приглашала Коллина на чай. После случившегося с деревьями мне не хотелось оставаться одной в доме. Хотя я никогда не была по-настоящему одна благодаря своей связи с деревьями, мне все же чего-то недоставало. На самом деле я могла точно сформулировать, чего именно не хватало: прикосновений. Нежности. Ощущения того, что ты находишься рядом с другим живым созданием. И, конечно же, поцелуев и секса.
Я никогда не становилась частью ковена; у меня даже не было фамильяра. Если мне повезет, он придет ко мне раньше, чем через несколько лет, когда мое тело перестанет стареть. С ведьмами было все сложно. Еще сложнее – найти ковен, который будет готов принять в свои ряды ядовитую ведьму.
– Это… – Он опустил взгляд на растения, которые с любовью прижимались к тыльной стороне моей ладони. – Ты уже ядовитее аконита. Я не хочу ничем рисковать, находясь рядом с тобой. Но было приятно снова увидеть тебя, Белладонна.
С этими словами он отвернулся. Я так и не поднимала голову, пока он едва слышно удалялся по дорожке из гравия.
– Ох… понимаю, – пробормотала я, пытаясь проглотить ком в горле.
Для меня это не новость.
Глава 6. Colchicum Autumnale. Безвременник осенний
Той ночью я не проспала ни часа. Все время прислушивалась к порывам осеннего ветра и искала в ночной тишине какие-нибудь характерные звуки. Но ничего не слышала. Нет. Было даже чересчур тихо! Где же одинокая сова, которая несколько раз за ночь взвывала к своим сородичам? А пищащие крысы, старательно готовившиеся к зимней спячке? Куда исчезла жизнь?
Каждый раз, когда я ненадолго отключалась от усталости, мне снова снились острые руки скелета, жадно тянувшиеся ко мне, и гладкие змеиные тела, покрывавшие мое тело. У меня на лбу выступил пот, и я задрожала всем телом. В ушах гудел звук бесчисленных крыльев насекомых. Эти сны годами не преследовали меня, а теперь вернулись с удвоенной силой.
Руки скелета.
Змеи.
И бабочки?
Я не стану записывать эти странные сны в гримуар. В Академии старшие ведьмы всегда настаивали на том, что мы должны открыть для себя искусство толкования снов и записывать все свои сновидения. Во снах скрывалось не только прошлое и настоящее, но и наше будущее – при условии, что ведьма одарена ясновидением. Сны провидиц были наполнены смыслом, но я была обычной ядовитой ведьмой, и, насколько мне известно, в моей родословной не имелось ни одной провидицы.
Кроме того, этот сон легко интерпретировать. Для меня, ядовитой ведьмы, приносящей смерть, руки скелета не нуждались в дополнительных пояснениях, а змеи и бабочки и вовсе олицетворяли трансформацию.
Поэтому мои сны значили только одно: я несу смерть и должна держаться как можно дальше от других живых существ. Они – постоянное напоминание о том, что близость со мной в первую очередь отнимает жизнь. Смерть преследовала меня с самого моего рождения, и, как бы мне того ни хотелось, не было никакого способа выбраться из этого круга.
Я была ядовитой ведьмой от рождения: ядовитая однажды – ядовитая навсегда. Возможно, ссылка в Италию была неплохой идеей. Я бы приспособилась к погоде и создала ковен с другими ядовитыми ведьмами. А может быть, мне просто стоит встречаться с кем-то, похожим на меня. По крайней мере, мы бы разделили друг с другом страсть к ядовитым растениям, и нам, конечно, было бы проще обмениваться нежностями. Вот бы я могла снова кого-нибудь поцеловать… Я тосковала по бесконечным поцелуям и признаниям в любви, нашептанным на ухо.
Я зарылась пальцами в подушку, беспокойно ворочаясь в постели. Прошел практически год с того момента, как мы с Коллином расстались, но я по-прежнему не сходила ни на одно свидание, опасаясь, что мой избранник может отравиться, просто перепутав наши стаканы.
Однако…
Я слишком любила погоду в Англии. Мне нравился дождливый климат, нравилось нежное лето с запахом свежескошенной травы. Я могла бы обойтись и без зимы, но с горячим шоколадом, свежим печеньем и пушистым пледом холодные месяцы тоже можно пережить.
Для меня в Италии было слишком солнечно и жарко. Скорее всего, я бы ужасно мучилась, прежде чем привыкла к погоде. Так я убеждала себя в этом. Потому что на самом-то деле боялась, что итальянские ведьмы отвергнут меня так же, как и английские. В конце концов, я не могу всю жизнь оставаться одна.
В пять утра я все же решила встать, встретив новый день уставшая как собака. Если бы я сейчас задремала, то мне, вероятно, приснились бы ночи, проведенные с Коллином.
Поскольку до начала рабочего дня оставалось достаточно времени, я решила принять ванну и открыла кран с горячей водой в большой ванной комнате. С незапамятных времен мы, ведьмы, прибегали к очищающим ваннам, когда проводили ритуалы. Это касалось и тех моментов, когда мы ощущали себя оскверненными. Я же не только чувствовала себя паршиво, но и видела грязь под ногтями, оставшуюся после вчерашнего. Пока старая ванна наполнялась водой, я зажгла несколько свечей. Мне больше нравился теплый свет свечей, чем холодное освещение ламп.
Я положила телефон на деревянную подставку для ванны. Прежде чем стянуть платье, я опустила несколько аметистов в теплую воду. Камень должен был поглотить мои заботы.
Я склонила голову набок. Возможно, стоит добавить сухоцветы ромашки, чтобы они меня успокоили. Я бросила в воду несколько головок, а потом решила высыпать всю банку в качестве меры предосторожности. Чтобы наверняка.
Прежде чем залезть в ванну, я достала из мини-холодильника смузи из безвременника осеннего. Благодаря красивым фиолетовым цветкам, напиток выглядел как идеальное фото с «Инстаграма»[2], но если бы я запостила его в социальной сети, то людям пришла бы в голову глупая идея употреблять ядовитое растение просто так. Хотя даже пять семян этого растения были смертельны для взрослого человека. Я же обильно сыпала их сверху, как люди добавляют в свои смузи полезные семена чиа.
Теплая вода и смертельный яд помогли мне расслабиться. Почти как пенная ванна и хорошее вино. На полке в ванной лежала интересная книга, которую я начала читать в прошлый раз. В ней шла речь о цветочной символике Средневековья.
Я едва заметно улыбнулась. Я была маленьким цветочным ботаником. Остальные ведьмы тоже интересовались тем, что было связано с их способностями. Дар в принципе был настолько тесно переплетен с душой, что иногда я ощущала себя ходячим стереотипом о ведьме-травнице: мои подоконники были заполнены горшочками с
