Там будут передатчики. Они станут принимать микроволновые сообщения и передавать их к местам назначения, расположенным за изгибом Земли, либо же будут записывать их и передавать на другую сторону планеты час—два спустя.
Платформа станет хранилищем топлива, при помощи которого люди вскоре полетят к звездам и в пустоту космоса для проведения ядерных экспериментов, которые нельзя проводить на Земле. В конце концов Платформа будет вооружена смертоносными ядерными ракетами, с которыми не сможет поспорить ни одна нация. И таким образом Космическая Платформа станет хранить мир на Земле.
Но она не смогла воспитать у людей добрую волю.
Салли все шла и шла. Они добрались до таинственных объектов, которые строились вдоль половины боковой стены Ангара. Простые по дизайну и не слишком большие. Первые из них представляли собой просто систему металлических труб, которую строители намертво сваривали вместе. Они были не больше… скажем… половины шестикомнатного дома. Немного дальше они заполнялись сложной системой резервуаров и соединений, а еще дальше — там сейчас как раз находился грузовик, и подъемник переносил массивный предмет. Огромные двигатели вставлялись в предназначенные для них места. Затем объекты покрывались металлической оболочкой.
На самом конце этой линии сборки кран грузил готовый объект на трейлер. Когда объект оказался в воздухе, Джо понял, что это такое. Их можно было бы назвать реактивными самолетами, по типу они отличались от всех когда-нибудь ранее существовавших. Больше всего они смахивали на жука. Они ни для чего больше, по идее, не годились, кроме как для завершающего этапа операции “Ступенька”. Сотни этих неуклюжих объектов соберутся вокруг Платформы, наподобие роя пчел. При помощи своих реактивных двигателей они станут толкать ее вверх. Они поднимут ее с основания, на котором она построена. Таща, напрягаясь, задыхаясь, они вытащат ее из Ангара. Но их работа на этом не закончится. Держа на весу, они понесут ее на восток, без усилий поднимая. Они пронесут ее настолько далеко и быстро, насколько хватит силы их двигателей. Затем наступит очередь последнего яростного толчка, который обеспечат укрупненные ракетные стартовые ускорители, встроенные отдельно в каждый толкатель, когда они все одновременно вступят в действие.
В конце концов эти неуклюжие объекты отвалятся и беспорядочно полетят на землю, в то время как собственные ракеты Платформы включат свои двигатели с выхлопом длиной в милю — и она направится вверх, в пустоту.
Но ни изготовление толкателей, ни какая-либо другая деятельность, идущая в Ангаре, не будет иметь никакого смысла, если содержимое четырех ящиков среди обломков самолета нельзя спасти и снова привести в рабочее состояние.
Джо проговорил с беспокойством:
— Я хочу все это осмотреть, Салли, но, может быть, все, что я делаю, — бесполезно, потому что мне нужно узнать, что случилось с гироскопами, которые я сюда вез!
Салли ничего не ответила. Она повернулась, и они двинулись по долгому, долгому пространству пола из деревянных блоков к двери, через которую входили. И теперь, когда Джо увидел Космическую Платформу, к нему вернулось его ощущение вины и подавленности. Оно казалось непереносимым. Они прошли сквозь охраняемую дверь, Салли сдала пропуск, а Джо снова тщательно проверили перед тем, как пропустить.
Затем Салли заметила:
— Ты ведь не хочешь, чтобы я путалась у тебя под ногами, не правда ли?
Джо честно ответил:
— Дело не совсем в этом, Салли, но если приборы действительно разбиты, то… лучше бы меня никто не видел. Не сердись, пожалуйста, но…
Салли тихо сказала:
— Я понимаю. Я найду кого-нибудь, кто тебя подвезет.
Она исчезла, затем вернулась с мужчиной в форме, который вез майора Холта. Девушка на мгновение положила руку на предплечье Джо.
— Если дело действительно плохо, Джо, скажи мне. Ты же не станешь плакать, но я поплачу за тебя, — она взглядом искала его глаза. — В самом деле, Джо!
Он слабо ухмыльнулся и пошел к машине.
На пути к летному полю он чувствовал себя плохо. Поле находилось милях в двадцати от Ангара, и Джо боялся того, что должен увидеть. Черная машина быстро поглощала расстояние. Она свернула с белой магистрали направо на короткую изогнутую подъездную дорожку — и прибыла на поле.
Там и находилось то, что осталось от транспортного самолета, — все еще на том же месте, где он разбился и сгорел. Вокруг все еще стояла вооруженная охрана, но люди уже работали с обломками, разрезая их на части горелками. Частично обломки уже были разъединены.
Джо прошел к остаткам четырех ящиков.
Самый большой из них был скособочен силой удара или взрыва — Джо не знал, чего именно. Самый маленький представлял собой искореженную массу древесного угля. Джо, глотнув, принялся за них при помощи позаимствованных инструментов.
Управляющие гироскопы Космической Платформы должны обеспечивать вращающий момент, который бы заставил главные гироскопы поворачивать Платформу в любое желаемое положение или же держать ее абсолютно неподвижно. Они должны были функционировать в качестве рулевого устройства при взлете и сохранили бы свое полезное значение и в космосе. Если бы потребовалось сфотографировать звезды, то важно, чтобы во время экспозиции Платформа оставалось совершенно неподвижной. Если нужно выпустить управляемую ракету, то она должна вылетать в нужном направлении, и для этого нужны управляющие гироскопы. И чтобы повернуться для приема прибывающей с Земли ракеты…
Управляющие гироскопы представляли собой “рулевое колесо” Космической Платформы. Они должны быть совершенными! Даже при взлете от них зависело все. Без них Платформа и надеяться не могла достичь орбиты.
Джо отковыривал обугленные планки, открывал обгоревшее дерево. Он снимал превращенные в уголь обертки — некоторые не нужно было даже снимать, они рассыпались от прикосновения — и через двадцать минут уже представлял себе всю картину. Муфты, соединяющие управляющие и основные гироскопы, подверглись нагреву до красного каления, закалка стали пропала; их размеры изменились. Но это было не так ужасно. Серьезно, но не трагично.
Трагедию представляли сами гироскопы. Вся работа Платформы зависела от абсолютной точности их изготовления и идеальной уравновешенности. А маховики оказались сбиты на сторону, оси погнуты. Если устройство зазубрено и погнуто, то никакой точности от него не жди. С потерей прецизионности устройство становится бесполезным. А ведь только для того, чтобы добиться идеальной балансировки, потребовалось четыре месяца!
Это самое точное устройство, когда-либо изготовленное на Земле. Оно было уравновешено с точностью до микрограмма — до миллионной части веса трех таблеток аспирина. Гироскопам положено вращаться со скоростью в 40 000 оборотов в минуту. Значит, их нужно идеально уравновесить, иначе устройство начнет вибрировать. А при любых биениях устройство или разнесет себя в куски, или, если это ему не удастся, по всему веществу Платформы будет рассылать разрушительные звуковые волны. Если оно будет вибрировать с амплитудой даже в долю десятитысячной дюйма, то начнет изнашиваться, отчего вибрация усилится, возможно, разрушая себя и Платформу. Устройство нуждалось в точности, с которой делают линзы для астрономических телескопов! Но оно было погнуто. Оно стало таким же бесполезным, как если бы его и не делали.
Джо чувствовал себя так, как чувствовал бы человек, отвечавший за зеркало самого большого телескопа на земле, если бы оно разбилось. Как если бы сгорела самая бесценная картина в мире, находившаяся под его ответственностью. Но он чувствовал себя еще хуже. Его это была вина или нет — а это была не его вина, — но устройство уничтожено.
Подкатил грузовик, который остановили охранники. После разговора охранник его пропустил. От ангаров приехал небольшой кран. Обычно он использовался для перемещения моторов самолетов. Теперь же прибыл, чтобы подобрать бесполезные куски оборудования, над которым непрестанно в течение восьми календарных месяцев работали лучшие работники и лучшие мозги Компании Прецизионного Оборудования Кенмора. Теперь оно превратилось в металлолом.
Джо смотрел, окаменев от огорчения, как стрела крана заняла положение над когда-то драгоценными предметами. Рабочие приподняли тяжелые объекты, подвели под них планки и приладили тросы. День уже клонился к вечеру. Длинные тени зашевелились, когда моторы крана взревели, слабина тросов была выбрана, и первый из четырех обугленных предметов поднялся и закачался, медленно вращаясь, переносясь к прибывшему из Ангара грузовику.
Джо застыл, глядя на него. Он стал смотреть на второй ящик. Третий не вращался. Он просто раскачивался. Но четвертый… Тросы, идущие к стреле крана, перекрутились. Когда самый большой из четырех ящиков приподнялся, он выпрямил тросы. И стал крутиться. Крутился все быстрее и быстрее, а затем все медленнее и медленнее, и остановился, и начал крутиться в другую сторону.
