Можно представить себе простую ситуацию: дважды или трижды погадавший на цифрах вдруг замечает, что «счастливое» число, оказавшееся у него в руках, и в самом деле принесло ему в тот же день удачу (чего не делает «его величество Случай»!). Такого случая порой бывает достаточно, чтобы стать на путь, влекущий в мир иллюзий, к вере в надприродные силы. К тому же часто располагает к этому и неисчерпаемость природы, которая, как известно, способна задавать загадки, ставящие в тупик даже здравомыслящих людей. Множество ее явлений при определенном складе ума можно отнести к иррациональному.
Надежным противоядием в этих условиях является твердое и последовательное диалектико-материалистическое мировоззрение. Это тем более важно, что и в абстрактной математике, как мы видели, не уйти от мировоззренческих вопросов. И тут многое зависит от взглядов и представлений конкретных людей, их миропонимания и мироощущения, а значит, и идейных позиций. Достигнув в своем развитии поразительных результатов, математика может быть использована и используется как силами прогресса, так и силами мракобесия. На одной и той же марке электронно-вычислительной машины рассчитывают ныне орбиты космических кораблей и «вычисляют» гороскопы для людей, витающих в надуманном мире иллюзий.
Суеверия и профессия
Есть суеверные люди, которым дома и на работе, на улицах города и вдали от жилья постоянно видятся какие-то предвестники грядущих событий. Завоет во дворе собака, просыплется на стол соль, упадет и разобьется зеркало, прикурят трое от одной спички, загудит самовар и т. д. и т. п. — все о чем-то говорит, предостерегает, пророчит…
Представим себе, как бы жил человек, который решил не оставлять без внимания ни одной суеверной приметы, ни одного гадания, ни одного вещего сна, принимать близко к сердцу все пророчества, неукоснительно выполнять все указания «свыше». Не жизнь — мученье!
Видимо, поэтому большинство даже самых откровенных суеверов особо опасается обычно лишь нескольких примет — тех, что ближе всего задевают их бытие. Среди таких предрассудков есть и связанные с трудовой деятельностью.
Профессия, конечно же, накладывает свой отпечаток на отношение к поверьям. Если примета далека от круга трудовых обязанностей, то она не трогает человека, чаще всего он о ней просто не знает. Да и услышав, не воспримет сколь-либо серьезно. Ну зачем, спрашивается, нужна городскому шоферу такая примета: куры кричат на насесте — быть в доме ссоре. Иное дело, когда речь идет о суевериях, связанных с черной кошкой, а значит — с дорогой. Здесь он нередко может даже разъяснить некоторые связанные с этим тонкости.
Оказывается, если кошка перебегает дорогу слева направо и, таким образом, не попадает «в полу» мужской одежды, то еще ничего. Хуже, когда это «зловредное» животное бежит «в полу» — справа налево. Хорошо знакома эта примета и машинистам локомотивов.
Водителям и машинистам отлично известно также поверье о перебежавшем дорогу зайце. Не в почете у них и женщины с пустыми ведрами.
В годы Великой Отечественной войны некоторые летчики и танкисты старались не фотографироваться перед боем. И охотно делали это после того, как боевое задание было выполнено. Столь же дурным предзнаменованием считалось бриться перед боем. В какой-то мере имела отношение к летчикам и суеверная примета о левой и правой стороне: во избежание неприятностей следует надевать перчатку сначала на правую руку. Притягательность таких суеверий можно объяснить тем, что связаны они с профессиями, сопряженными с определенной степенью риска, опасными для жизни. По сути, здесь мы сталкиваемся не столько с суеверием как темным пережитком прошлого, сколько с психикой человека, с ее индивидуальными особенностями.
Профессор К. К. Платонов, изучивший такого рода случаи, приводит в своей книге «Психология религии» интересный пример. На фронте он встретил летчика, который рассказал ему, что испытывает страх при полете на самолетах с хвостовым номером 7.
— Если бы тринадцати боялся, было бы понятно, а почему семерка пугает — сам не знаю, — сказал летчик.
Это было похоже на суеверие, но оказалось неврозом навязчивого страха. А причина его стала понятна, когда удалось выяснить, что летчик был сбит, летая на машине под номером 7. Хотя он и забыл номер самолета, на котором чуть не погиб, подсознательная память зафиксировала, сохранила семерку, связала ее с пережитым страхом. В результате в коре его головного мозга образовался так называемый «застойный очаг возбуждения».
Очаг этот нередко служит физиологической основой суеверий. Знание такого механизма позволяет лучше понимать причины их живучести. Впрочем, подобные нарушения — не тема нашего разговора. Тем более что нельзя к ним сводить все профессиональные суеверия.
Чаще всего мы встречаемся с людьми, сознание которых поражено «вирусом» самого обычного предрассудка — убежденности в мистической связи событий с какой-то приметой. И если можно с пониманием отнестись к психическому настрою работников определенных профессий, то суеверие вообще оправдать нельзя. Хотя бы потому, что оно в конечном счете приносит вред им самим…
Большим «суеверным набором» с давних пор отличались морские поверья. В течение многих веков широкое распространение имела, например, примета о том, что женщина на борту приносит несчастье. До наших дней не исчезло у моряков предубеждение против числа 13 и «тяжелых» дней — понедельника и пятницы. Считалось, что особенно осторожными надо быть, когда эти дни и «чертова дюжина» совпадают: в понедельник или пятницу 13-го числа лучше не выходить в море. Но вот испанцы к пятнице относятся совсем иначе. Именно в пятницу они проводили в знаменитое плавание Христофора Колумба, а оно оказалось удачным. Англичане и французы не любят 2 февраля, 31 декабря, первый понедельник апреля и второй понедельник августа. Только потому, что эти дни совпали со многими крупными крушениями кораблей их стран.
У других морских суеверий обнаружить истоки куда труднее. Так, моряки Южной Америки с давних пор стараются во время еды не звенеть посудой, особенно стаканами. Такой звук ассоциируется с погребальным звоном по тонущему в эти минуты моряку. Чтобы спасти собрата, аргентинцы и бразильцы быстро кладут ладони на звенящее стекло…
Известный советский капитан дальнего плавания А. И. Щетинина так объяснила существование суеверных, представлений: «Моряк не боится явной опасности, тяжелого труда, лишений. Но… неведомое! Вот перед чем может дрогнуть даже самая смелая морская душа. И в наше время, несмотря на достижения в технике судостроения, в навигационном, океанологическом и метеорологическом обеспечении, морская стихия еще далеко не покорена, и человечество ежегодно приносит морю жертвы — многие десятки судов и тысячи человеческих жизней».
Да, вот еще в чем кроется одна из причин живучести порой самых нелепых поверий. В страхе перед неведомым, опасностями, которые ждут человека. «Люди порабощаются суеверием, только пока продолжается страх», — писал философ-материалист XVII века Б. Спиноза. Находясь между страхом и надеждой, они чрезвычайно склонны верить вымыслам. Боязнь за своих близких, находящихся в тяжелом состоянии, ожидание грядущих бед, грозящая опасность — все это питательная почва для веры в приметы, даже если их бессмысленность очевидна. Вот пример такой бессмыслицы. Многие английские моряки испытывают страх… перед свиным хвостиком. Считается, что он приносит несчастье. Однажды какой-то мальчишка из озорства швырнул такой хвостик на палубу отчаливавшего парохода. Испуганная команда настояла на том, чтобы остаться в порту до следующего дня (!).
С давних времен известно поверье: если в гавани крысы покидают корабль, он в ближайшем рейсе должен погибнуть. А. И. Щетинина пишет, что, видимо, крысы, как и многие другие животные, наделены способностью по изменению состояния атмосферы предчувствовать ее предстоящее возмущение. «Возможно, перед штормом где-то когда-то они и перебрались на берег с судна, отправлявшегося в рейс, который стал для него последним. Случайное стечение обстоятельств и было принято за причинную связь».
Ну, а в наши дни, хотя такая древняя примета вошла даже в поговорку, она уже принадлежит миру морских преданий. И это закономерное явление в мире суеверных легенд. Забываются, уходят в небытие одни вымыслы, вместо них — и не так уж редко — появляются иные. Вспомним широко известное в прошлом стойкое морское поверье о «Летучем голландце». Почти все мореходы верили в реальное существование этого корабля-призрака, на котором матросы были мертвецы. Многие рассказывали, что сами, своими собственными глазами видели его. И все эти рассказы были похожи один на другой. «Летучий голландец» внезапно появлялся на горизонте, совершенно безмолвный, плыл, не отвечая на сигналы, затем столь же внезапно исчезал. Суеверные «морские волки» цепенели от ужаса. Встреча считалась верным признаком кораблекрушения.
