– Что же тут хорошего? – мне вообще уже казалось, что в глубине души тикают огромные часы, отмеряя эти оставшиеся три дня моей нормальной жизни. Три дня до того, как она превратится в сущий кошмар.
– Я знаю, как это прозвучит, но иначе никак… – сев на стул рядом со мной, бабушка взяла меня за руки. – Ви, сейчас твоя жизнь накрепко связана с жизнью Рейдена. И проблема даже не в том, что его могут убить, и тогда тут же умрешь и ты. Рейден намерен стать королем, ему как можно скорее нужна подходящая невеста, понимаешь? И он не станет ждать, со дня на день пройдет церемонию помолвки с другой. Но такой разрыв его связи с тобой попросту тебя убьет. То есть тут вопрос лишь в том: кто первый из вас так поступит.
– Мне больше нравится вариант: отобрать у темного реликвию, вернуть Рейдену и тихо-мирно разорвать помолвку по обоюдной договоренности, – возразила я. – Пойми, я не желаю никому смерти. Даже ему, хоть он и наш враг. Честно говоря, он не показался мне таким уж ужасным, как у нас говорят. И я не хочу быть повинной в его гибели.
– Либо ты, либо он, – бабушка развела руками. – Ви, – тяжело вздохнула, – я все понимаю, поверь. Но сейчас мы должны сделать все, чтобы тебя спасти. Я знаю, ты хотела как лучше и не могла предугадать, как все в итоге сложится. Потому не вини себя. Боюсь, брака с Харальдом тебе не избежать, твоего отца переубедить невозможно. Но в наших силах постараться хотя бы жизнь тебе сохранить.
Она хотела сказать что-то еще, но над свитком на столе взвилось мерцание и принялось складываться в неясные тени.
– Так-так-так, – бабушка тут же встала, подошла поближе. – Сейчас-то мы узнаем, что за мага этот свиток призывал, кто использовал исчезнувшее заклятье до тебя и когда…
На несколько мгновений повисла тишина. Бабушка пытливо вглядывалась в мелькающие тени, и множество эмоций успело смениться на ее лице – причем, ни одной хорошей.
Мерцание постепенно потухло.
– Что там? – обеспокоенно спросила я.
– Знаю я, что это за темный маг… – бабушка смотрела на меня растерянно и даже испуганно. – Но больше всего меня пугает даже не это. Свиток… – ее голос дрогнул. – Он принадлежит Лирене.
– Маме? – оторопела я.
Она медленно кивнула. С таким видом, словно сама в это верила с трудом.
– И начертанным там заклятьем призыва она воспользовалась лишь однажды. За девять месяцев до твоего рождения.
– Только не говори мне, что темный – мой настоящий отец, – от одной мысли об этом даже жутко стало. Пусть при нашей единственной встрече он и не внушал отвращения или страха, но быть дочерью проклятого древнего мага вот совершенно не хотелось.
– Нет-нет, что ты, – бабушка даже руками замахала. – Иначе бы не было у тебя родственной привязи, не позволяющей покидать замок надолго. Такая магия основывается именно на кровном родстве, понимаешь? Твой отец, конечно, крайне далек от совершенства, но что есть, то есть… Что же касается темного, – она нахмурилась. – Его имя Варлон. По крайне мере, так его называют. Ничего доподлинно о нем неизвестно, одни лишь слухи, причем порой самые невероятные. Точно можно сказать только одно: он совершил нечто такое, за что его прокляли сами драконы. Быть может, и их последнее пламя ему понадобилось лишь с той целью, чтобы каким-то образом от проклятья избавиться. Тут остается лишь гадать…
– А то, что мама к нему обращалась? Это что может значить?
– Боюсь, ответ на этот вопрос может дать только сама Лирена. Попробуй осторожно ее расспросить. Все-таки в магии моя дочь отлично разбирается, и она бы не стала по пустякам обращаться к столь могущественному темному как Варлон. Тут явно дело серьезное.
– А с самим Варлоном как-нибудь связаться можно? – у меня еще теплилась надежда, что получится драконий сосуд вернуть.
– Наверное, можно, но я не представляю как, – вздохнув, бабушка покачала головой. – Заклинание, которое было на этом свитке, не восстановить, а другие способы вызвать Варлона неизвестны. Тут только если он сам вдруг объявится, что вряд ли. И так ведь заполучил, что хотел.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Странно, но меня не покидала уверенность, что с темным я точно виделась не последний раз.
Домой я возвращалась пешком, вела лошадь под уздцы. Солнце золотило верхушки деревьев вдоль лесной тропы, клочками проглядывало безоблачное бирюзовое небо. В такой погожий день совсем не хотелось думать ни о чем плохом. Но мне казалось, что надо мной завис гигантский меч, и лезвие вот-вот опустится.
Только я не собиралась смиренно плыть по течению. Все же темный маг при всей своей вероломности подал мне прекрасную идею. Ведь и вправду, без сомнений, всегда существует некая последовательность событий, ведущая прямиком к цели. Значит и сейчас у меня есть шанс и замужества с Харальдом избежать, и мести Рейдена заодно. И как бы эту нужную чудеснейшую последовательность предугадать…
Пока идеальный расклад мне виделся только один. Я забираю у Варлона драконий сосуд, предъявляю его отцу. Тем самым избавляюсь от брака с Харальдом. Но ведь не было условия, чтобы я реликвию отдала, – лишь, чтобы добыла. Так что я преспокойно могу вернуть ее Рейдену и по обоюдному согласию расторгнуть помолвку. И все!
И лишь три дня на то, чтобы как-то совершить это чудо…
В один миг накатило ощущение чужого взгляда. Я тут же остановилась, осмотрелась по сторонам. Вроде бы никого. Да и кому бы понадобилось за мной следить?
Мамы дома не оказалось. Она уехала вместе с Мэделин в храм Наланни, чтобы подношениями поблагодарить богиню за ее милость. А конкретно: за мой скорый брак с Харальдом. Об этом я узнала от пожилой служанки. Отец тоже отсутствовал, так что из родных на глаза попалась лишь Корделия. Причем, сестра смерила меня настолько торжествующим взглядом, будто уже придумала гарантированный способ избавиться. Да уж, с ней нужно держать ухо востро. Как бы и вправду не устроила очередную пакость.
Остаток дня я провела в библиотеке. По словам бабушки, тут можно было найти и упоминания о Варлоне, и о сосуде с последним драконьим пламенем. Но касательно темного мага в исторических книгах попадались сплошные противоречия. В одних он рисовался героем, в других – злодеем, а в третьих – вообще чуть ли не божеством в изгнании. Боюсь, если тут и имелась правда, то такими крупицами, что толку мало.
Как я и просила, мне сразу доложили, когда мама вернулась. Правда, служанка сказала, что якобы госпожа сама меня ищет и вроде как направляется в мою комнату. Я, конечно, поспешила туда же.
Мама меня опередила. Когда я пришла, она уже сидела в кресле в моей спальне, а одна из служанок расставляла на столике чайник, чашки и блюда с пирожными и засахаренными фруктами. Хм, с чего вдруг? Сколько себя помню, ни разу подобного чаепития вдвоем не было. Или с того момента, как я вроде как стала для клана полезной, ко мне резко подобрели?
Но я сдержала сарказм. Это явно не лучшее начало разговора, в котором мне столь многое необходимо выведать. Да и мама пребывала в благом расположении духа. Нельзя такую возможность упускать.
– Ох, Вивиан, ты опять несколько часов провела в библиотеке? – с укоряющей улыбкой она покачала головой. – Дитя мое, тебе пора избавляться от этой бесполезной привычки. Совсем скоро ты выйдешь замуж, и твоя жизнь кардинально изменится.
Отпустив служанку, она сама разлила по чашкам ароматный чай.
Я не стала спорить, прекрасно понимая, что это бесполезно. Иногда меня даже посещала весьма кощунственная мысль: хорошо, что моим воспитанием занималась именно бабушка, а не родители. Иначе бы я точно так же считала, что мир любой женщины ограничен лишь услужением мужчине. Мама столько раз повторяла, что именно в этом наш святой долг, – уже от одной этой фразы у меня зубы сводило.
– Мама, можешь мне ответить честно на один вопрос? – как бы между прочим произнесла я, взяв чашку с чаем.
– Да, конечно, – она с готовностью кивнула.
Пришлось сочинять на ходу.
