Слушая, Лора молча соглашалась с тем, что говорил Балам Ахау. Она думала о гибельной цепи ядерных ударов, испытаний и инцидентов, об ужасающем росте промышленных отходов и об эпидемиях доселе неизвестных болезней — ведь все это издержки современной жизни. Охваченная внезапной тоской по прошлому, Лора попыталась представить, как жили в Сан-Франциско раньше, пока захлестнувшая город волна преступности не превратила его в зону постоянных военных действий.
Тем временем Балам Ахау продолжал:
— Мать-Землю подвергают жестоким мучениям, а ведь вред, который ей причиняют, не только не нужен и разорителен, но к тому же чреват уничтожением и самоуничтожением. В прошлом последствия разрушений бывали недолговечными. Через несколько лет или десятилетий после самых ожесточенных войн природа могла залечить нанесенные ей раны и вернуться к своему первозданному состоянию. Но теперь Младший Брат изобрел материалы, которые природа не в состоянии разложить и вернуть на круги своя. Они причиняют такой ущерб, на возмещение которого уйдет не один век!
Слушая старого шамана, Лора ощущала все большее беспокойство, тоску и безнадежность. В том что говорил Балам Ахау, для нее не было ничего нового, но в повседневной жизни она не любила об этом задумываться. Девушка находила много способов, чтобы отвлечься и спрятаться от таких неприятных мыслей. В последние десятилетия международные компании и шедшие у них на поводу политические круги сумели настолько задушить экологические движения, что идеи вроде тех, которые высказал Балам Ахау, не могли проникнуть в средства массовой информации. Так что здесь, на горе, Лоре пришлось выдержать такой беспощадный град горьких и безнадежных слов о мире и его будущем, какого не доводилось испытывать никогда. И все же она не могла понять, какое отношение все это имеет к их походу.
— Но при чем здесь гора? — спросила она наконец. — Почему, чтобы высказать все это, вы привели меня именно сюда?
— Поначалу технические достижения Младшего Брата затрагивали только окраины нашего мира, прибрежные районы и низины, — продолжал Балам Ахау не останавливаясь. — Наши люди, которые там живут, стали сотрудничать с Младшим Братом, и им стало неинтересно вести обмен с нами. Чтобы повысить урожай и извести вредителей, они начали использовать на своих полях химикаты. Вместо того чтобы участвовать в ритуалах, молодежь предпочитала ходить в кино и утратила интерес к духовной жизни. Они поддались соблазну и стали покупать промышленные продукты. Жизнь в нашей деревне тоже кое в чем изменилась, но мы сумели приспособиться к новой ситуации.
— И все-таки не понимаю, какое отношение это имеет к горе? — с явным нетерпением спросила Лора.
— Я как раз подхожу к этому, — невозмутимо ответил Балам Ахау. — В последние десятилетия многое изменилось. Влияние Младшего Брата на мир неимоверно возросло — я имею в виду не только неуклонное накопление его ядовитых продуктов, но и то, что его философия и образ жизни распространяются на все более и более обширные районы мира, где живут сотни миллионов человек, и все они теперь делают то же, что и он. Настал момент, когда Мать-Природа не может больше возмещать наносимый ей ущерб. Люди ведут себя, как паразиты, вызывающие у нее болезнь. Есть реальная опасность, что она разгневается и, чтобы защитить себя, нанесет ответный удар.
Лора содрогнулась, представив людей в образе докучливых и опасных паразитов на теле Земли. Она и раньше слышала разговоры о том, что природные бедствия — землетрясения, ураганы, извержения вулканов, пожары — это выражение боли и гнева Геи, богини Земли, или олицетворения разума планеты. Были предположения, что отказ иммунной системы человека и новые заболевания — это месть Геи человечеству за все его посягательства. Но всеми уважаемые ученые высмеивали эти странные мысли, и Лора никогда не обращала на них особого внимания. Нынче, в изложении Балама Ахау, все казалось гораздо более правдоподобным.
— А теперь о горй, — сказал Балам Ахау. — Именно здесь с полной очевидностью можно обнаружить урон, нанесенный природе Младшим Братом. Может быть, тебе трудно в это поверить, но гора олицетворяет целый мир, всю нашу планету. Что бы ни происходило в мире, как в зеркале, отражается здесь.
Лоре не очень верилось в то, что сказал Балам Ахау о связи горы со всей планетой. Как антрополог она знала, что многие культуры считают свою вершину центром мира, Космической Горой, миниатюрной моделью вселенной. Черный Лось думал то же самое о пике Харви в Дакоте.
«Но в том, что утверждает Балам Ахау, есть некая доля зерно истины, — подумала девушка. — Поскольку все в мире взаимосвязано, этот горный хребет — часть общемировой экологии, и естественно, любые изменения во всей системе так или иначе проявятся здесь. Тем не менее то, что проявится здесь, конечно же, будет выражать общую тенденцию, а не станет ее частным отражением, как полагает Балам Ахау».
Но потом Лора снова задумалась. Наверное, шаман имел в виду не только это. Некоторые ее друзья, разумные и достаточно образованные люди, верят в силу пророчеств, основанных на древней китайской книге «Ицзин». Да и толкования, которые дают многие другие методы предсказаний, опираются на сходные принципы тесной взаимосвязи макрокосма и микрокосма. Лоре была знакома и теория голографии, показывающая, как при определенных обстоятельствах целое может отражаться во всех его частях. А знание голографических принципов делает такие вещи более правдоподобными и дает возможность оценивать их с научных позиций.
Неожиданно Лоре вспомнилась ее поездка на Бермуды, пять островков посреди Атлантического океана. У тамошних жителей развивается странная форма клаустрофобии — странная, потому что они чувствуют себя в тесноте, хотя вокруг только бескрайний океан и бездонное небо. Единственное средство от этой непонятной хвори, кроме переезда в другую часть света, — сесть в лодку и провести несколько дней и ночей в одиночестве посреди океана, около рифа, что находится милях в двадцати от островов. Это помогает, но подобное плаванье может быть весьма опасным: погода в этих краях меняется очень быстро и предательский шторм может налететь неожиданно, без всякого предупреждения.
Островитяне используют очень любопытный способ. Они вытапливают масло акульей печени, держа ее на солнце, а потом наливают его в маленькую бутылочку. Вскоре акулье масло разделяется на два слоя: темный и непрозрачный у донышка и светлый и прозрачный наверху. Находясь посреди океана, они используют этот самодельный прибор, чтобы точно видеть погодный фронт. Незадолго до начала шторма темное масло поднимается наверх и образует темное облако в той части бутылки, которая обращена к предстоящему шторму. По мере приближения погодного фронта облако меняет размер и форму, точно отражая то, что происходит в атмосфере. Жители островов так уверены в надежности своего прогноза, что с готовностью доверяют ему жизнь.
— В низинах растения и животные зависят от стекающей с горы воды, — продолжал Балам Ахау. — А воду эту, естественно, приносят сюда облака, и хранится она в виде снега. На протяжении веков эта система работала безотказно и предсказуемо. Но теперь на горе остается все меньше и меньше снега, и в район пришла засуха. Ты не знаешь, как выглядели здешние растения раньше, но в эту пору они были зелеными, свежими и здоровыми. Взгляни на них теперь! — Балам Ахау дотянулся до ветки сухого кустарника и обломил ее. — Посмотри, как высохла, — сказал он, показывая ветку Лоре. — Вся природа здесь умирает. Совсем скоро в низины и в деревню придет засуха, а за ней — смерть. Растения и животные не могут жить без воды. И нам, как всему живому, тоже нужна вода. Ведь без растений и животных нам тоже не прожить.
Теперь Лора слушала Балама Ахау очень внимательно, ловя каждое его слово. Шаман был явно озабочен, а его тонко изваянное лицо выглядело измученным. Голос его звучал все громче, слова быстро слетали с губ.
— Потепление, вызванное загрязнением планеты, создало по-настоящему опасную ситуацию. Ты, наверное, слышала про эль ниньо — это течение, несущее теплую воду вдоль южного побережья Перу. Его название — «крошка» — обманчиво. Уж не знаю, кто дал ему такое имя. Оно мало похоже на малыша: уж больно мощное и опасное. Это стихийная сила, вызывающая ливни, наводнения, ужасающую эрозию почв. Оно уничтожает огромное количество рыбы и птицы, которая кормится рыбой.
Балам Ахау говорил все более страстно:
— Мы уже поняли, что облако от извержения одного-единственного вулкана на другой стороне Тихого океана способно стать пищей для эль ниньо и сделать его гораздо сильнее. А уж облако, которое создает промышленность Младшего Брата по всему миру, может испортить весь воздух, всю воду, всю почву и полностью изменить климат планеты! Оно может растопить полярные льды, залить водой огромные пространства, а другие места превратить в пустыню. Эль ниньо может натворить много бед, но то, что создал Младший Брат, — это эль гиганто, эль монструо!* Он способен убить нас всех!
