— Я говорил… хороший парень. Как я.
Я мягко прижала палец к его распухшим губам.
— Правильно, Уоррен. Как ты.
Поднявшись, я посмотрела в глаза Хантеру.
— Сейчас он достаточно силен. Уведи его отсюда.
И не стала дожидаться его возражений. Я не хотела выбирать между своей местью и спасением Уоррена. Мне нужно и то и другое. Нужно все.
29
Я выбежала в дверь, через которую ушел Хоакин, и двинулась по быстро исчезающему кровавому следу, но оказалась опять в Прогоне.
— Что?..
Дверь пропала. Я ударила рукой по сплошному стальному листу, гладкому в швах, непроходимой преграде к Хантеру с Уорреном.
В коридоре послышался смешок.
Я развернулась, держа наготове лук и стрелы, но никого не увидела. Только Прогон, гладкий и ровный, в молчаливом вызове простирающийся передо мной.
Звук приходил из-за стены, из-под пола, обволакивал мои ноги и спину. Что-то проникало мне в основание черепа, как будто многоножка пыталась погрузиться под кожу, забраться в мозг, но я тряхнула головой, и это ощущение отступило, хотя то, что его вызвало, оставалось. Я поняла, что этот стерильный коридор скрывает нечто такое, что в любое мгновение может дотянуться до меня, и это не Хоакин.
— Наконец-то. Еще один Стрелец.
В голосе проскальзывало любопытство, даже дружелюбие, каждое слово отдавалось гулким эхом, как звук виолончельной струны; этот звук был низким, музыкальным и полным жизни. Я подняла глаза вверх в поисках решеток, вентиляции, камер… чего-нибудь такого, через что за мной могут наблюдать… но ничего не было. Стены и потолок необычно гладкие, и вполне можно было решить, что это не коридор, а проход в живом организме, как кишка огромного зверя, и я поглощена, затеряна внутри этого зверя. Я быстро отодвинула эту мысль.
— А я-то думал, кто проделывает дыры в моем энергетическом поле. Уоррен больше на это не способен, он сыграл свою роль. Добро пожаловать.
Смешок доносился ниоткуда и отовсюду, и мне ну нужно было видеть лицо, чтобы узнать холодное высокомерие, окутывающее эти слова. Я на его поле, и хотя я не представляю, в какую игру мы играем — не знаю ее правил, — я не сомневалась, что он хочет привязать меня к себе.
— Ты Тульпа, — сказала я, начиная осторожно пятиться. Попыталась ощупью отыскать выход, но когда ладонь коснулась стены, в мою плоть впились иглы, и я отдернула руку. На руке выступило, множество капель крови, хотя они у меня на глазах высохли и исчезли. Поверхностные раны. Но не это меня тревожило. Теперь я поняла, что мне предстоит миновать Прогон, и у меня было ощущение, что меня ждут более неприятные сюрпризы.
— Кого-нибудь ждешь? Может, союзника?
— Нет. — Я сделала шаг вперед, потом другой. — Просто ты не такой, каким я тебя представляла.
Ну, ладно, поддельная бравада не уведет меня далеко, но мои союзники уходят из «Валгаллы», и если Тульпа действительно со мной, остановить Хантера и Уоррена он не сможет. Насколько мне известно, он не может одновременно находиться в двух местах. Это хорошо. А что плохо? То, что Тульпа со мной.
— Значит, ты ошибалась. Понимаешь, тебе пришлось напрягать воображение. А что самого плохого ты можешь увидеть в лице врага? Что самое ужасное, чем я могу оказаться?
«Мной», — подумала я, прежде чем помешать оформлению этой мысли. Хуже всего, если я встречу того, кто чувствует и действует, как я. Потому что это будет означать, что он внутри меня, он дал мне при зачатии не только хромосомы… и что поэтому я такая же, как он.
— Элвиса, — отозвалась я, слегка ускоряя ход и стараясь держаться в середине коридора. Кажется ли мне или коридор действительно сужается? — Если я увижу еще одного двойника Элвиса, я закричу.
— Очень мило. Ты и так закричишь.
Стены снова задрожали, но на этот раз сильней, и пол начал колебаться под ногами. Я собралась, как будто оседлала волну; старалась сохранить равновесие, удерживая центр тяжести поближе к поверхности. «Он играет со мной», — заключила я, чувствуя, как дрожь постепенно затихает. Я вспомнила, как Луна охотится за насекомыми с таким же смертоносным терпением и поглощенностью.
— Мне не нужно тебе говорить, что этот город слишком мал для нас обоих.
— Тогда я пойду. — И я продолжила свой путь по длинному Прогону, шаг за шагом. Тульпа, где бы он ни был, казалось, склонен был отпустить меня. Пока.
— Хоакин давно сбежал, — произнес он немного погодя. — Ну и напугала ты его. Интересно, как ты это сделала?
— Открылась, — правдиво ответила я. Разговор это хорошо. Обычно во время разговоров не бывает кровопролития.
— А почему бы не сделать того же для меня? — негромко предложил он, и на подул ветерок, как будто меня обмахивали веером. Невидимые пальцы касались моей маски, и я схватилась рукой за голову.
— Сначала ты, — сказала я, хотя не была уверена, что хочу лицезреть это существо, эту сущность — определенно, не человека, — которое было моим отцом.
— Прости, но я вынужден отказать, — раздался вежливый голос. — Я не привык к тому, чтобы мне отдавали приказы. А ты действуй, откройся.
Это был приказ. Я не послушалась и пошла дальше.
— Послушай, я никогда раньше не видела Тульпу, — говорила я, двигаясь вперед. Я преодолела уже футов десять, но они казались дюймом в этом длинном коридоре. — А, поняла. Все дело в бачках.
Никакого ответа. Может, он убрался. Может, не вернется.
Я пошла быстрей, потому что неестественная тишина была почти так же ужасна, как неестественное присутствие, но еще через пять футов флуоресцентные огни на стенах мигнули и погасли.
А может, и нет.
Я продолжала брести вперед в темноте. Нужно было идти, хотя я чувствовала, что на каждом шагу могу натолкнуться на что-нибудь, на кого-нибудь. Я сознательно подавляла растущий страх, не давая ему никаких зацепок. Очевидно, именно это ему нужно.
— Глупый маленький агент Света. Ты находишься здесь и разговариваешь со мной только из моей милости.
Иди ты. Я по-прежнему не видела этого сукина сына, но мягкая сталь в его голосе заставила меня прикусить до крови губу. Я сделала следующий шаг, чувствуя, как ускоряется пульс. Надо думать о чем-то другом, и я представила Марка и ту ярость, с какой он летал по кладбищу, бесстрашно мелькая огоньком мимо Теней. Если сосредоточу мысли на этом и на конце коридора, смогу сдержать нарастающий в груди страх. А если сделаю это, кондуит перестанет дрожать у меня в руке.
И тут засветился мой глиф. О, боже. Приятно сознавать, что теперь я в настоящей опасности. Но по крайней мере теперь я распознаю смерть за несколько шагов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
