Темный Властелин хмыкнул. Молодец, не стала перекладывать всю вину на подчиненного, постаралась разобраться с минимальным количеством данных, но подстраховалась, признавшись в своей слабости. Не-маг, конечно. "Ты, моя дорогая, по косвенным признакам умеешь определять, какое именно плетение и когда было задействовано, для этого видеть потоки магии и нити плетений не надо. Для этого надо всего лишь быть предельно внимательной и точно помнить, какие последствия какие заклинания вызывают." — подумал Темный Властелин, откидываясь на спинку стула и приказывая кристаллу показать Данаэля в тот момент, когда он уже почти коснулся помоста носками своих эльфийских сапожек. "Выпендрежник…"
— Для этого, Ивонна, надо быть всего лишь моим братом. Увы, моими жрецами и жрицами могут быть лишь одаренные, так что ты останешься в узком кругу посвященных не-одаренных. С соответствующей клятвой, само собой. А вот тебе, Йорген, придется пройти посвящение и навсегда забыть о дружбе с графом Стефом Черсой.
Заметив реакцию мага на свои слова, Темный Властелин лишь улыбнулся и сказал:
— Ты меня не правильно понял. Ни со Стефом, ни с тобой ничего не случится. Просто по долгу новой службы ты будешь вынужден многое от него скрывать, многое утаивать и о еще большем — умалчивать. А это уже не дружба. Это всего лишь приятельские отношения. От них тебе отказываться не придется. Но это все детали. Главное, что ты, как мой жрец, сразу получишь увеличение твоей магической силы где-то наполовину. Таких, как ты, новых жрецов, на Алдарне теперь будет много.
Темный Властелин замолчал, погрузившись в свои мысли, не отрывая глаз от иллюзии своего брата.
— Мой властелин, я правильно вас поняла, малое количество жрецов на Алдарне было связано именно с ним? Вы готовили ловушку для вашего брата? — напрямую спросила Ивонна.
Бессменный правитель всех темных этого мира лишь улыбнулся в ответ. "Да, Ивонна, очень жаль, что ты не одаренная. Очень."
— Можем ли мы быть полезны вам, мой властелин, в воплощении вашего плана? — не унималась глава Тайной службы Властелина темных земель Алдарна.
— Конечно, Ивонна. И когда придет ваш черед — я прикажу вам. Сейчас просто примите то, что вы бессильны против него. Только я и мои жрецы могут хоть что-то противопоставить Данаэлю и его жрице. Он равен мне по искусству и почти равен по силе. За счет моих жрецов, часов поклонения и упоминаний моего имени я обладаю запасом силы, превосходящей его. Не настолько, как хотелось бы, но превосходящей. Но через несколько дней все может очень сильно изменится. Ладно, не будем о плохом. Вы оба свободны. Йорген, то, что ты — кандидат в жрецы, является тайной. Никто не должен это узнать от тебя. Даже намеками, даже косвенно. И вот ещё что. Завтра, ближе к полудню, проведем бал одаренных. Возможно, мне ещё кто-то приглянется из местных.
* * *
Наринэль, закрыв глаза и повторяя молитву, как заведенный, терпеливо ждал чуда. Он помнил, что для создания "Колыбели жизни" Энире пришлось не раз и не два повторить свою молитву. Он знал, что их спасение из ритуального круга является чем-то немыслимым. Он понимал, что это немыслимое было подготовлено Данаэлем для спасения самой Эниры, поэтому и произошло так скоро. Насколько долго придется богу творить чудо сейчас — он представить не мог. Потому что сам с трудом верил в то, что такое возможно. Но Энира и её бог уже не раз доказывали, что невозможное — реально.
А если это как раз тот случай, когда даже бог не может ничего сделать? Что тогда? Что ему делать? Заменить Эниру? Стать жрецом Данаэля, избравшего Свет вместо неё? А получится ли у него? Что для этого необходимо? Сможет ли он? Нет, вряд ли он справится. У Эниры за краткое время получилось вытащить их четверых из смертельного ритуального круга. А у него не получается спасти её из рук темного мага. Разве он может стать таким же жрецом, как она?
— Можешь, — как будто кто-то прошептал Наринэлю прямо в ухо. — Но не нужно. Мне и одной жрицы многовато.
Возглас удивления, который Наринэль услышал после этого заставил его открыть глаза и посмотреть вперед. И обомлеть, увидев яркую светящуюся фигуру крылатого мужчины, спускавшегося на поляну прямо с неба. С такой же полупрозрачной фигурой Эниры на руках. Мягкое приземление, мужчина становится на одно колено и опускает фигуру чародейки на камень внутреннего двора. И тут же фигура Эниры перестает светится, становится реальной, материальной. И Наринэль с болью подмечает все те изменения, которые произошли с ней с момента последней встречи.
Две серебрянные пряди на висках. Худоба, граничащая с полным истощением. Грубая тюремная роба. Оковы на руках и зачарованный ошейник-амулет. Состояние ногтей на руках и огрубевшие босые ступни.
— Благодарю тебя, Данаэль, избравший Свет.
Вайрен находит слова для того, что чувствует Наринэль, поднимая глаза от фигуры чародейки на её спасителя.
— Сделайте так, чтобы её не пришлось больше спасать, — чуть усталым голосом сказал бог, а потом добавил: — это будет лучшей благодарностью, поверь.
— Приложим все усилия, — сказал вдруг князь эльфов, выходя вперед и становясь рядом с Наринэлем. — Можем ли мы рассчитывать на твою помощь, Данаэль, избравший Свет?
Бог чуть горько улыбнулся, но ответил:
— Только до убийства Темного Властелина, князь. Потом я навсегда покину этот мир. Меня, как и его, не должно быть здесь. До скорой встречи, светлые.
"И серые" — услышал в своей голове Вайрен, но уже ничуть не удивился. Куда уж больше? А в следующую секунду светящаяся фигура исчезла с поляны, как будто её тут никогда и не было.
— Мастер Вирн! Будьте добры, помогите с оковами, — тут же начал отдавать распоряжения Вайрен. — Эллеаранэла, прошу, осмотрите ВСЕХ спасенных, а не только дядю. Мэтр Жанер, кто сможет снять этот драргов ошейник? И почему Энира до сих пор не пришла в себя?
И как будто внутренний двор отмер, разумные засуетились, торопясь вернуться к прерванным такими неожиданными событиями делам. Только князь эльфов, король Женовии и Айдарнии, архимаг и глава Тайной службы королевства отошли от остальных и начали совещание, укрывшись от любопытных глаз специальными щитами.
Наринэль наконец-то встал с колена, сорвал с себя ненавистный амулет блокировки и тяжело вздохнул. Как же ему надоело восстанавливать свою связь со стихией после воздействия амулета, кто бы знал. С другой стороны, хорошо, что жив. Как там говорила Энира? Благодаря богу? Надо будет уточнить у неё, как поблагодарить Данаэля правильно. Главное, самое тяжелое уже позади. Стена Тьмы разрушена, войско королевства и эльфов пришло к ним на помощь. Осталось лишь убить Темного Властелина. Сущий пустяк, тарренов шанг! Мда, эльфу так ругаться не полагается. Ну, с кем поведешься…
* * *
Я открыла глаза. Ну да, конечно. Витражный купол с шестнадцатилучевой ярко-желтой звездой на фоне звездного неба. Обитель Данаэля, избравшего Свет. Я уже умерла? Интересно, когда успела…
— Не умерла, пока ещё, — устало сказал мой бог, а я наконец-то поняла, что полулежу на диванчике с низкой спинкой.
Сев, я посмотрела на Данаэля и обмерла. Потому что сзади него увидела новые витражи. Маг и эльф, очень похожие на Поля и Наринэля, защищаются от орчанки, которая напоминала мне ту самую собеседницу темного мага. И ещё одна, где я в бесформенной тюремной робе нахожусь на руках у сияющего Данаэля, прямо над ритуальным кругом Оренса. Ого… Значит, он все-таки смог меня вытащить, даже без моей молитвы. Но как?
— Благодари Наринэля. И остатки своего отряда. Помнишь, я говорил, что иногда приходится кем-то жертвовать?
Я перевела взгляд на моего бога. Его лицо было серьезным и грустным одновременно.
— Помню, — сказала я, вновь обратив внимание на первый из новых витражей.
Поля и Наринэля я видела в ритуальном кругу. Ларена и Киару тоже.
— Шард и Мирет… — одними губами сказала я, увидев их фигурки на витраже.
Оба — лежали у ног Сэйкары.
— Я её убью, — сказала я, стиснув зубы.
— Быть может. Но не факт. Она все же доктор некромантии, а ты — чародейка-самоучка. И слишком своевольная жрица, к тому же.
Я лишь тяжело вздохнула, понимая, что он прав. И что я должна извиниться перед ним. Последний наш разговор закончился… Не лучшим образом, скажем так.
— Но извиняться должна не ты, а я, — с той же грустью в голосе сказал Данаэль. — Потому что если бы я не втянул тебя во все это, ты бы жила в своем мире и горя не знала. Но один я бы со всем этим не справился. Да и сейчас не справлюсь. Пожалуйста, не рискуй так больше, хорошо?
Я набрала полные легкие воздуха и, медленно выдохнув, сказала:
— Постараюсь, но не обещаю. Дан, я не жалею о том, что ты меня втянул в это. Если бы не ты, мне, по возвращении с игры, пришлось бы опять с головой погрузиться в рутину серых будней. Монотонную, отупляющую и лишающую воли. Для меня игры были глотком свежего воздуха. Ты, в принципе, осуществил мою мечту, позволил надышаться воздухом приключений вволю. Я не могу винить тебя в том, что ты используешь меня для достижения своих целей. В некотором роде и я использую тебя для того, чтобы вырваться из привычного мира, стать такой, какой мне хочется. Не оглядываясь на целесообразность, необходимость и общественное мнение. Здесь, с твоей помощью, я могу быть такой, какой хочу. Я ведь почти отказалась пожертвовать собой. Но все же смогла сделать это. Ты думаешь, я бы смогла это сделать в том мире? Вряд ли. Потому что на одно "так дОлжно, так верно", которое ты говоришь себе наедине находится десяток "это глупость" и "почему именно ты", которые говорят другие. Но не потому что люди ленивые себялюбивые скотины, а потому что очень многие использовали чистые душевные порывы обычных людей для того, чтобы добиться своих целей. Я уверена, ты понимаешь, о чем я говорю. Думаю, это свойственно всем людям без исключения во всех мирах. Возможно, не только людям. Знаешь, как у нас говорят? Не мы такие, время такое. Хотя, думаю, все наоборот. Время такое, потому что мы такие. Ладно, куда-то меня не туда унесло. Они хоть не мучались? — спросила я, не сводя глаз с витража.
