— Давай уже разберемся со всем этим.
— Я вернусь за тобой. Но посиди пока здесь минутку, не думаю, что он увидел тебя из-за яркого солнца и тонированных стекол. Я хочу, чтобы ты кое-что услышала.
Выбравшись из Хаммера, Дик позвал Джека, — Ага, доставка выполнена.
— Ты принес мне еще бутылку?
— У меня есть кое-что другое для тебя. Не хотел бы ты знать, что я видел Морган?
— Она была там.
Перестав дышать, Джек с трудом сглотнул. От напряжения, четко обозначилась линия его челюсти.
— Как она?
— Гораздо лучше, чем ты. Все таки она не находится постоянно в промежуточном состоянии от похмелья к пьяному угару.
— Как ее плечо?
— Восстанавливается. Она не спала, и даже двигалась. Она хорошо себя чувствует.
Джек кивнул. Нехитрый жест… но от хмурого выражения на его лице Морган стало не по себе. С закрытыми глазами, нахмуренными бровями и напряженной челюстью, он выглядел таким чертовски печальным. Сожалеющим. Сломленным.
Его вид заставлял ее сердце кровоточить. Неужели… ему не все равно? Потому что именно так оно и выглядело. Он не видел ее, у него не было причин притворяться и изображать несуществующие чувства. Морган сглотнула.
— Могу поспорить, она замечательно выглядела. Впрочем, как и всегда.
Встав перед Джеком, Дик задержался на тротуаре под полуденным солнцем.
— Да, но она выглядела весьма обиженной.
— Ничего удивительного. Ведь я снова облажался, когда просрал свою возможность придти к ней и выяснить все начистоту. Я…
Жестом, полным сожаления, он покачал головой.
— …не использовал свой шанс.
— Да, хоть это делает тебя еще большим идиотом в ее глазах, но она обижена не только на это.
— Не только?
Он выглядел в крайней степени смущенным. Джек не понимал? Да как такое может быть! Как он мог не понять настоящую причину?! Невероятно.
Подталкиваемая надеждой, смятением и своим вредным характером, она открыла дверь Хаммера и выпрыгнула наружу.
— Нет, тупая, ты, задница! Я оскорблена не этим!
— Видишь, я же говорил, что у меня кое-что есть для тебя.
Дик озарил Джека улыбкой.
— Или кое-кто.
— Морган, — прошептал Джек, делая шаг в ее сторону и протягивая к ней руки.
— Как мило, что ты еще помнишь меня.
Колкость ее тона заставила его замереть на месте и уронить руки.
— Ты здесь, чтобы растереть меня в порошок. Что ж, я заслужил. Клянусь, я никогда не хотел причинить тебе боль. Я никогда не думал, что мы разделим такую сильную эмоциональную связь. Но в ту минуту, когда я увидел тебя -
— Ох, прекрати нести всю эту романтическую чушь. Скажи просто, что я была неплохой подстилкой и сабой и -
— Детки, а почему бы нам не перенести этот разговор внутрь, чтобы милые соседи не слушали откровения про вашу сексуальную жизнь?
Словно овечек, Дик отвел их всех в комнату Джека. Пулей метнувшись вглубь комнаты, Морган пребывала в шоке от того, что орала на всю парковку о подробностях их интимной жизни. Боже, этот мужчина, пробравшись ей под кожу, расплавил ее мозги.
Внутренний интерьер был типичным, для стандартной гостиницы. Постель была покрыта бежевым одеялом с полосками цвета слоновой кости, и белоснежными простынями. Коричневый ковер, который с тем же успехом мог лежать, как снаружи, так и внутри помещения, имел кошмарный вид. Что за мерзость. Какого хрена самый важный разговор ее жизни проходил в такой ужасной обстановке?
Повернувшись, она увидела, как Дик, закрыв дверь, привалился к ней спиной. Джек находился так близко, чертовски близко к ней, что она даже могла чувствовать его загадочный запах, смешанный с виски, который он до этого пил. Но он не сделал ни единой попытки прикоснуться к ней.
— Морган, ты была лучше, чем просто неплохая подстилка. Гораздо лучше, и я знаю, что мне следовало раньше поговорить с тобой. Дюжину раз я говорил себе это, но…
В его глазах плескалось раскаяние, губы сжались в тонкую линию.
— Я люблю тебя и я знал, что как только расскажу тебе всю историю, ты меня бросишь. Я просто не мог заставить себя сказать все это и принять твою ненависть. Она бы и так не замедлила появиться.
Морган не хотела принимать его слова близко к сердцу. Но она не успела вовремя закрыться. С его признанием в нее вселились надежда и боль, вместе они заставили пасть ее сопротивление. Слезы начали жечь глаза.
— Ты любишь меня настолько сильно, что когда я была ранена, ты навестил меня в больнице и миленько поговорил с Брэндоном по поводу твоей бывшей жены, после чего, передал через него свои извинения и ушел, чтобы никогда не вернуться?
Джек резко втянул в себя воздух.
— Ты…
— Слышала каждое твое слово? Да. Но чего я действительно не слышала, так это того, когда ты собираешься вернуться назад, ведь предполагалось, что ты любил меня? Хах, тебе оказалось очень легко вычеркнуть меня из своей жизни.
Он, наконец, сократил расстояние между ними и схватил ее за здоровое плечо. Его прикосновение прошило ее словно электрический разряд, вспышкой жара и желания. Даже сильнее. Чувства, вырвавшиеся из ее сердца, обрушились на нее с такой силой, что она чуть не упала на колени. Но Джек вовремя подхватил ее.
— Cher, я облажался. У меня нет права на второй шанс. Поверишь ли ты хоть единому моему слову? Нет, — ответил он за нее.
— Кроме того, я знаю, что не заслуживаю того, чтобы ты приняла меня назад.
Неужели Дик был прав? Джек испытывал настолько сильное чувство вины, что не хотел давить на нее своей любовью? Больше его ничто не останавливало?
Возможно, более важным в данной ситуации было спросить “А хочет ли она, чтобы он вернулся назад?” Хочет ли она, чтобы Джек и все, что он может дать ей, снова вошло в ее жизнь, повторяясь каждый день? Даже прикосновение его пальцев к ее плечам заставляли ее почувствовать себя живее, чем за всю последнюю неделю.
Вопреки всем доводам рассудка, внутри нее разгорелось желание. У них были такие разные жизни и интересы. Ох, бессмысленные рассуждения!
Если они станут парой, им придется идти на компромисс, придумывать что-то, время от времени жить, то в Луизиане, то в Лос-Анжелесе, чтобы объединить их жизни. И что было более важным, так это то, что внутренне они и так уже стали единым целым, физически и эмоционально. Сексуально.
В его отсутствие, Морган чувствовала, что ей не хватает чего-то жизненно важного. Нет, даже еще важнее. Она чувствовала, что потеряла половину себя самой.
Она никогда не отличалась стремлением к риску и устойчивостью к стрессам, поэтому сейчас, чувствовала себя не в своей тарелке. Но если у них был шанс, даже призрачный, на вторую попытку создать что-то общее, что-то что будет важнее и выше всякой мести… она была бы полной идиоткой, если бы не использовала его.
