Большим шагом вперед явилась новая идея — выдолбить изнутри толстое бревно, добиваясь плавучести за счет выталкивающей силы вытесненной воды, а не за счет массы дерева. Появление наряду с плотом долбленки свело к минимуму сопротивление воды, поскольку можно было обходиться одним бревном, и в то же время увеличило свободу передвижения по узким протокам.
Несомненно, каноэ — первое судно, чья плавучесть основывалась на принципе полого корпуса. И все же нам, вероятно, никогда не придется узнать, какое судно первым обрело истинную форму лодки — водонепроницаемое каноэ или пропускающее воду бунтовое судно. Мы знаем, однако, что изобретение каноэ как такового оказалось тупиковым путем, шла ли речь о долбленке или о каркасе обшитом кожей или корой. Принцип полого корпуса внедрялся в судостроительство по совершенно разным линиям. Самые большие и сложные каноэ принадлежат индейцам северо-западного приморья Америки и их океаническим соседям от Гавайских островов до Новой Зеландии. Огромные пиро́ги строили в доевропейские времена по берегам Карибского моря и на западном побережье Африки. Для Полинезии — там, где не было достаточно больших бревен, — характерно наращивание досками выдолбленного днища, однако нигде в мире не находили долбленки с добавлением внутреннего каркаса, приближающего ее по размерам и форме к настоящему кораблю со шпангоутами. Широко распространенное представление, будто суда первых цивилизованных народов развились из долбленки, ни на чем не основано.
Первые известные корабли строились из бунтов камыша, а не из бревен и досок. Строились по простому принципу плавучести за счет сквозного прохождения воды, а не по принципу вытеснения воды водонепроницаемым корпусом. Эти древнейшие суда известны нам по доисторическому искусству Северной Африки и Западной Азии. Об их размерах и очертаниях можно судить по додинастическим петроглифам в Египте, наскальной живописи в Сахаре, гравировке на наиболее древних месопотамских печатях. К этому начальному периоду камышовых судов относится и начало применения мачты и паруса. Керамическая модель в Багдадском музее с цилиндрической опорой для мачты показывает, что в этой области ходили под парусом по меньшей мере около 4000 г. до н. э. На большом додинастическом сосуде в Британском музее видим считающееся древнейшим изображение египетского парусника с надстройкой на палубе; оно датируется периодом Негада II, старше 3100 г. до н. э. Однако великое множество изображений камышовых судов, в том числе с мачтой и парусом, которые в последнее время обнаружены в сухих вади между Нилом и Красным морем, относятся к той же додинастической поре и вполне могут соперничать по древности с запечатленными в керамике Египта и Ирака.
Честь перехода от компактных судов из бунтов камыша к полым дощатым конструкциям с распорками обычно приписывают финикийцам, однако это распространенное мнение противоречит археологическим данным. Финикийцы как народ выделились из конгломерата ханаанеев только во второй половине II тысячелетия до н. э. (Harden, 1962[142]), и хетты, имевшие доступ к тем же кедровым лесам, строили сложные деревянные корабли раньше их, как это видно по двум реалистичным рельефам — в Каратепе (Южная Турция) и из Тель-Халафа (Британский музей). Однако в Египте по велению фараона Хеопса около 2800 г. до н. э. был построен роскошный деревянный корабль, по изяществу морских обводов не уступавший лучшим ладьям викингов, а по размерам намного превосходивший их, и рядом с этим древним образцом кораблестроительного искусства не только они, но и суда финикийцев представляются почти современными. Особенно поражает в этом древнейшем известном деревянном судне с настоящими шпангоутами, что оно было сшито из привозных ливанских досок и, хотя повторяет предшествовавшие ему папирусные ладьи по обводам и оформлению, в силу своей хрупкой конструкции могло ходить только по тихим водам Нила.
Внезапный скачок от бунтовых судов из папируса к деревянному кораблю из привозного леса в Египте так отчетливо выражен, что речь явно идет о влиянии извне. Естественно обратить свой взор на Малую Азию, откуда фараон получал кедровые доски. В Двуречье ясно прослеживается переход от бунтовой ладьи к корпусу на шпангоутах. На древних храмовых рельефах видим реалистичные изображения морских боев или перевозки людей на камышовых судах, но также и транспортировку грузов на бревенчатых плотах и на больших гуффа. Круглые гуффа и джиллаби лодковидной формы ходят по Евфрату по сей день и во всех подробностях совпадают с археологическими экспонатами Багдадского музея — моделями, выполненными на берегах этой самой реки около пяти тысяч лет назад. Плетеный камышовый корпус обмазан внутри и снаружи битумом; согласно местным авторам Ветхого завета, так же строил свой ковчег библейский патриарх Ной. Ной изготовил кедровые шпангоуты и заменил сплошные камышовые бунты наружной обшивкой, обмазанной для водонепроницаемости смолой. Для древних жителей средиземноморского побережья Малой Азии, где было мало камыша и сколько угодно кедра, легко раскалывающегося на тонкие твердые доски, замена камышовой плетенки деревянной обшивкой представляется вполне логичным шагом. Но жители Двуречья тоже имели доступ к восточным рубежам обширных кедровых лесов, и деревянные корабли, судя по всему, очень рано появились в Ираке и Персидском заливе. Этот более прочный тип полого корпуса должен был быстро распространиться до Египта, где уже фараоны древнейших местных династий ввозили кедровые доски для храмов.
Однако у камышовых конструкций были свои преимущества, и они дожили до наших дней на озерах Западной Азии, Африки, Мексики и Южной Америки, откуда они в прошлом распространились до острова Пасхи. Ими пользуются — или пользовались до начала нашего столетия — на средиземноморских островах Корфу и Сардиния, на атлантическом побережье Марокко, в Персидском заливе и вплоть до острова Цейлон на востоке. Примечательно, что они живучи в водах, примыкающих к крупнейшим центрам древней цивилизации: в Южной Америке — на озере Титикака, возле руин Тиауанако; в Африке — там, где река Лукус вливается в Атлантический океан рядом с могучими развалинами мегалитического города Ликс, и на озере Тана, откуда Нил начинает свой путь через Египет; в Азии — на реках Тигр и Евфрат, окаймленных шумерскими памятниками, на острове Бахрейн, где, по некоторым данным, зарождалась шумерская цивилизация, и в болотном краю по реке Гельмунд, соседствующей с истоками Инда, у которого расположены знаменитые развалины Хараппы и Мохенджо-Даро. Камышовые и папирусные суда занимают видное место в древнем искусстве Двуречья и Египта, но также на Кипре и Крите; их изображения высечены на стенах погребальных пещер в приморье Израиля, выгравированы на хеттских печатях из Южной Турции, на мегалитических плитах древних храмов Мальты, которые, согласно новым углеродным датировкам, появились до возникновения египетской цивилизации[14].
