обретения божественности в загробной жизни была тем, чем мог наслаждаться только фараон. Именно мечта о воскрешении вдохновила на строительство самых знаменитых из всех многочисленных памятников Египта - пирамид. Каждая из них была спроектирована таким образом, чтобы возвести мертвого царя, лежащего в ней, на путь, ведущий к богам. Для фараона построена лестница на небо, чтобы он мог по ней вознестись на небеса". Со временем, однако, мечта о загробной жизни стала разделяться все более широкой частью населения. Заклинания и ритуалы, которые раньше были уделом исключительно фараона, стали массовыми. Чиновники, стены гробниц которых были украшены сценами из повседневной жизни, будь то роскошный пир или красоты Нила, осмеливались мечтать о том, что после смерти они будут наслаждаться подобными удовольствиями. Альтернатива была слишком страшной, чтобы о ней думать. Книга мертвых, путеводитель по загробной жизни, не оставляла тревожных египтян в сомнениях относительно ужасов, которые могут их ожидать, если все пойдет не так. Им могли угрожать гигантские змеи, звероголовые демоны отрубали конечности и поглощали их сердца, боги заставляли их есть собственные экскременты. Такие кошмары преследовали даже фараонов.
В смерти, как и в жизни, египтяне представляли себе мир разделенным на два царства: долину Нила и то, что лежит за ее пределами. Ужасы, с которыми душа должна была столкнуться в загробном мире, были лишь расширенными версиями опасностей, которые таились в красных песках пустыни: паразиты, разбойники и тому подобное. За пустыней, конечно, лежали другие царства, но и они, как знали египтяне, лишь подчеркивали степень, в которой их любимый Египет был отдельной землей. Иностранцы по своей природе были презренными, проводниками варварства и хаоса. Высшей обязанностью фараона было держать их на расстоянии. Так было всегда. Нармер, первый царь объединенного Египта, был изображен на каменной табличке, стоящим с величественным видом перед десятью безголовыми трупами. Сегодня ученые спорят о том, что именно иллюстрирует эта сцена: возможно, завоевание Дельты, а возможно, символическую победу царской власти над силами анархии. В любом случае, она передавала понимание добра и зла, от которого египтяне никогда не должны были отказаться: фараон обязан поддерживать божественный порядок мироздания; только если он успешно справится с этой миссией, его подданные смогут наслаждаться миром и порядком; а в дикой пустыне вечно таится опасность.
На протяжении большей части истории Египта авторитета и власти монархии было достаточно для того, чтобы держать границы страны в безопасности. Египтянам, защищенным валами пустыни и моря, не нужно было беспокоиться о хищных врагах, как это делали менее удачливые народы других стран. Шли века. Пирамиды усеивали землю. На берегах Нила ритм повседневной жизни продолжался, как и прежде. Затем, через тысячу лет после правления Нармера, государство фараонов начало разрушаться. Его власть быстро превратилась в нечто похожее на фантик. Мимолетный монарх сменял мимолетного монарха. Соперничающие центры власти возникли по всей длине долины Нила. Почти столетие центральная власть вообще отсутствовала. Это было леденящее душу напоминание египтянам о том, насколько шатким может стать единство двух земель - Нижнего и Верхнего Египта, дельты и долины реки.
Однако его распад не стал окончательным. К 2000 году до н.э. его различные части были вновь сшиты воедино. Фараон-триумфатор Ментухотеп опирался на Верхний Египет, в частности, на город Фивы. Его династическая резиденция была должным образом закреплена в качестве столицы царства. Правда, этот статус не был долговечным: ведь царскую власть было легче осуществлять дальше на север, в точке на Ниле, где встречаются Верхний и Нижний Египет. Тем не менее, Фивы не погрузились обратно в пыльную безвестность, в которой находились до этого. Город был закреплен как столица юга. Здесь были построены великие храмы. Он стал сценой для великолепных церемоний. Когда через четыре века после правления Ментухотепа центральная власть снова начала распадаться, а узы, соединявшие Верхний и Нижний Египет, разрушаться, Фивам не потребовалось много времени, чтобы снова стать царской столицей. Правда, власть династии, обосновавшейся там, не выходила за пределы Верхнего Египта. Дельта стала отдельным царством. Египет, как и во времена Нармера, был разделен на две части. Тем не менее, Фивы были великим и славным городом. Достойная сцена для такого человека, как Таита, и людей, которых он собрал вокруг себя...
