Хотел увидеть ее реакцию на мои прикосновения. Хотел услышать, как ее милый ротик произносит еще какую-нибудь забавную чепуху. Даже то, как она оправдывает свой нелепый план.
Она мне нравилась. Черт побери, мне уже давно никто так не нравился. И это было очень приятное чувство, желать кого-то. Меня оно прямо-таки потрясло. Я не мог заполучить эту девушку по-настоящему, да и не то чтобы стремился к этому. Но провести день или два с Грейс Гамильтон в гостиничном номере? О да, мне это по вкусу. Мне это
очень по вкусу.
Поднявшись на ноги, я взял трубку:
– Алло?
– Эй, это Рич из сервисной службы. Просто хотел убедиться, что вы в порядке. Нам доставили деталь, из-за которой произошла поломка. Как только ее установят, вас вытащат. Это не займет больше часа.
– Спасибо, парень. Да, мы ждем, у нас все в норме.
Я повесил трубку и обернулся к Грейс.
– Похоже, ты застряла со мной еще на час минимум.
– Минимум?
– Да. Дольше, если согласишься провести вместе выходные, – я надеялся, она не догадается, что для меня это кое-что значит. Если она откажет, меня это заденет. Ужалит в самое сердце.
Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами, смущенная. Собиралась что-то сказать, но тут, как назло, у меня в животе заурчало. Громко.
Усмехнувшись, Грейс склонила голову набок:
– Проголодался?
Прежде чем я успел ответить, она потянулась к сумке, порылась в ней пару секунд и вытащила злаковый батончик.
– Ужин, сэр? Хм, подожди, а ведь у меня есть еще и… – она снова полезла в сумку и достала бутылку с водой.
– Ты просто богиня, – я опустился на пол рядом с ней. – Отдай это мне.
Только сейчас я вспомнил, что до сих пор не обедал, а время уже близилось к ужину. Я умирал с голоду. Грейс отдала мне батончик, и я разорвал упаковку зубами. Разломив батончик, я протянул ей половину, но она покачала головой.
– Ешь. Я не очень голодна. Это ты у нас здоровяк, – она подмигнула.
– Только когда смотрю на тебя, детка, – я подмигнул ей в ответ, и она, рассмеявшись, легонько шлепнула меня ладонью по плечу.
Я откусил батончик, а Грейс, отпив из бутылки, передала ее мне. Я сделал большой глоток.
– Лучше это допить. Зов природы не обманешь, именно эту бутылку нам придется использовать.
Она засмеялась.
– Думаю, еще час я продержусь. Я зашла в дамскую комнату после того, как ушла из бара.
Я кивнул.
– Я тоже.
Минуту мы провели в молчании.
– Ладно, предлагаю новую игру, называется «Импульс». Правила такие: я задаю вопрос, а ты отвечаешь первое, что приходит в голову. Затем твоя очередь задавать вопрос.
Она посмотрела на меня с подозрением.
– Еще одна хитрая игра, что заставит нас целоваться посреди лифта?
– Боже, очень на это надеюсь, – я рассмеялся. – Но нет, я просто предлагаю скоротать время. Сыграем?
– Давай, – она кивнула.
– Отлично. Любимый фильм?
– «Титаник».
– Нет. Попробуй еще раз.
– Нет? – переспросила она со смешком. – Хм, а я думала, это мой выбор.
– Так и есть. Но я просто не могу позволить тебе выбрать настолько дерьмовый фильм.
Она порывисто ко мне повернулась.
– Почему это «Титаник» дерьмовый? Это эпическая история любви! Она прекрасна! Какие у тебя проблемы с «Титаником»?
– Грейс, – я вздохнул, – на той доске в конце фильма было достаточно места для обоих. И не говори мне, что тебя не взбесило, когда они, пройдя через столько испытаний, даже не попытались забраться на нее вместе. На кусок дерева, достаточно большой, чтобы выдержать двоих, если бы эти двое просто приложили еще немного усилий?
Она разразилась хохотом.
– Ого, это потрясающе. Ты не любишь «Титаник», потому что он недостаточно романтичный для тебя. Надо же, это так мило, – она похлопала ресницами, глядя на меня.
– Нет, это совсем не то, что я сказал, – я свел брови. – Я имел в виду, что фильму не хватает реализма. Доска стала всего лишь предлогом, потому что сценарист решил, что Джек Доусен должен оказаться на дне океана.
Грейс снова расхохоталась.
– Ты закончила?
Она предприняла слабую попытку стереть ухмылку с лица:
– Да. Следующий вопрос.
– Любимый цвет?
– Бирюзовый. «Цвет яиц странствующего дрозда»[6].
Я выразительно скривился.
– Даже не буду это комментировать. Любимое время года?
– Осень.
– Любимый десерт?
– Крем-брюле.
– Любимая поза в сексе?
Она задумалась, а ее щеки залил румянец.
– Эм-м… Миссионерская?
Я пристально на нее посмотрел.
– Значит, тот парень из колледжа не только не сумел тебя как следует разогреть, но даже не попробовал другие позы? Да с каким болваном ты связалась?
– Перестань. Он хороший парень. Очень, хм, милый и заботливый.
– Ну конечно, – я фыркнул. – Ладно, меня все это удручает. Твой ход.
– Какой же ты засранец, – протянула она, но на ее губах при этом играла легкая улыбка. – Любимый фильм?
– «Бойцовский клуб».
– Не смотрела.
– Ты не смотрела «Бойцовский клуб»? Это же преступление.
Она усмехнулась.
– Любимый цвет?
– Синий.
– Какой оттенок синего?
– Обычный гребаный синий.
– Нет такого оттенка.
– Теперь есть.
– Хорошо, – она рассмеялась. – Любимое время года?
– Осень.
– Ого, у нас действительно есть что-то общее! Просто чудо.
Я поддержал ее иронию:
– Кто бы мог подумать?
– Уж точно не я. Любимый десерт?
– Банановый фостер. Мне его готовила бабушка.
Она мягко улыбнулась.
– Признаю, это хорошая игра.
– Эй, ты не задала мне последний вопрос.
– Нет. Потому что не хочу знать на него ответ. Уверена, это будет нечто такое, о чем я даже не слышала. Держи эту тайну при себе.
Она посмотрела прямо на меня, и на мгновение я лишился слов от красоты ее улыбки. Мне нравились ее зубы. Мне нравилось решительно все, что касалось ее рта. И мне хотелось прикоснуться к нему губами еще раз. Я вытянул ноги, стараясь игнорировать все возрастающее давление на ширинку джинсов.
Примерно минуту мы оба молчали. Я размышлял о том, как быстро все изменилось между мной и Грейс. Это было почти… комфортно, сидеть вот так, слушать негромкую музыку, раздающуюся из динамика, и по очереди потягивать воду из бутылки. Еще я не мог не думать о том, что рассказал Грейс ту часть своей истории, которую никому раньше не доверял. Да, кое-кто был в курсе, но только потому, что они были свидетелями происходящего. Но никогда по доброй воле я не делился этими воспоминаниями с посторонними. Возможно, дело в том, что ни одна женщина прежде не пыталась меня разговорить. Я не смог припомнить ни одного случая, чтобы девушка желала тусоваться со мной именно из-за моих блестящих навыков общения. Быть может, потому что у меня
