Заодно договорились о дежурных радиочастотах. Моя база вблизи портала, местоположение менять пока не стоит, и расстояние до долины росанов всего двадцать три километра. Будем держать постоянную связь, и координировать свои действия. Если у них все плохо, мои воины помогут. Если у нас беда, они придут на помощь.
Разошлись поздно вечером, довольные друг другом. После чего был небольшой пир. Росаны выкатили к нашим кострам возле гостевых домов бочку медовухи, и мы с ними выпили. Потом наши воины остались одни, был выставлен караул, на всякий случай, и мужчины разговорились. Как обычно, вспоминали женщин, боевые истории и смешные случаи.
Хорошо все, спокойно и душевно. Без понтов и гнутых пальцев, пьяного буйства и диких криков. Мне это нравилось и, закинув руки за голову, я лежал на спине, смотрел на звездное небо и прислушивался к голосам воинов. Интересно, тем более что Ворон вспоминал, почему он с товарищем оставил Донбасс и вернулся на родину.
- Мы с Челбасом в Горловке находились, и поступило предложение стать командирами взводов в батальоне, который формировался возле российской границы. Заманчиво. Подумали и согласились. Приехали на место, получили бойцов, в основе добровольцев из Крыма и России, технику и вооружение. Ребята у нас бравые, настоящие патриоты, хотя многие в армии не служили. Им бы тренинг какой и подготовку, а нас вместо этого сразу в атаку на позиции противника бросили. В лоб. Колоннами. Приказ - взять деревню.
Приказ есть приказ. Выдвинулись и с боем взяли деревню. Только стали окопы рыть, новое указание, отступать. Ладно. Отошли. И на следующий день снова в атаку, на эту же самую деревню. Попытались возмутиться. Что за бардак? Давайте с фланга ударим и обойдем позиции укропов. А нас назвали трусами и пригрозили трибуналом.
Короче, опять взяли деревню и снова отошли. На третий день та же самая хрень. По открытому полю, по дорогам, колоннами, идем в наступление. И тут укропы нам устроили ад. Как накрыли "градами" и гаубицами, мало никому не показалось.
Думали, конец нам. Но обошлось. В наших взводах треть личного состава полегла. Кто погиб, кто раненый. Технику потеряли, тяжелое вооружение тоже. Оттянулись на исходную позицию, и тут появляется комбат, бывший местный мент, то ли майор, то ли подполковник. Выхватил пистолетик и давай кричать: "Дезертиры! Расстреляю! В атаку!" Ну, мы терпеть не стали, его охрану под стволы поставили и набили комбату морду. Надо было грохнуть ублюдка.
Через пару часов отпустили его. Построили бойцов, и я велел всем уходить в другие подразделения. Кто поумнее или с опытом, тот сразу слинял, а мы с Челбасом посмотрели на бардак вокруг, оружие закопали и к границе вышли. Вовремя. Потому что нас в розыск объявили. А тех бойцов, кто остался, снова в атаку кинули, и они под этой никому ненужной деревней полегли. Все погибли, а укропов, которые батальон долбали, наша артиллерия накрыла и они сдались. Конечно, кому повезло уцелеть под ракетами и снарядами.
Ворон замолчал и Лис спросил:
- Почему так все вышло? Неужели комбат дебил?
- Конченный. Хотя все может быть гораздо проще. Он или его начальники продали нас укропским олигархам за деньги. Просто взяли и поменяли людей, технику и вооружение на зеленые бумажки с мордами американских президентов. Такая война. Олигархическая. Толстосумы сидят в тылу, одни в Москве, другие в Киеве, и барыши подсчитывают, а матери сыновей хоронят. Кому-то есть нечего, а кто-то металлолом и уголь эшелонами вывозит, оружием торгует и гуманитарку крадет.
- Неужели нет идейных командиров?
- Конечно, есть. Но ублюдков тоже хватает. Про героев все говорят, они на виду и погибают первыми, а про мерзавцев стараются молчать. Ведь это всегда так. Кому война, а кому мать родна. Один ногу потерял и здоровья лишился, а другой под шумок банк грабанул и у него все хорошо, он уже гражданский человек и в Крыму на пляжах отдыхает. Вспомнилось, как Бориска Березовский генералу Пуликовскому говорил: "Я тебя вместе с твоими людьми, вместе со всей твоей дохлой группировкой сейчас куплю и перепродам". Вот так и здесь. Время вроде бы другое и у руля другой человек, а государством управляют те же самые люди и ценности не поменялись. Главное барыши. Купи-продай. И предметом торга может стать не только какой-то завод или шахта, не только земля или город, но и люди со всем их патриотизмом.
- А что власти республик? Как на это реагируют?
- С этим все просто. У кого отряд больше, оружия в достатке и куратор круче, тот и власть.
Воины замолчали, а я отправился в дом. Настроение испортилось и в голове одна мысль:
"Почему наши правители, хоть цари, хоть генеральные секретари, хоть президенты, никогда не ценили людей? Почему!? Почему!? Ведь люди самое ценное, что есть у страны"...
Впрочем, вскоре о разговоре у костра я забыл. Потому что в гостевом доме меня ожидала Алина. Не знаю почему, но жены вождей, с которыми девушка провела весь день, поселили нас вместе и меня об этом никто не предупредил.
Алина была в расшитом чудными узорами халате, подаренном местными женщинами. Она сидела у камина, над которым висел чайник, и когда я вошел, обернулась.
- Не помешаю? - спросил я.
- Нет, - она улыбнулась и вопросительно кивнула: - Чаю не хочешь?
- Мне бы сока какого-нибудь или кваса. Это лучше.
- Могу предложить прохладный яблочный компот.
- Давай.
Девушка поднялась и передала мне глиняный кувшинчик. Я напился, поставил кувшин на стол и посмотрел на нее.
Наши взгляды столкнулись, и ее лицо залила красная краска. После чего она опустила глаза, глубоко задышала и для меня это верный знак, что необходимо действовать.
"Сейчас или никогда", - подумал я, приблизился к девушке и мои руки обхватили ее за талию.
- Не надо... - прошептала она.
Вместо слов я поцеловал девушку, и она прильнула ко мне. Алина отвечала на поцелуи, и ее тело дрожало. Значит, я все делал правильно.
Распустив пояс, я распахнул ее халат и обнаружил, что она без белья. Красивая грудь притягивала взгляд, и мои губы опустились ниже. Снова она что-то прошептала, видимо, просила меня остановиться. Однако я уже не мог и, подхватив девушку на руки, отнес ее на кровать...
Ночью мы практически не спали. Занимались любовью, разговаривали и ели.
Заснули только под утро. Но выспаться не удалось. Нужно было возвращаться к порталу и обеспечивать переезд генерала Гурьянова на новое местожительства, в славный город Медногорск. Причем он собирался забрать Алину с собой, но я был уверен, что теперь она меня не оставит. Генерал такому повороту событий, скорее всего, не обрадуется, однако противиться нашим отношениям не станет. Алина, конечно, его дочь, но она уже девушка взрослая и когда нужно может проявить характер.
26.
Генерал Гурьянов перебирался на Кромку неделю, и он подошел к этому очень основательно. На него уже возбудили уголовное дело за старые грехи. Но беглого отставника это ничуть не пугало и каждый день к порталу прибывала очередная автоколонна. "Камазы" с грузами, легковые автомобили и бронетехника, а так же преданные генералу люди, некоторые с семьями, и случайные бродяги.
Он тянул в параллельный мир все, до чего дотягивались его длинные загребущие руки и сначала я следил за ним с легким недоумением. Вот зачем ему два вагона синтетических тканей и грузовик инструментов? Зачем больше сотни автомобильных двигателей, десятки металлообрабатывающих станков и десять тысяч пар резиновых сапог? Зачем ему две тысячи алюминиевых бочек и несколько мини-заводов? Зачем сотня сварочных аппаратов и пятнадцать тысяч комплектов камуфляжа?
Впрочем, ответы на поверхности. На Кромке, где любой кусок железа и ткани имеет свою цену, пригодится любая мелочь, и генерал может развернуть какое-то производство или создать торговую империю. Благо, контакт с полковником Лапшиным у него постоянный и они один другого очень хорошо понимали. Два сапога пара, нашли друг друга, и Лапшин, опираясь на поддержку Гурьянова, начал всерьез задумываться над тем, что он может стать следующим главой Преображенского анклава. А чего? Наемники есть. Оружия много. Бронетехника имеется. А за его спиной бывший главный поставщик анклава с Земли, у которого много денег и есть связи в соседнем мире. Плюс к этому Лапшин продолжает торговать со мной.
Однако об этом поговорим потом, а пока возвращаюсь к генералу. Он человек по жизни крученый и моральными дилеммами, в отличие от меня, не страдал. Свои фирмы продал, а попутно взял на них кредиты. То есть кинул покупателей. Под реализацию, пользуясь связями, брал товары, а возвращать деньги не собирался. А еще его люди в Москве и в области завербовали около трехсот рабочих, в основном таджиков и молдаван, а затем перевезли их на Кромку. И все это в течение нескольких дней, под покровом темноты и соблюдая правила строжайшей конспирации.
