21 августа 1937 г. между СССР и Китаем был подписан договор о ненападении. В сентябре 1937 г. в Поднебесной создается антияпонский национальный фронт. С целью укрепления своих позиций на Дальнем Востоке Советский Союз с октября 1937 г. под эгидой Разведупра начал поставки вооружений для китайской армии. Для этого в центральном ведомстве военной разведки создается подразделение «Z» (начальник И. Чернов). Это подразделение занималось также подбором добровольцев, которых направляли в Китай для оказания помощи войскам Чан Кайши в организации отпора японским агрессорам. Советские волонтеры начали прибывать в Поднебесную в октябре 1937 г. В основном это были летчики, которые в первый период военных действий приняли на себя удары японских ВВС.
6 сентября военные разведчики теряют еще пять человек. Уцелевшие провели партийное собрание 7 сентября 1937 г.
Однако Разведупр терял свои кадры не только в результате арестов. Некоторых сотрудников под предлогом наличия в послужном списке факта совместной работы с «врагами народа» увольняли, но затем почти всех их постигла участь сослуживцев.
В сентябре 1937 г. исполняющим обязанности начальника военного разведоргана стал один из замов, старый чекист, опытный контрразведчик старший майор госбезопасности Семен Григорьевич Гендин. Заместителем начальника по иностранной разведке был назначен А.Г. Орлов — бывший военный атташе в Германии.
14 октября арестовано еще четыре руководящих работника центрального ведомства военной разведки.
10 ноября 1937 г. НКВД СССР направил начальникам Особых отделов военных округов, флотов и флотилий и в периферийные органы ведомства директиву № 286498, в которой предлагалось немедленно реализовать агентурные, архивные и следственные материалы, которые имелись в отношении работников военной разведки, взять на учет и в активную разработку всех бывших работников разведорганов. После этого участь большинства сотрудников военной разведки, как бывших, так и действующих, была предрешена.
14 ноября 1937 г. с помощью НКВД Разведупр лишился пятерых сотрудников.
2 декабря 1937 г. в управлении снова аресты. «Наши славные наркомвнудельцы» (так в советской печати того времени любовно называли сотрудников НКВД) пресекли «враждебную» деятельность еще 22 военных разведчиков. Арестованы ветераны — цвет и гордость Разведупра. Среди них и бывший его руководитель Я.К. Берзин.
В декабре 1937 г. образован Наркомат ВМФ. В нем была создана подчиненная ему разведывательная структура (сначала разведотдел, а затем управление), просуществовавшая до апреля 1946 г.
С декабря 1937 г. кадровая работа партийных комитетов от райкома и выше шла в тесном сотрудничестве с чекистами. Была установлена практика получения партийными органами документальных справок на назначаемых работников. Без санкции НКВД претенденты на должности в партийно-государственном аппарате не назначались.
12 декабря 1937 г. на основе новой Конституции СССР прошли первые выборы в Верховный Совет СССР. В голосовании приняли участие 96,8 % всех избирателей. В состав Верховного Совета было избрано 1143 депутата, три четверти из которых составляли рабочие и крестьяне.
Внешне все было «пристойно». Однако на деле выборы не были тем, чем они должны были быть по своему назначению. Все избирательные действия осуществлялись под наблюдением партийных комитетов, которые и являлись основными организаторами избирательного процесса. Кандидатуры в Советы депутатов предварительно одобрялись соответствующими партструктурами, проходили по партийным разнарядкам, в которых точно фиксировалось, сколько в органах власти должно быть депутатов от соответствующих слоев населения, как их надо выдвигать. Агитация велась только за тех кандидатов, которые были «освящены» партийными решениями, никаких выступлений против них не допускалось, за средствами массовой информации был учрежден строжайший контроль и т. д.
При применении мажоритарной избирательной системы в избирательном округе выдвигался один кандидат на один депутатский мандат («один кандидат — один депутат»). Высокая активность избирателей при безальтернативном голосовании «за кандидата от блока коммунистов и беспартийных» обеспечивалась во многом организационными мероприятиями партийных организаций (при избирательных участках под руководством парткомов предприятий и учреждений создавались агитационные пункты, за группами избирателей закреплялись агитаторы, парткомы отвечали за явку избирателей). Объяснялось все это намерением правящей партии сохранить свою власть, представляя с помощью «юрганизованных» выборов доказательства поддержки населением политического режима, курса партии, преобразований в советском обществе и государстве. Сталин считал, что государство, где за каждый голос необходимо бороться, доказывает, что в нем власть не принадлежит народу, а правящая элита не пользуется его поддержкой. Ему же большинство исследователей приписывают авторство изречения:
«Не важно, кто как голосует, важно, кто как считает!» В нынешних условиях оно фактически стало девизом для фальсификации демократических выборов. Тогда же генсек, скорее всего, имел в виду обратное: большинство избирателей неграмотны, могут допустить ошибки при голосовании и в этих условиях именно от компетентности и подготовленности членов избиркомов напрямую зависит объективность определения народного волеизъявления.
16 декабря 1937 г. начались аресты членов подпольной Трудовой крестьянской партии (основана в начале 30-х гг. экономистами Чаяновым и Кондратьевым, генетиком Н. Вавиловым). В ходе следствия выяснилось, что она финансировалась польской разведкой. Ныне ряд исследователей реальность существования этой организации ставит под сомнение, но подтвердить свои аргументы ничем не может.
К концу 1937 г. в СССР существенно улучшилась продовольственная ситуация: быстрыми темпами увеличивалось общее поголовье скота, возросло потребление свинины. Так, личное стадо колхозников превышало колхозное, и росло оно намного быстрее, чем в «доколхозные» годы. Количество «единоличных» свиней с 1923 по 1929 г. увеличилось на 9 млн, а с 1932-го «колхозного года» по 1938 «колхозный год» — на 15 млн и в 1937 г. достигло числа 30,6 млн, однако это было на 45,6 % меньше уровня 1929 г. — года начала широкомасштабной коллективизации.
По состоянию на декабрь 1937 г. в НКВД были уточнены списки лиц, участвовавших в партизанском движении в 1917 г. ив годыГражданской войны. В период репрессий большинство партизан, в том числе и почти все партизанские руководители, подверглись уничтожению как «враги народа». Те из них, которые уцелели, постепенно лишаются былых прав и привилегий.
В настоящее время многие историки утверждают, что в 1937–1938 гг. не было никаких шпионов, никаких диверсантов, ни саботажников и репрессии затронули только невинных, кристально честных людей. Согласен с ними, но не совсем.
Если придерживаться этой точки зрения, то получается, что сотрудники спецслужб всех стран, от Британии и Франции на западе до Японии на востоке, от Польши и Финляндии на севере до Турции на юге, не расходовали по назначению деньги налогоплательщиков своих государств, выделяемые им на разведку в СССР, на содержание подрывных антисоветских организаций, а разворовывали их и спецоперации против Советского Союза не проводили, тем самым обманывая свои правительства. Может такое быть? Нет!
Иностранные разведывательные сети, созданные в дооктябрьский период в старой России из предавших царя царских чиновников, были недееспособны: агентура либо выслана из страны, либо потеряла свои былые агентурные возможности, либо находилась под жестким контролем контрразведки.
Поэтому спецслужбам приходилось все начинать фактически с нуля. А как известно, шпионов ищут среди недовольных «этой страной», существующими в ней порядками, своим служебным положением. А такими недовольными всегда являются мятежники и революционеры. Разница между ними в том, что, как писал Маршак в своих переводах, «мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе». Удачный мятеж обычно зовут «революцией». Весьма доступными для вербовки хоть мятежниками, хоть иностранными разведками были военные и партийно-государственные работники, карьерный рост которых на пути к властному Олимпу по каким-то причинам прекратился. Нередко в таких случаях обида берет верх над здравым смыслом.
Разведслужбы, пытаясь узнать в исследуемом государстве то, что оно не хотело бы делать достоянием гласности, совершают против этой страны, мягко говоря, «недружественные» ей действия. А любые попытки свержения существующего в ней строя в любом обществе справедливо квалифицируются как тягчайшее государственное преступление. Разведчик становится врагом разведываемого государства. И мятежник ему враг. А как известно: «Враг моего врага — мой друг». И если в данной стране есть мятежные заговорщики (а в СССР после революции их было полно), то руководителям разведслужб в поисках агентуры и ходить никуда не надо будет — она сама к нему придет и предложит свои шпионские услуги.
