"Что в этом ящике? Почему конвейер без ограждения? А куда поступает готовая продукция? Что производят в этом цехе? Где вы брали формовочную глину? И сколько заплатили? Вы кафельную плитку сажали прямо на раствор? А почему не на клей? Кто здесь начальник? А сколько часов в день он работает? Так много? Разве он обязан столько работать?"
Демонстративно водя дозиметром в разные стороны и терпеливо удовлетворяя ненасытное любопытство репортера, доктор придумал наконец, как подтолкнуть мысли спутника в нужном направлении.
— Вот в этом контейнере, — показал он, — находится типичный образчик нашей продукции. Радиоактивный фосфор. Предназначен для исследований в области онкологических заболеваний. Заказчик — Фонд помощи больным лейкемией в Сан-Франциско. Это высокочистый продукт — почти четыре девятки. Мы успешно конкурируем с другими производителями только потому, что можем добиться такого качества без неизбежных в земных условиях разорительных затрат. Чтобы получить то же самое на Земле, необходимо сначала выделить обычный фосфор, очистить его от примесей и поместить в ядерный реактор или ускоритель заряженных частиц. Как правило, в процессе облучения происходит загрязнение исходного сырья, и его снова приходится рафинировать. Здесь же мы просто добываем и очищаем фосфор, а облучать его нет нужды, поскольку он уже радиоактивен, как и весь почвенный слой планеты. Радиация слишком слабая, чтобы вредить здоровью — космические лучи на Земле дают примерно такой же фон, — но для нас, я имею в виду колонию Сан-Лейк-Сити, все это как нельзя кстати.
— Здоровый контейнер, — равнодушно заметил журналист.
— Просвинцованная двойная оболочка с наполненными воздухом пустотами и встроенный дозиметр с сигналом громкой тревоги. Все по закону. Обычно на упаковке у нас занято процентов пять от общего числа трудоспособных, но сейчас нам предстоит перелопатить всю партию за четыре дня, поэтому мы привлекли столько дополнительных рук.
— Вам, ребята, просто необходима мохнатая лапа где-нибудь в верхах, сочувственно вздохнул Грэхэм. — Держу пари, если бы такая заварушка произошла в Питко-3, тамошнее начальство быстренько бы все уладило. Мы еще не закончили, док?
— Сейчас заканчиваем, — сухо ответил Тони.
Все его потуги опять ни к чему не привели. Единственное, чего он добился, это заставил журналиста своими глазами оценить уровень техники безопасности в Лаборатории и битый час попотеть в тяжелом гермокостюме.
Вернувшись в дезкамеру, они разделись и полезли под душ. Учуяв запах спирта, Грэхэм пришел в необычайное возбуждение. Видя недоумение доктора, он пояснил:
— Когда я был начинающим репортером, моим первым редактором был один тип по фамилии О'Мэлли. Он всегда считал, что я сделаю блистательную карьеру. И в один прекрасный день так разбогатею, что смогу позволить себе принимать душ из горячего и холодного шотландского виски. Похоже, он оказался пророком!
— Ну, горячего душа у нас нет, только холодный, — усмехнулся Тони, — да и пить эту гадость я вам не рекомендую. Это метиловый спирт, от него запросто можно ослепнуть.
— Вряд ли это намного хуже той дряни, что мне доводилось глотать в Филадельфии, когда я вел уголовную хронику, — откликнулся Грэхэм, но под спиртовым душем тем не менее задерживаться не стал и тщательно выполнил все инструкции доктора по обтиранию ланолиновым полотенцем.
— Время обедать, — сказал Хеллман, застегивая пуговицы на рубашке. Общественная столовая здесь же, при Лаборатории. Единственное помещение, способное вместить все население Сан-Лейк-Сити.
— Синтетическая пища? — поморщился журналист.
— Нет, мы стараемся идти другим путем. Наши агрономы добились немалых успехов и обещают вскоре обеспечить все потребности колонистов в сельскохозяйственной продукции. При этом нам не понадобится вносить в почву дополнительных удобрений, кроме переработанных отходов жизнедеятельности. Естественно, главный упор делается на бобовые культуры, корнеплоды, ямс и земляные орехи в силу их неприхотливости и короткого цикла вызревания. Кроме того, все они отличаются низкой концентрацией нитратов и высоким содержанием белка. Да вы сейчас сами все увидите и попробуете.
Грэхэм увидел, попробовал… и с отвращением выплюнул обратно на тарелку положенную в рот на пробу микроскопическую порцию овощного рагу. За столом, где кроме них с доктором обедало еще человек десять, мгновенно воцарилась мертвая тишина. Когда народ успокоился и перестал обращать на него внимание, Грэхэм наклонился к Тони и спросил на ухо:
— Скажите, док, почему у этих овощей такой отвратительный лекарственный привкус? Вы что, каким-нибудь дезинфектантом урожай обрабатываете?
Он спросил это очень тихо, но сидевший на другом конце стола Джо Грейси все-таки услышал и взял на себя труд ответить.
— Это моя епархия, мистер Грэхэм, — сказал он. — Никаким дезинфектантом мы, естественно, не пользуемся, а чем объясняется непривычный вкус, я вам сейчас объясню. Большинство людей, в том числе и вы, как правило, не подозревают, какое огромное количество минеральных веществ, содержащихся в почве, аккумулирует, к примеру, обыкновенная капуста. Человечество столько лет поглощало вместе с овощами всякие нитраты, фосфаты и прочую дрянь, что отвыкло от их натурального вкуса. Поверьте моему слову биолога и агронома: выращенные на наших плантациях овощи содержат значительно меньше вредных для организма веществ, чем их земные аналоги. Мы приложили очень много усилий, генетически преобразуя марсианские растения так, чтобы их плоды не содержали смертельных для человека и скота веществ. И с земными культурами пришлось повозиться, пока они прижились на марсианской почве и перестали поглощать опасные для жизни минеральные соли. Возьмем хотя бы этот ячмень, который присутствует в сегодняшнем меню. Лекарственный привкус придает ему избыток йода, который слишком интенсивно накапливается в колосьях. Для здоровья это даже полезно, но вкус, конечно, специфический. Мы с этим боремся, уверяю вас! Если бы мне удалось вышибить из кольца всего один атом углерода… Впрочем, не буду утомлять вас чисто техническими деталями. Просто порадуйтесь, что новое поколение цветной капусты мы дали на пробу не вам, а нашим лабораторным мышкам. Мышки, к сожалению, сдохли — в капусте по-прежнему слишком много цианистого калия.
— Надеюсь, сдохли не все? — нашел в себе силы пошутить слегка позеленевший Грэхэм.
— Мыши, между прочим, единственные живые существа на Марсе, сохранившие в неприкосновенности свой земной генетический код, — заметила Медж Кэссиди, сидящая по левую руку от репортера. Тот автоматически повернулся к даме, с ужасом глядя, как она с аппетитом поглощает вторую порцию пахнущего йодом рагу. — Люди, и вы в том числе, мистер Грэхэм, этим, увы, похвастаться не могут.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
