– За скакунами мы присмотрим. – Зоря одарила Танфию дружеской улыбкой. – А вы идите с Элдаретом.
Со дворе странник вывел их по крутой лестнице, взбегавшей по склону долины между глухими стенами домов.
– Здесь безопасно? – спросил Руфрид.
– Не более, чем везде, – ответил Элдарет. – Но здесь у меня есть друзья… зайдем в дом – объясню.
Ступени заканчивались на террасе, где к крутому склону, почти обрыву прислонился бледный и узкий дом. В парадное Элдарет стучаться не стал, а двинулся к черному ходу. Он выстучал какую-то мелодию, и пару минут спустя дверь отворилась. Худощавый длинноволосый старик поманил гостей зайти. Путешественники протолкнулись в тесную моечную, и старик поспешно задвинул за ними засов.
– Я пришел с друзьями, – сказал Элдарет. – Мириас и Зоря будут позже.
– Добро пожаловать, друзья Элдарета, – приветствовал их старик, широкой улыбаясь. В свете лампы его волосы блестели серебром. Танфия оглянулась, и чуть не пробила теменем потолок, обнаружив за своим плечом второго старика, точное подобие первого.
– Мы близнецы, – хором проговорили старики.
– Да ну? – буркнул Руфрид – по мнению Танфии, непростительно грубо. Она уже почти забыла, как груб он был с ней в лесу, но воспоминание всплыло непрошеным.
– Я Олберид, – назвался первый, – а мой брат – Олмион. Будьте как дома.
Излучинцы вслед за Элдаретом прошли к винтовой лестнице и поднялись наверх. Близнецы остались внизу.
– Понимаете, они были так добры, что предоставили нам свой дом, – шепотом пояснил Элдарет, – и очень рискуют, если царь проведает, что мы скрываемся здесь.
– А кто тут еще живет? – спросила Танфия.
– Несколько опальных парионцев.
В лестнице было шесть пролетов; Танфия считала. Девушку слегка трясло – от ночной прохлады, от запоздалого потрясения, и в ожидании. Дойдя до последнего пролета, они оказались на чем-то вроде чердака. Элдарет протиснулся в тупичок, задвинутый старым шкафом, и, к изумлению девушки, отпер дверцу и поманил своих товарищей внутрь. Места едва хватило, чтобы поместиться всем, и темнота в шкафу стояла – хоть выколи глаз. Заперев дверцу изнутри, Элдарет протолкался наощупь к противоположной стенке и выстучал на ней условный мотив.
Через пару мгновений стенка отворилась. За ней было так темно, что лампада слепила глаза. Танфия вслепую шагнула за Элдаретом, смутно различая очертания фигуры человека, открывшего им дверь – темноволосого, одетого в белое.
– Элдарет! – воскликнул человек. – Добро пожаловать, друг мой! Боги, как же давно я тебя не видел! Где тебя носило? – Двое обнялись. – О, чую конский пот, навоз, хвою, пот – все запахи мира. Кто твои спутники?
– Добрые друзья, – ответил Элдарет. – Объясню потом – вначале перекусим.
– Конечно! Проходите. Добро пожаловать в мое пристанище.
Придерживая одной рукой лампаду, хозяин приветствовал их церемонным поклоном. Облачен он был в рубаху и свободные штаны из выбеленного полотна. Ростом он был, пожалуй, с Руфрида; пышные черные кудри и самая теплая улыбка, какую только видела Танфия.
– Желал бы я принять вас иначе, но увы мне! – этот убогий приют ныне принужден я звать домом.
Комната была погружена в сумерки, и девушка могла бы сказать о ней только одно – она большая, и темные провалы по стенам, видимо, ведут в соседние. Девушка шагнула вперед и едва не полетела кувырком, запнувшись о что-то невидимое.
– Простите. – Хозяин подхватил ее под локоток, одновременно приподнимая лампаду. Оказалось, что под ноги ей подвернулась кушетка. – Я запалю пару свечей. Вы в порядке, э?..
– Танфия, – пробормотала девушка.
Теперь она могла вглядеться в его лицо. «Да он красив», поняла она с изумлением. Почти прекрасен. О возрасте его судить было трудно, но Танфия дала бы ему лет сорок – почти как отцу. В смоляных кудрях блестела пара серебряных нитей, и вокруг ласковых темных глаз разбегались морщинки. Усталый, небритый, он тем не менее выглядел на удивление притягательным.
– А эти двое, – добавил Элдарет, – Руфрид и Линден. Они, как и мы, в беде.
– Что же вы натворили? – Хозяин поднял темные брови.
– Что это было? – переспросил Элдарет. – А, вспомнил; пытались застрелить чиновника, забравшего в рекруты сестру Танфии.
– А! Молодцы.
– Спасибо, – процедил Руфрид.
– Тогда вы в доброй компании, – заметил хозяин. – Все мы здесь приговоренные. – Он заговорщицки подмигнул Танфии. – Элдарет, ты меня не представишь?
– Боги благие, ты соскучился по аплодисментам?
– Ладно уж, я сам. – Он улыбнулся, глядя девушке прямо в глаза, и лик его озарился благостным сиянием, потрясшим Танфию физически, как удар под ложечку. – Я Сафаендер.
Глава девятнадцатая.
Сон и открытие.
Танфии показалось, что у нее из-под ног выдернули пол.
– Тот самый Сафаендер?
Он сухо хохотнул.
– Ну, или какой-то Сафаендер.
– Поэт… драматург?..
– Именно так.
– Я думала, вы… намного старше.
Это его ошеломило немного.
– Спасибо… наверное. Приятно знать, что вы обо мне вообще думали.
Танфия смущалась все больше с каждой секундой, и не знала, как выпутаться.
– Элдарет сказал, что знаком с вами, но я не думала…
Он по-кошачьи загадочно улыбнулся.
– Вы не были уверены, скольких Сафаендеров он знает?
– Я не знала, что думать! Он же мне ничего не сказал! Заявил, будто вам за сто лет!
– Да ну?
Танфия обиженно повернулась к Элдарету.
– Ты мне ничего не сказал!
Элдарет только пожал плечами и стыдливо ухмыльнулся.
Танфии казалось, что ее сердце вот-вот разорвется.
– Я любила ваши пьесы с тех пор, как была девочкой. Я по ним читать училась. Когда я услышала, что случилось с театром…
На этих словах взгляд Сафаендера оледенел. Руфрид до боли стиснул локоть Танфии и подтолкнул девушку вперед. Она прикусила язык, прежде чем ляпнуть что-нибудь совсем непростительное, и, то холодея, то покрываясь потом, она, как кукла, хлопнулась на любезно указанную Элдаретом кушетку.
Вошедшая темноволосая женщина зажигала светильники. Комната оказалась десяти локтей в ширину. Пахло пылью; серый камень стен и пола украшали лишь разбросанные ветхие коврики. Мебель была старинной и растресканной. То, что Танфия сначала приняла за длинный ларь у стены, оказалось рядом прикрытых холстиной бочек.
– Это старая кладовая, – объяснил Элдарет. – Если кто станет обыскивать дом, он ее попросту не найдет.
– Мы обустроились, как сумели, но… – Сафаендер беспомощно пожал плечами.
Танфия живо представила его живущим в беломраморных палатах, где журчат в бассейнах фонтаны. Конечно, здесь ему не место! Ей так хотелось задать знаменитому поэту тысячу вопросов, почти все неуместные – если бы только она осмелилась открыть рот.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
