Нет, я её ни за кого такого зловещего не принимал. Но спросить был обязан, что и сделал, а теперь я должен объяснить, зачем я это сделал:
— Я тебя принимаю за нормальную, рассудочную, абсолютно беспринципную стерву и карьеристку, которая при этом не испытывает ни малейшего сочувствия к убийцам-извращенцам и наркоторговцам. Я угадал?
Она перевела дух, затем ответила:
— В общем, угадал. — Замерла на секунду, посмотрела на меня с прищуром: — Подожди, подожди… Смиту ты это успел показать?
— Успел, — кивнул я.
— Теперь понятно, как ты здесь очутился, — кивнула она удовлетворённо, словно утвердившись в какой-то мысли. — Новые сотрудники Яковенко и Гомез — это ты и твоя девушка? Которых он и подобрал якобы на Большой Земле.
— Да, — подтвердил я её догадку.
— Понятно. Трудно сказать, что я удивлена, хотя надо было бы меня предупредить. Я внесу тебя в допуск на проход через «ворота», а твою девочку сразу не смогу. Она по штатному расписанию каждый раз специальное разрешение у меня получать должна. Когда она прилетает?
— Через два дня.
— Хорошо. Значит, Смит переметнулся на твою сторону? — задала она прямой вопрос.
Интересно, что «хорошо»? Хотя ежу понятно что. Или не понятно?
— Смит остался на своей стороне, — отрицательно помотал я головой. — Он просто нормальный человек, профессионал. Он не обслуживает маньяков и всю жизнь гонялся за наркоторговцами. Он решил разобраться с этими сволочами доступными ему способами — с моей помощью, в частности. Это его решение.
— Что требуется от меня?
— Ты готова помогать?
— Да, я помогу, — кивнула она. — Если пообещаешь, что они подохнут. Все они, включая Хоффмана, где бы он ни находился там у вас.
— Насчёт Хоффмана мне сложно сказать: он уже не у меня.
— Мне плевать, у кого он, — отрезала она. — Ты обещаешь мне его смерть — я помогаю тебе. Я тебя нанимаю, если угодно. — И прежде, чем я успел вставить слово, добавила, хлопнув ладонью по столу: — Всё, таковы условия! Наш следующий контакт будет только в обмен на доказательства их смерти.
— Хорошо, — кивнул я после недолгой паузы. — Я обещаю.
Вообще-то они ещё и единственные, кто сможет уличить Светлану в двойной игре. Так что в её благородном гневе может быть и практическая подоплека. Даже наверняка есть, или это будет уже не Светлана.
— Что мне сделать? — спросила она, встав с дивана и подойдя к окну с видом на море.
— Самое главное — займи его место. Не облажайся, — сформулировал я сверхидею.
— Не облажаюсь, — обернулась она ко мне. — Ещё что?
— Ещё тебе нужно будет помочь прикрыть историю, — начал я осторожно. — Через несколько дней Родман схватит полмиллиона экю, усядется в служебный самолёт вместе с Маллиганом — и исчезнет навсегда. Надо подать историю таким образом, что Родман с перепугу сбежал, прихватив деньги из бюджета Отдела и из домашнего сейфа. А испугался он того, что облажался на этой должности. И чего ещё — придумай уже ты.
— Полмиллиона — мало, — чуть не по слогам произнесла она. — Надо больше украсть. У него лимит оперативных расходов до двух миллионов: никто не поверит, что он взял меньше. Если человек бежит, то он забирает всё, до чего может дотянуться руками.
— Что делать? — уточнил я.
— Что делать? — усмехнулась она. — У меня есть доступ к его личному коду и его канал связи с банком. Ему иногда лень приезжать, чтобы что-то сделать, — вот я и изображаю его за его компьютером. Я могу снять с оперативного счёта Отдела ещё полтора миллиона. Причём их привезут сюда, я их возьму, а потом как будто отвезу ему на дом. Но нужно это сделать вечером, как раз перед тем, как он исчезнет навсегда.
— И что для этого нужно? — спросил я. — Это же не просто так?
Мысль мне откровенно понравилась. Два миллиона всегда больше и лучше, чем полмиллиона. Можно будет и к вопросу покупки самолёта обратиться.
— Нет, разумеется, — подтвердила она, затем спросила: — Как он будет передавать полмиллиона?
— В золотых слитках Банка Ордена.
— Понятно, — кивнула Светлана. — Тогда эти полтора доставят наличными. Если тоже в золоте, то будет подозрительно.
— Это сто пятьдесят килограммов, к тому же не считая веса упаковки, — добавил я.
— Тоже верно, — согласилась она. — Полтора будет в «игральных картах». И знаешь, что ты с ними сделаешь?
— Догадываюсь, но ты мне скажи, — попросил я.
— Ты возьмёшь две сумки и положишь в каждую из них по семьсот пятьдесят тысяч, — взялась за объяснения Светлана. — Ты возьмёшь у меня бумажку, на которой будут записаны имена и номера трёх Ай-Ди. Ещё там будут записаны суммы. Ты повезёшь эти сумки на материк, пойдёшь с одной из них в Банк Содружества — и внесёшь деньги из одной сумки на эти счета согласно списку. А вторую сумку ты оставишь себе, купишь на эти деньги всё, что придёт в голову твоей испаночке и тебе, и скажешь мне большое спасибо. По-другому мы не договоримся.
— А мы уже договорились, — усмехнулся я. — Можно сказать, ударили по рукам.
Ещё бы не договориться. От таких предложений не отказываются. Куча денег плюс лояльность Светланы, которая тоже в этой луже изваляется до самых ушей.
— Тогда я получаю деньги, должность Родмана, благополучие, а эти твари в полном составе следуют в ад. — Она выдержала короткую драматическую паузу. — Но! Если они останутся живы — никогда больше меня ни о чём не проси. Ты меня понял?
— Понял, разумеется, — подтвердил я своё обещание. — Они умрут.
— Родмана ты похитишь, потому что на него повесят всех собак, — продолжила она. — А Бернстайн должен быть убит здесь, и мне всё равно, как ты это сделаешь и как представишь. Здесь и сразу. Ты меня понял? И Родман потом тоже должен подохнуть, и Хоффман, и Маллиган, а ты представишь мне доказательства их смерти.
Да, позиция у неё более чем конкретная, но если быть честным — я её понимаю. Мне тоже бы не хотелось оставлять в живых никого из этой милой компании. Хотя с Бернстайном был план другой. Но всегда следует идти на уместные компромиссы. Компромисс со Светланой — самый уместный из всех других компромиссов на данный исторический период.
— И как мне передать тебе доказательства?
— А ты уже сотрудник Отдела, можешь сюда летать, когда вздумается, — пожала она плечами. — Прилетишь и передашь.
— Эта «оболочка» может сгореть в ближайшие дни, — напомнил я.
— Дашь мне другую, — пожала она плечами. — У тебя их несколько. А я её «надую изнутри».
— Ты не забыла, что у меня есть девушка? — напомнил я.
— Нет, не забыла, — усмехнулась она. — Просто прилетать ты будешь для другого. Я даже догадываюсь, что ты работаешь ещё и на Разведуправление Русской Армии. Потому что по-другому быть не может: они просто обязаны тебя использовать. Меня это не удивляет, и в данный момент мне это ничуть не мешает.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
