— Что есть, то есть, — сказал я, затем понизил тон. — И это не навсегда. Скоро ты сумеешь самостоятельно овладеть тенями.
Дариус кивнул, его глаза светились надеждой, так как он цеплялся за судьбу, которую мы создавали вместе.
— Пойдем, — сказал он, но я покачал головой, не в силах вынести возвращения в толпу богатых засранцев. В Зодиаке я обучал довольно большое количество их детей, и они хотели выяснить у меня, насколько хорошо у них идут дела, или требовали, чтобы я лучше выполнял свою работу. Это если мне везло, если не везло, Каталина Акрукс находила меня и начинала флиртовать со мной, а я был вынужден поддерживать вежливую беседу в ответ, пока мне не удавалось сбежать от нее. Иногда у меня возникали мимолетные воспоминания о ней, когда я был моложе: она разговаривала и смеялась с моим отцом, играла в игры со мной и Кларой, когда мы были маленькими, но мне казалось настолько невозможным, что эта пустотелая женщина может таить в себе что-то такое теплое, что я решил, что наверняка все выдумал.
— Я пойду подышу воздухом. Ты же знаешь, я не люблю толпу, — сказал я. Идея ускользнуть куда-нибудь и найти себе бутылку бурбона, чтобы утопиться в ней, пока эта ночь не закончится, была слишком заманчивой, чтобы сопротивляться.
— Я тоже, к счастью для тебя, никто не заставляет тебя стоять в толпе, — сказал Дариус, и я должен был признать, что жалею его за то, что ему приходится устраивать это дерьмовое шоу сегодня вечером. По крайней мере, гнев Лайонела теперь был утолен, так что я больше не беспокоился, что его снова потащат наказывать, если только он не совершит что-нибудь особенно дерзкое. Но вряд ли Лайонел стал бы рисковать, привлекая к себе слишком много внимания, снова утаскивая сына с вечеринки.
Я нахмурился, положив руку ему на плечо.
— Однажды все это поместье станет твоим. Надеюсь, раньше, чем позже, а?
Дариус провел рукой по шее и отошел от меня, выглядя неуверенным в этом.
— Я припомню это в следующий раз, когда отец будет выбивать из меня дерьмо.
Он направился по коридору, прежде чем я успел ответить, с опаской поглядывая на лестницу, по которой ушел его отец, когда он проходил мимо. Дариус был сильнее всех, кого я знал, его душа была железной, но меня беспокоил его разум. Каждый раз, когда я видел, как колеблется его надежда, я боялся, что он все глубже погружается в яму тьмы внутри себя, и хотя я полностью верил в него, что он никогда не станет таким, как его отец, я знал, что он сам в это не верит. Чем глубже он погружался в пучину сомнений, тем дальше он отдалялся от победы над Лайонелом, поэтому я должен был найти способ поднять его настроение и снова вдохнуть в него борьбу. Но не сегодня. Сегодняшний вечер взял свое, и я уже был измотан им.
Мой гороскоп говорил о том, что сегодня меня ждет поворот в судьбе, подарок, созданный из красоты и звездного света, единственный шанс на сладчайший восторг. Я по глупости предвкушал это, но ничего подобного мне не представилось, а если и был такой шанс, то я его явно упустил. История моей проклятой звездами жизни.
Звук чего-то, ударившегося об пол, заставил меня повернуть голову, и мой позвоночник выпрямился, когда я понял, что это могло означать.
— Кто там? — зарычал я, паника пронзила мою грудь при мысли, что кто-то только что стал свидетелем того, как Лайонел избивает своего сына. — Выходи сию секунду, — приказал я, используя самое мощное принуждение, на которое только был способен, а магия воздуха покалывала кончики моих пальцев.
Я уже составлял мысленный план: подчинить их, достать зелье памяти из запасов Лайонела и влить в них, пока они не забудут о его насилии. Я защищал не его, а Дариуса, поскольку он снова и снова говорил мне, что не может допустить, чтобы кто-то узнал правду, это сломает его.
Человек, которого я не ожидала увидеть, внезапно появился передо мной, вынырнув из-за каменной статуи Дракона, установленной в углублении напротив коридора. Взгляд Дарси Вега впился в меня, как удар в мое чертово сердце, и мои глаза расширились от удивления, которое быстро сменилось яростью. Она подслушивала нас?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Привет, моя сияющая звезда! — раздался голос моей матери, и если я считал, что найти Блу здесь было достаточно дерьмовым шоу, то я основательно ошибся. Звезды сегодня точно веселятся. — Что во имя Солярии ты делаешь здесь с одним из близнецов Вега?
Я посмотрел на Стеллу, которая направлялась к нам в своем облегающем черном платье и на высоких каблуках, используя скорость своего Ордена, чтобы быстрее сократить расстояние. Но она не двинулась в мою сторону, вместо этого она остановилась перед Дарси, склонив голову и блуждая по ней взглядом.
— Здравствуй, красавица. Я Стелла, — объявила она, и ярость забурлила в моей плоти.
Ни за что, блять, этого не произойдет.
— Дарси, — вежливо ответила она.
— Ммммм, — хмыкнула Стелла. — Вся эта сила, — она обнажила клыки, и мои инстинкты воспламенились, как комета, врезавшаяся прямо в центр моей груди. — Лишь немного попробую…
Она моя.
— Эй, подождите! — Дарси подняла ладони, готовясь отбиться от нее, но я метнулся в ее сторону, обхватил за талию и притянул к себе, обнажив клыки на мою мать в явном предупреждении отступить.
— Она мой Источник, Стелла, — прорычал я, бросая ей вызов своим взглядом, чтобы она даже не пыталась приблизиться к ней. У меня не было абсолютно никакой привязанности к ней, и я бы не сдержался, если бы она попыталась бросить мне вызов ради крови Дарси. Я не собирался отдавать ее никому.
— Ох, ты был занят с тех пор, как я видела тебя в последний раз, малыш, — поддразнила она, и моя верхняя губа скривилась от отвращения, когда она заговорила со мной в подобном духе.
Она облизала губы, снова взглянув на шею Дарси, и сделала шаг назад, но я не отпустил ее. И ей не стоило беспокоиться, потому что я готов был отправиться в ад и обратно, лишь бы сохранить ее в качестве своего Источника.
— Каким же ужасным преступлением было бы для матери разделить Источник собственного сына. Как эгоистично с моей стороны думать, что я могу просить о подобном свою собственную плоть и кровь, — Стелла поправила свои короткие черные волосы, надула губы, пытаясь манипулировать мной. Но я уже чертовски привык к этой ее игре, к тому, как она все время пыталась вызвать во мне чувство вины, пыталась заставить меня чувствовать что-то хорошее по отношению к ней. Но она уже давно очернила все приличные чувства, которые я испытывал к ней.
— Не начинай, — устало сказал я. — Что ты вообще здесь делаешь?
— Я могу спросить то же самое у тебя, — ее глаза снова метнулись к Дарси, и она слегка покачнулась, придвинувшись ближе.
— Ты пьяна, — вздохнул я. Пристрастие моей матери к вину было почти таким же сильным, как мое пристрастие к бурбону. Это было единственное, что нас объединяло, и я был уверен, что алкоголизм — не лучший фундамент для счастливой семьи. — Возвращайся на вечеринку.
— Ты же не против, если я еще ненадолго останусь, так ведь, херувимчик? — спросила она Дарси, которая вывернулась из моих рук, и мне захотелось немедленно прижать ее обратно к себе.
— Вообще-то, вы двое оставайтесь, мне все равно нужно кое-где быть, — легкомысленно сказала Дарси, собираясь уйти, но я не собирался упускать ее из виду, поскольку было ясно, что Стелла охотится за пищей. Я бросился вперед и поймал ее запястье, крепко притянув ее обратно к своему бедру. Останься.
Она встревоженно посмотрела на меня, и я услышал, как участилось ее сердцебиение, но я тонул в низменных инстинктах, и ничего не мог поделать, кроме как поддаться им.
Стелла облизнула губы, покачивая головой, и засмеялась.
— Сделай это снова. Но на этот раз пусть она уйдет дальше. Я люблю охоту.
— Возвращайся на вечеринку, — твердо произнес я, мои мышцы напряглись, готовясь к атаке. Если бы Стелла попыталась вцепиться клыками в Блу, я бы позволил своему внутреннему монстру уничтожить ее.
