я туда зашел, ни одного покупателя не было.
Лида сидела за столом и читала книгу.
Я с удовольствием вдохнул запах лекарств и сушеных трав и понял, что соскучился по ним.
Вроде бы всего третий месяц, как я расстался с работой фармацевта, а казалось, что прошла целая вечность.
— Ой, Саша, ты зачем пришел? — Лида, увидев меня, поднялась и подошла к прилавку.
— Как зачем, обеденное время на подходе. Пойдем вместе домой, поедим. Валентина Григорьевна обещала сегодня суп с клецками.
Пока Лида собиралась, я жадным взглядом разглядывал полки, прикидывая, какие лекарства можно было бы прибрать и заняться улучшением. Мали ли пригодится когда-нибудь.
С Лидой под руку мы направились в сторону дома, игнорируя взгляды, которыми из окон провожали нас сотрудницы амбулатории.
Глава 5
— Представляешь, я завтра в ночь дежурю на скорой, — сообщил я Лиде, пока мы добирались до дома.
Та удивленно глянула на меня, затем улыбнулась.
— Надеюсь, не врачом?
— Ну что ты, нет, конечно, всего лишь водителем, — улыбнулся я в ответ.
— Понятно, а то мне пришло в голову, вдруг чего-то о тебе еще не знаю.
— Ой, как же ты много, Лидочка, обо мне не знаешь, — насмешливо подумал я.
Но тут до Лиды, наконец дошла ситуация и она забросала меня вопросами.
— Саша, а что случилось? Почему Айдын Агаевич тебя взял на работу?
Когда я рассказал, что главный врач уволил Кёлера, она не особо удивилась.
— Федя уже давно напрашивался на увольнение. А ведь мы с профсоюзом только месяц назад взяли его на поруки, он обещал и клялся, что исправится. Вот гад какой!
Услышав о том, что коллектив медработников брал водителя на поруки, я не удержался и громко засмеялся.
— Ну, что ты смеешься, — обиделась Лида. — Коллектив, знаешь, какая сила?
Спорить с ней было бесполезно. Для того чтобы реально смотреть на вещи девушке не хватало жизненного опыта.
Долго сердиться Лида не могла, поэтому, когда мы подошли к дому, то уже весело обсуждали вчерашнюю телепередачу.
Когда уселись за стол, Лида первым делом выдала:
— Мама, представляешь⁉ Саша завтра выходит на работу в ночь на машине скорой помощи.
Валентина Григорьевна такую новость без обсуждения оставить никак не могла, поэтому пришлось отвечать ей не на один десяток вопросов. Так что оценить вкус супа с клецками мне не удалось, потому, что едва успевал съесть ложку супа перед очередным ответом.
После обеда хотелось бы полежать минут тридцать, но я обещал Миллеру, что тент на машину пристегну сегодня, и даже успею съездить по делам в Темиртау.
На машине съездил в амбулаторию, забрал тент из рук Романова, проводившим его тоскливым взглядом, и снова отправился в гараж.
Когда пошел второй час бесплодных попыток натянуть тент, я подумал, что вчера дал директору опрометчивое обещание. Этот долбанный газик, похоже, побывал не в одной аварии и если внешне их следов заметно не было, то при попытке натянуть тент, все щели и огрехи вылезали наружу.
— Кувалда в помощь, — сказал один из слесарей, наблюдающий за моими страданиями. Понятно, что этот слесарь точно не был немцем, его все по-простому звали Васёк. И сейчас он протягивал мне здоровенную кувалду.
Тут, как назло пришло время появиться Шеферу.
— Вы с ума сошли, кувалдой машину хреначить! — завопил он. — Вон трактор стоит. Заведите и вытяните тросом борт. А дверь надо снять и под прессом выпрямить.
— Мда, похоже, в Темиртау мне сегодня не попасть, — подумал я, когда затрещал пускач Белоруси.
Сам же в это время откручивал петли передней левой двери, именно между ней и бортом образовалась щель сантиметров в пять. Пока тента на машине не было, с этой дыркой можно было мириться. Но зимой именно в неё будет дуть не по-детски, да еще набиваться снежная пыль.
После того, как трактором вытянули борт кузова и переднюю стойку, тент мы пристегнули за пятнадцать минут.
За это время на прессе убрали вмятину на двери.
Когда я уже заканчивал с её установкой, в боксе вновь появился Генрих Оттович, таща в руках какую-то запчасть.
— Вот держи, от сердца отрываю, — сказал он, протягивая мне вентилятор от Москвича. — Сегодня уже некогда, а завтра займись установкой. Иначе, сам понимаешь, в машине будет тепло только на ходу.
Поблагодарив, я закинул вентилятор за заднее сиденье. Мне, как-то в голову не пришло, что у машины может не быть вентилятора в печке, и я понятия не имел, как его устанавливать.
Ай, ладно, — подумал я. — Завтра стоит только поставить машину в бокс, снова советчиков набежит, даже спрашивать ничего не надо, наперебой будут рассказывать, как вентилятор на печку установить.
А пока в газике было не кайф. Выше семидесяти градусов температура в двигателе не поднималась, и на скорости сорок километров в кабине особого тепла не чувствовалось.
После теплой, комфортабельной Волги, было неуютно, казалось, изо рта шел пар при дыхании. А на лобовом стекле прозрачными оставались лишь два небольших полукруга, куда попадал теплый воздух из печки.
Но ехать в поездку все равно пришлось.
— Ну, что ж, назвался груздем, полезай в кузов, — думал я, возвращаясь в темноте из Темиртау, куда ездил за какими-то бумагами. Миллер со мной не поехал. Тот еще хитрец, знает, каково в этой машине кататься по казахскому морозцу. К вечеру дорога подмерзла, и скорость можно было прибавить, так, что в кабине потеплело, и я даже расстегнул пуговицу на полушубке.
— Если снега в ближайшие дни не будет, наверно директор захочет снова передвигаться на Волге, что было бы совсем неплохо.
С такими мыслями я заехал в гараж и, подставив под двигатель и радиатор, тазы, открыл краники слива воды.
На следующий день все произошло, как я надеялся, с утра мы отправились с Миллером в Караганду уже на «Волге».
По расчищенной трассе можно было держать скорость под сотню, но я не рисковал и ехал не больше восьмидесяти.
— Александр, послушай, — неожиданно обратился ко мне директор. — Мне вчера Айдын Агаевич позвонил, поставил в известность, что ты согласился дежурить на скорой помощи, спрашивал, не буду ли я возражать.
— Ну, да, было такое дело, — подтвердил я. — Уговаривал усиленно, пришлось соглашаться.
Уточнять, по какой причине согласился на эту работу, я не стал. Но тут Рудольф Августович меня удивил.
— Знаешь, — задумчиво сказал он. — В принципе, я был бы не против, если бы ты перешел работать постоянно на машину скорой помощи. У нас там текучка жуткая. Никто идти туда не хочет из-за зарплаты.
— Тогда чего же меня вы
