесла Прю. — Она поведала нам о Петро лоа и Рада лоа. Нас просто поразил ее рассказ.
Габриэлла кивнула:
— Она умеет убедить своим рассказом.
— Если вы, конечно, верите в то, о чем говорите, — подчеркнула Пайпер. — Похоже, ваша сестра верит.
— Как и я, — отозвалась Габриэлла. — Вуду есть на самом деле, Пайпер, а секрэ сосьетэ крайне опасны.
Прю очень хотелось спросить ее о том разговоре, который они с сестрой случайно подслушали. Неужели Хелена действительно как-то связана с секрэ сосьетэ? Но признаваться в подслушивании ей совсем не хотелось.
В передней комнате дверь открылась и закрылась снова.
— Похоже, у нас еще одни посетители, — проговорила Габриэлла. — Мне лучше пойти проверить. Побродите здесь немного, я скоро вернусь.
Она ушла, и вскоре они услыхали ее разговор с туристами в соседней комнате.
Прю вновь прильнула к ящику, в котором лежали картинки с изображениями злобных духов. Некоторые выглядели подобно огнеглазым драконам, другие походили на разъяренных змей, готовых к броску, у одной из них на раздвоенном языке виднелось яркое пятно крови.
— На что ты все глазеешь? — спросила Пайпер, заглядывая ей через плечо. Долгое время они молча изучали устрашающие изображения.
— Знаешь, — тихонько сказала Пайпер, — когда мы только приехали сюда, я думала, что вуду — обыкновеннейшая чушь, но, глядя на это…
— Да, — сказала Прю. — Выглядит как настоящее.
— Давай уйдем отсюда, — обратилась наконец Пайпер к сестре. — По-моему, на сегодня с нас уже хватит вуду.
— Я как раз подумала о том же, — согласилась Прю.
Зайдя в следующую комнату, они попрощались с Габриэллой, которая только начинала экскурсию с пожилыми горожанами.
— Вы уже уходите? — запротестовала Габриэлла.
— Мы еще вернемся, — пообещала Прю, выбегая вместе с Пайпер под проливной дождь на улицу.
— Ну, теперь-то ты захотела пойти со мной к спортивному району? — спросила Пайпер.
— Точно, — безоговорочно согласилась Прю.
Все, что угодно, лишь бы поскорее забыть ужасные экспонаты из Музея вуду.
* * *
Фиби стряхнула наконец с себя сон, открыла дверь своей комнаты и спустилась вниз, в холл Монтэгью-хаус.
