— Сан-Лейк-Сити вызывает "Лентяйку". Доктор Хеллман, отзовитесь! Сан-Лейк-Сити вызывает "Лентяйку". Доктор Хеллман…
— "Лентяйка" слышит Сан-Лейк-Сити. Хеллман у аппарата. Прием. Доктор бросил взгляд на Би, и та послушно застучала ключом.
— Сан-Лейк-Сити — "Лентяйке", — раздалось в наушниках. — Ваш пеленг семьдесят два градуса северной, шестнадцать восточной. Держите курс на Питко-3. Прием.
— Доктор Тони — Джимми Холлоуэю, — продиктовал Хеллман. — Прекрати сыпать цифрами, Джимми, и скажи толком, чего тебе от меня надо? Прием.
Голос в наушниках задрожал от оскорбленного достоинства.
— Сан-Лейк-Сити — "Лентяйке". Питко-3 требуется экстренная медицинская помощь. Просьба изменить график полета и сесть в Питко-3. Прием.
— "Лентяйка" — Сан-Лейк-Сити. Понял тебя, Джимми. Что случилось и где доктор О'Рейли? Прием.
— Сан-Лейк-Сити — "Лентяйке". Я не знаю, что случилось, доктор Тони, а доктор О'Рейли улетел в Марсопорт, и его ожидают только к концу дня. Прием.
— "Лентяйка" — Сан-Лейк-Сити. Хорошо, я займусь этим, Джимми. Конец связи. — Он снял наушники и вернул их Би. — Вот что, девочка, в Питко-3 кто-то ранен или сильно болен, так что высади меня там, а домой я сам доберусь на одном из их пескоходов.
— Как скажете, док, — кивнула девушка и развернула карту, чтобы внести изменения в маршрут.
Тони прошел в конец кабины, оккупированный Тедом и детьми, открыл свой саквояж и достал коробочку с таблетками оксиэна. Потом вернулся на прежнее место и встал в проеме, отделяющем пилотский отсек от салона, повернувшись лицом к остальным.
— Это те самые таблетки, которые давали вам сегодня утром перед посадкой корабля, — сказал он. — Полагаю, вас не стоит предупреждать еще раз о необходимости всегда иметь при себе несколько таких пилюль. Где бы вы ни были и что бы вы ни делали, пока вы находитесь на Марсе, эти таблетки означают для каждого из вас жизнь или смерть в буквальном смысле. Вы должны принимать их каждые двадцать четыре часа. Если вы этого не сделаете, то умрете. Все очень просто, как видите.
Разумеется, все они слышали это несчетное количество раз, но Хеллман не видел особого вреда в лишнем напоминании. Надо было еще что-нибудь добавить, только вот в голове, как назло, не возникало ни одной стоящей мысли. На выручку, сам того не зная, пришел Грэхэм.
— Что там у вас случилось, док? — спросил он. — О чем вы говорили по радио?
— Какой-то экстренный случай по моей части в Питко-3,- пояснил Хеллман. — Это поселок неподалеку от нас, по ту сторону Кольцевых Скал. Их врач улетел в Марсопорт и не сможет вернуться раньше захода солнца.
— Вы не против, если я буду вас сопровождать? — оживился журналист. Мне так или иначе придется там побывать, но было бы намного интересней нагрянуть нежданно, пока начальство не успело замазать все грязные пятна.
Тони задумался на секунду, взвешивая предложение Грэхэма, и решил, что оно ему нравится.
— С удовольствием возьму вас с собой, — кивнул он.
— Было бы неплохо еще раз повидаться с той девчонкой, что направлялась в Питко-3,-добавил, словно оправдываясь, репортер.
— Вы познакомились на корабле?
— Ну да, только она отшила меня еще быстрее, чем ваша очаровательная пилотесса. Ума не приложу, что делать такой милашке на металлургическом заводе? Или она из тех ученых дам, у которых только математические формулы вызывают сексуальное возбуждение?
— Не думаю, что у нее хватит извилин даже на теорему Пифагора, усмехнулся Тони. — А ее поведение объясняется очень просто: девушка считала, что находится на каникулах. Дело в том, что ее новое место работы не металлургический завод, а обычный бордель. Женщин других профессий вы в Питко-3 не найдете, как ни старайтесь.
— Черт побери! — выругался Грэхэм и, помолчав немного, задумчиво произнес: — Теперь понятно, почему она не обратила на меня внимания.
"Лентяйка" совершила посадку в Питко-3 около полудня. Хеллмана и Грэхэма встречал сам Гаккенберг, директор рудника. Он усадил их обоих в новенький джип и повез в поселок. Би Хуарес на прощанье покачала крыльями, пролетая над грядой холмов, разделяющих Сан-Лейк-Сити и Питко-3.
— Боюсь, доктор, вы уже опоздали, — сказал Гаккенберг, сокрушенно покачивая головой.
— Там видно будет, — отозвался Тони. — Позвольте представить вас друг другу. Директор Гаккенберг… Мистер Дуглас Грэхэм.
Джип поднимался вверх по склону, направляясь к скоплению разномастных жилых построек. По правую сторону дороги изрыгали черный дым многочисленные трубы обогатительной фабрики.
— Прямо чума какая-то на мою голову, — пожаловался директор. — Никого в поселке не осталось. Мистер Рейнольде, доктор О'Рейли, мадам Роза — все отправились в Марсопорт встречать корабль, а я тут должен один за всех отдуваться! Постойте, как вы сказали? Дуглас Грэхэм? Так вы тот самый репортер, которого мистер Рейнольде собирался привезти сюда? А как вышло, что вы путешествуете в одной компании с доктором Хеллманом?
— Я тот самый репортер, — согласился Грэхэм, — но в первый раз слышу, что должен был попасть сюда с каким-то мистером Рейнольдсом. Это он вам так сказал?
— Ну, может, и не совсем так… Кажется, он говорил, что надеется вас привезти, не помню точно. Да и не мое это дело, честно говоря. Я подписывал контракт добывать руду, а не расхлебывать чужую кашу. Все куда-то разбежались, у Джинни вся грудная клетка изломана, девочки с ума сходят, а я должен отвечать? Да на кой черт мне эти проблемы?!
— А что, была крупная драка? — спросил доктор.
— Откуда мне знать? Мне никто ничего толком не объяснил — просто выдернули из шахты "В" и поставили перед фактом. Джинни нашли совершенно случайно, в пустыне, по ту сторону холмов. Она была в ужасном состоянии — вы понимаете, что я имею в виду, док? Говорят, что ее изнасиловали, но у меня такое просто в голове не укладывается. Изнасиловать Слониху Джинни — это же нонсенс, прости меня, Господи!
— Так они привезли ее сюда?!
— О чем я и толкую, док! Сколько раз повторял ребятам: лежат — и пускай себе лежат. Если там башка у кого пробита или челюсть свернута, накройте одеялом, пристройте капельницу и дожидайтесь врача.
Джип остановился у порога большого дома, сложенного из стеклоблоков. В отличие от большинства времянок, возводимых из подручного материала для наемного отребья, на постройку этого здания компания не пожалела ни средств, ни времени. Дверь приоткрылась, и в шелку осторожно выглянула какая-то девица. Узнав директора, она распахнула дверь и бросилась к машине:
— Ой, это вы, мистер Гаккенберг! А вы доктор, да? Хеллмана поразило ее одеяние. На ней была не стандартная, защитного цвета туника, какие носили девяносто девять процентов марсианских женщин, и не вульгарные, кричащих тонов, одежды, характерные для ее земных товарок по профессии, а роскошная, ручной работы, домашняя пижама из дорогого синвельвета. При иных обстоятельствах ее легко можно было счесть за деловую женщину или жену преуспевающего бизнесмена, принимающую гостей в собственном доме где-нибудь на Земле.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
