— Прямо такая уж «классная»?
Царапающая жесткая губка, скользящая по его шее и контрастирующая с мягкой кожей женских ладоней, усиливала наслаждение; нежно пахло сиренью и лавандой.
— Ага. Неземная. Ну, или просто нездешняя.
— Это не одно и то же.
— Не издевайся надо мной.
Его, как любимого котенка, потрепали по волосам.
— Не знал бы, что ты предпочитаешь мужчин, подумал бы, что ты влюбилась в женщину.
— Вот же… какой! Я предпочитаю не «мужчин», а одного мужчину — тебя. А Тайра… Она просто сразу показалась мне близкой по духу, родной, что ли… Она очень умна и начитана. Она понимает мои шутки, умеет веселиться, умеет быть настоящей.
Он слушал молча. Умилялся особенности Бернарды видеть в людях хорошее, сразу же располагать их к себе. А ведь когда-то и она пришла к нему ершистым ежиком — набыченным, скрытным, диковатым. А после расцвела. Под его мыслями, взглядами, прикосновениями. Сегодня он вспомнит, какого это — касаться теплой кожи, наслаждаться каждым ее миллиметром, позволит себе отключить, наконец, голову и окунуться в счастливую размеренную жизнь обычного человека — влюбленного, умиротворенного, наполненного благодарностью и покоем. Но покоем только после того, как затащит эту милую болтушку к себе в ванну…
— Ты ведь хочешь ко мне присоединиться, да, Ди?
— …Она говорит, что в том месте, откуда она пришла, остались ее книги. Надо будет подумать… Что? К тебе в ванну?
— Угу. А про твою способную новую подругу мы можем поговорить позже.
И он потянул нежное запястье на себя.
— Но я же в одежде!
— Тем лучше…
— Дрейк, позволь мне раздеться…
— Я сам.
— Сам?
— Сам, — и он засмеялся, чувствуя, как намокают и щекочут его плечи пряди мягких длинных волос. — Иди уже ко мне. Я долго ждал. Кажется, целую вечность.
* * *
Ночь выдалась ясной, теплой и тихой — ни шороха, ни ветерка. Наверное, когда по дорогам начнут ездить описываемые Стивом машины, улица преобразится, станет шумной, живой. Она и сейчас живая, только замершая и сонная — такой она и нравилась Тайре.
Ладони жгла чашка с горячим кофе; на ногах новые носочки, на плечах пахнущий магазином свитер.
— Кто бы знал, что такая девушка могла оказаться Правительницей, да, Ким? Я сначала сильно смутилась, даже подумала о том, что мне не стоит злоупотреблять ее добротой, а стоить извиниться и перестать общаться, но я так не смогу. Понимаешь, Учитель, это ведь не она изменилась, а мое знание о ней — мое представление. Всего лишь два слова, которые изменили восприятие, хотя реальность осталась той же: Бернарда — прекрасный человек, добрый и искренний, и если так, почему мое восприятие и изменившееся знание должно мешать нашей дружбе? Может, я становлюсь слишком наглой? Может, слишком быстро привыкаю к хорошему, и это плохо? Но мне так хочется иметь друга… Знаешь, если я увижу, что злоупотребляю ее доброжелательностью и что она тратит на меня время из вежливости, я сразу же отойду в сторону, обещаю. Я ведь увижу, Ким, я почувствую.
«А пока есть время, я буду наслаждаться», — мысленно добавила Тайра, но ей по обыкновению никто не ответил. Качнул стебельки высокой травы у ограды ветер, где-то вдалеке прошуршали по асфальту шины — редкое пока явление в Нордейле. С неба на темноволосую, кажущуюся пятном на крыльце девушку, смотрели далекие звезды.
Она зачем-то погасила фонарь и теперь сидела в темноте.
Окна в доме доктора не горели — спит, наверное.
Грустно, что этим вечером Стив ушел так рано. Но ведь он придет завтра?
Придет, конечно. А она как раз умоется, поставит для него чайник и откроет к завтраку ту самую драгоценную упаковку с малиновым печеньем, которую утаила от него сегодня — порадует гостя. Еще с вечера решила, что порадует. И, может, они куда-нибудь сходят? Он покажет ей новые улицы, объяснит предназначение висящих под окнами многих домов ящиков, поведет к озеру — он говорил, что где-то поблизости есть озеро, а вокруг него дорожки и скамейки. Там еще расставлены трехъярусные лампы-фонари и можно взять напрокат лодку… Что такое лодка, Тайра не знала, но подозревала, что та ей очень понравится — не может не понравиться. А по пути она будет находить на клумбах новые сорта цветов, изучать их и тихо выводить из себя терпеливого Стива постоянными остановками.
Новый цветок! Новый цветок? Да их тысячи… Ты не понимаешь, это прекрасно! Нет, не понимаю…
Но он понимал — она видела: понимал.
Он такой смешной — Стив. Такой теплый, такой чудесный, такой… нужный ей.
Только бы дождаться утра.
Ну все — остыл кофе, остыла улица. Пора возвращаться в дом.
Глава 13
— Так ты у нее сегодня не была?
— У Тайры? Нет. Меня Дрейк весь день гонял с поручениями, минуты свободной не было. А к шести сборы — я едва успела душ принять и переодеться.
С той самой минуты, как услышал это от Бернарды, Стив погрузился в тягучую, обнявшую душу беспросветную тоску. Ходил по бару, пока остальные сдвигали столы, подолгу смотрел в окно, пока за спиной гремели стаканами, едва реагировал на просьбы и шутки и даже не ответил на вопрос о том, что именно будет пить.
А когда позвали за стол, просто сел на указанный стул, поймал встревоженный взгляд Дэйна, виновато улыбнулся, потупился и вздохнул.
Всей компанией они решили собраться именно сегодня. Сегодня, потому что на завтрашний день Дрейк назначил «всеобщее великое пробуждение», и этим вечером выдался момент оккупировать безлюдный все еще бар, позаимствовав за прилавком необходимую выпивку и закуску (за деньги, конечно же). А еще потому, что этим утром на ноги наконец-то поднялся Аарон, и это значимое событие непременно стоило отметить пусть не праздником, но ритуальной встречей, подъемом бокалов, совместной беседой и пропитавшим всех знанием, что все хорошо. Теперь точно все хорошо.
Зря он оставил Тайру одну.
Она позвонила в одиннадцать — спустя три часа после того, как проснулась сама, после того, как четыре раза вскипятила чайник, и после того, как треснули остатки врожденной вежливости, и все чувства сковала тревога.
Все ли хорошо? Хорошо. Он не придет? Они ведь собирались на озеро, разве нет? Она все приготовила к завтраку — смогла сама, и теперь ждет, что Стив выбрал, какой тост предпочитает к кофе — с беконом или яичным желтком и фасолью? Нет, он не придет. Он сегодня занят. (Болван! Чем занят? Зачем занят?) Чем именно занят Стив, тактичная Тайра интересоваться не стала — только вздохнула на фразу «завтракай без меня» и отозвалась двумя бесцветными словами «Хорошо. Спасибо».
