Внезапно он оттолкнул ее от себя. Когда он заговорил, в голосе его слышалось неподдельное уважение.
— Ты точно как твоя мать. Блондинка, а там, — он выразительно кивнул, — волосы черные.
При виде приближавшихся Дакса и Котяры трое солдат взяли на караул. Лейтенант отдал ему честь.
— Полковник Ксенос? — Дакс кивнул. — Президент просил провести вас к нему немедленно. Сюда, пожалуйста.
Вместо того, чтобы направиться к стойке таможни, лейтенант подошел в небольшой двери в стене. Дакс и Котяра направился было за ним, но тут солдаты преградили Котяре дорогу.
— Ты останешься здесь, — резким голосом сказал тот, что был выше ростом.
Дакс увидел, как рука Котяры потянулась к пистолету, висевшему в кобуре подмышкой. Он жестом остановил его.
— Мне это не нравится, — прошептал Котяра. Губы Дакса раздвинулись в слабой улыбке.
— Чего нам бояться? — произнес он по-английски и тут же перешел на испанский. — Мы дома. Делай, как сказал лейтенант. Подожди меня здесь.
Он повернулся и пошел следом за лейтенантом. Тот раскрыл дверь и почтительно придержал ее, позволяя Даксу пройти. В глаза ударил яркий солнечный свет. Дакс остановился, давая лейтенанту возможность нагнать его.
— Сюда, — офицер повел его вокруг здания.
Там, скрытый от посторонних взглядов, стоял бронированный лимузин, принадлежавший президенту. Лейтенант раскрыл заднюю дверцу.
— Давай ко мне, Дакс, — послышался изнутри машины знакомый голос.
Дакс сел, и дверца за ним захлопнулась. Шторки на окнах были задернуты, Дакс не сразу освоился с полумраком. В автомобиле царила прохлада, и он только спустя минуту понял, что за урчанием двигателя не расслышал работы кондиционера. Повернув голову, он посмотрел на президента.
Перед ним было лицо уже пожилого человека, блестевшее бисеринками пота несмотря на работу кондиционера.
— Почему же ты не предупредил меня о своем приезде, мой мальчик! — чуть ли не елейным голосом задал вопрос президент. — К счастью, я узнал о нем от Ампаро. Дакс посмотрел ему прямо в глаза.
— Я не подумал, что это так важно. Где Ампаро? Президент отвел глаза.
— Сейчас она присутствует на открытии новой клиники.
Через стеклянную перегородку за ними наблюдали лейтенант и водитель, оба держали в руках автоматические пистолеты.
— Не обращай на них внимания, — заметил ровным голосом президент, — они не могут нас слышать. Дакс улыбнулся.
— Меня не это волнует. Президент ответил ему улыбкой.
— Обычное дело. Слишком уж они заботятся о моей безопасности. Мальчик мой, ты выбрал самое неудачное время для возвращения домой. Тебе ни в коем случае нельзя было подавать в отставку.
— После того, как вы не прислали войск, которые обещали прислать, мне не оставалось ничего другого.
— Тому были серьезные причины, возникли проблемы, о которых ты ничего не знаешь.
— Но вы же дали слово. И я дал свое. Мне пришлось прибегнуть к помощи друзей, использовать свое влияние. Я упрашивал, умолял их выслать вам новые вооружения. Вы и сами хорошо понимаете, что никто не поверил вашей лжи о том, что у солдат вышли сроки службы.
— Какая разница, чему они поверили, а чему нет? — Президент почувствовал раздражение. — В горах опять вспыхнули волнения. Солдаты были гораздо нужнее здесь, чем в Корее.
— Все это было обманом с самого начала, — продолжал обвинять его Дакс. — Вы и не собирались посылать их. Просто для вас это была возможность получить новое оружие.
Лицо президента побелело от едва сдерживаемого гнева, голос его срывался.
— Мне приходилось расстреливать людей и за меньшее! Дакс откинулся на спинку сиденья, надменно улыбнувшись.
— Ну так давайте. Во всяком случае, мои друзья убедятся, что я не предавал их.
Президенту потребовалось около минуты, чтобы справиться со своими эмоциями. Когда он заговорил, голос его был уже спокоен.
— Я забуду об этом оскорблении, виной которому твоя запальчивость. Но запомни одну вещь. Моя первая и единственная забота — Кортегуа. Все остальное важно лишь настолько, насколько имеет отношение к нашей родине. Понятно?
— Очень хорошо понятно. — Дакс с горечью поджал губы.
— Может, это придется тебе не по вкусу, но своим приездом в аэропорт я спас тебе жизнь. Дакс молчал.
— Газеты требуют твоей головы. Они настаивают на том, чтобы тебя судил военный трибунал за то, что ты оставил свой пост на поле боя.
Дакс повернулся к нему.
— А вы вряд ли будете заинтересованы в том, чтобы сказать правду, не так ли?
— Я мог бы это сделать, если бы меня стали слушать, — ответил президент. — Но сейчас уже слишком поздно. Меня никто не услышит.
Неожиданно Дакс рассмеялся.
— Ничего удивительного, что вам удалось убедить моего отца поверить вам. Вся пресса находится под вашим контролем, и тем не менее вы сидите тут и рассказываете мне сказки да еще рассчитываете, что я тоже вам поверю?
В машине воцарилось неловкое молчание.
— Понятно. Вы бы хотели, чтобы я вернулся на борт самолета, на котором прилетел сюда?
— Да. За границей ты еще сможешь очень многое сделать для нас.
— Нет, — убежденно ответил Дакс. — Вы попользовались мною достаточно, так же как и моим отцом. Найдите себе другого мальчика.
— Ты говоришь так, потому что обижен. Но ты же кортегуанец. Наступит день, и ты передумаешь.
— Я навсегда останусь кортегуанцем, но никогда не изменю своего мнения. Президент молчал.
— Я хотел бы увидеть Ампаро, перед тем как уехать. — Дакс искоса посмотрел на него.
— Ампаро не желает тебя видеть, — холодно ответил президент. — Она просила меня передать тебе, что подала на развод. Будучи моей дочерью, она считает, что поддерживать с тобой какие-либо отношения недостойно ее.
Дакс раздвинул шторки, посмотрел в окно. Вдали, в голубоватой дымке дрожали горы. Он вновь повернул голову к президенту и спокойным голосом произнес:
— Очень хорошо. Я готов покинуть страну сейчас же. — Он потянулся к ручке двери.
— Один момент. — Президент дал знак водителю. — Двери открываются с приборной доски.
Из машины выбрался лейтенант, обошел вокруг, распахнул дверцу. Не успел Дакс сделать и двух шагов, как позади послышался голос президента.
— Все в воле Божией, мой мальчик.
Он обернулся. Президент чуть высунулся из машины, держась рукой за дверцу. Лицо его была даже печальным. Какое-то время мужчины смотрели друг на друга — пожилой, с лицом, изрезанным тысячью морщин, и молодой еще человек, который в одно мгновение лишился всех своих иллюзий.
— Благодарю вас, ваше превосходительство, — сумрачно ответил Дакс. — Все в воле Божией.
Президент приказал закрыть дверцы и скрылся за шторками. Лимузин тронулся, подняв облако пыли, и устремился через поле аэродрома к ведущей в город автостраде. Дакс следил за ним, пока он не скрылся из виду, а затем медленно пошел в зал ожидания.
Огромный лайнер, сделал над морем широкий разворот и лег на курс. Когда погасла табличка, запрещавшая курить, Дакс достал из кармана сигарету. Он увидел, как по проходу к нему приближается стюардесса.
— Сеньор Ксенос? Человек, который принес это послание, просил меня вручить его вам только после того, как мы взлетим.
— Благодарю вас.
Она удалилась, Дакс вскрыл конверт.
«Дакс, мне очень жаль. Пожалуйста, прости меня. Ампаро»
Больше на листе ничего не было.
Он разорвал записку на кусочки и запихал их в пепельницу. Закурил, приник к иллюминатору. Самолет подлетал к горам. Он почувствовал, как его вдавило в кресло, — видимо, набор высоты еще не закончился, — но от иллюминатора не оторвался.
Внизу проплывали голубоватые, покрытые снегом вершины гор Кортегуа.
В глазах Дакса стояли слезы. Он смежил руки и устало откинулся на спинку кресла.
Никогда больше ему не видеть этих гор.
10
— Вон туда, — приказала Сью-Энн, указывая рукой в ту сторону, где, растянувшись на песке лицом вниз, лежал Дакс.
— Да, мадам, — улыбаясь, послушно ответил мальчишка, помогавший отдыхающим устанавливать на пляже зонты и раскладывать матрацы.
Сью-Энн молча проследовала за ним мимо любителей пораньше занять местечко на пляже. Мальчишка с важным видом развернул матрац, набросил сверху полотенце. Сью-Энн достала из пляжной сумки монету в один франк и вручила мальчишке. Коснувшись пальцем лба, что означало, по-видимому, благодарность, мальчишка умчался, блеснув в прощальной улыбке всеми своими зубами.
Не произнеся ни слова, Сью-Энн улеглась на спину. Солнечные лучи несли коже ощущение тепла, это было приятно. Она лениво пошевелилась, затем повернулась на бок.
Дакс посмотрел на нее, приоткрыв один глаз.
— Привет.
— Привет, — ответила ему Сью-Энн.
Взяв в руки флакон с лосьоном от загара, она принялась втирать его в кожу лица. Покончив с этим, протянула флакончик Даксу.
