Что, если я потеряю концентрацию и случайно оставлю кого-то без внимания? Или что, если мы перепутаем ритм, и все просто упадем в кучу с разбросанными повсюду членами, а кому-то выколют глаз? Черт, почему это одновременно возбуждает и пугает?
— Мы можем поработать над этим, если хочешь? — дразняще предложил Леон. — Мне все равно нравится смотреть, и я умираю от желания увидеть, как Гейб и Райдер трахают тебя.
— Клянусь звездами, — выругался Габриэль, проведя рукой по лицу, но когда мой взгляд встретился с его взглядом, я увидела огонь в его глазах и поняла, что он не отказывается.
— Можешь взять кое-что на заметку, Симба, — сказал Райдер, ухмыляясь мне, а я облизнула губы, наполовину желая сказать им всем, чтобы они заткнулись, а наполовину — прыгнуть среди них и начать срывать одежду прямо сейчас. Все равно эти клетчатые рубашки выглядели бы неизмеримо лучше, если бы их бросили на пол.
— Он не будет принимать от тебя советы, stronzo, — проворчал Данте. — Мы все знаем, что ты любишь грубости, и это не так уж сложно повторить. Это не всегда равнозначно хорошему.
— Ну, почему бы мне не пойти первым, и ты сможешь посмотреть, как я докажу, что ты не прав, — предложил Райдер, поднимаясь на ноги, и я подняла брови, несмотря на то, что моя кожа под платьем стала горячей и требовательной.
— А может, тебе стоит понаблюдать за мной, и ты поймешь, как доставить девушке удовольствие, не прибегая к своим БДСМ штучкам, чтобы заинтересовать ее? — бросил Данте в ответ.
Райдер ответил ему еще каким-то аргументом, но мое внимание было украдено Габриэлем, когда он обошел их обоих, стянул через голову свою уродливую рубашку, чтобы показать бесконечные чернила, покрывающие его потрясающее тело, и бросил ее на пол.
Он полностью проигнорировал препирающихся Королей банды, когда наклонился и поднял меня с кресла, целуя меня с таким жаром, что мои трусики загорелись, когда он увлек меня от них и усадил мою задницу на кухонную стойку.
Язык Габриэля танцевал с моим, и я стонала ему в рот, когда он целовал меня без ограничений, и все барьеры, которые он когда-либо пытался поставить между нами, рушились и превращались в ничто.
— Ты ведь хочешь нас всех одинаково, правда, красавица? — спросил он низким голосом, когда я обвила ногами его талию и почувствовала острое давление его эрекции на мое расплавленное ядро.
— Да, — вздохнула я, позволяя ему стянуть с меня платье и отбросить в сторону. Леон поймал его, и это движение привлекло мое внимание, когда я обнаружила, что он наблюдает за нами, облокотившись на спинку дивана, прикусив кулак, как будто он проводит лучшее время в своей чертовой жизни. — Я хочу, чтобы это были все мы.
— Я верю тебе, — пробормотал Габриэль. — Я видел это.
Он не дождался моего ответа, когда его руки прошлись по моим бокам, и он создал в своем кулаке ледяное лезвие. Я вздохнула, когда ледяной холод прижался к моему бедру на мгновение, прежде чем он использовал его, чтобы срезать с меня трусики. Мне следовало бы разозлиться из-за небрежного уничтожения моего нижнего белья, но это было так чертовски горячо, что мне было просто все равно. Он отбросил материал в сторону, быстро бросил нож, за которым последовали его джинсы, и шагнул между моих бедер.
Габриэль снова захватил мои губы, и я отдалась ему всем телом, головка его члена уперлась в мое отверстие так, что я задыхалась от желания.
Данте и Райдер резко прекратили препираться, когда из меня вырвался горловой стон, и я ухватилась за край стойки, пока Габриэль медленно двигался вперед, его член входил в меня в контролируемом виде пытки, заставляя меня умолять его двигаться быстрее.
— Просто смотри, засранец, и ты сможешь понять, что тебе это нравится, — резко сказал Леон, и я оглянулась, чтобы увидеть, как он отпихивает Райдера к дивану, чтобы встать рядом с ним, а Данте переходит на другую сторону.
Габриэль выбрал этот момент, чтобы войти в меня сильнее, заставив меня застонать, когда он толкнул меня вниз, чтобы я легла на спину, а сам встал надо мной, вжимаясь своими бедрами в мои, а мое тело плотно обхватило его толстый член.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Пристальный взгляд Райдера был жестким, когда он смотрел на меня, и я обнаружила, что проваливаюсь в его зеленые глаза, когда Габриэль снова вошел в меня, перехватывая мое дыхание, когда я извивалась под ним.
— Посмотри в ее глаза, — сказал Леон, когда я обнаружила, что не могу смотреть никуда, кроме как в глаза Райдера. — И скажи мне, что это не сексуально, как блядь. Скажи, что это не заставляет тебя хотеть, чтобы она кричала еще громче.
Райдер ничего не ответил, но когда Габриэль начал двигаться быстрее, он облизнул губы, в его глазах было выражение хищника, ожидающего атаки.
Рука Габриэля сомкнулась вокруг моей челюсти, когда он перевел мой взгляд на себя, и я закричала, когда он снова вошел в меня, заставляя его хватку усилиться, а мои ноги крепко сжались за его спиной, и я призывала его двигаться еще сильнее.
Я обхватила его руку, сместив ее ниже, так что бы он обхватил мое горло, и он сжал достаточно, чтобы удержать меня неподвижной, полностью отданной на его милость, пока он доводил мое тело до разрушения.
Я умоляла, задыхалась и кричала, требуя от него большего, когда он начал двигаться еще быстрее и сильнее, его хватка на моем горле была достаточно крепкой, чтобы обездвижить меня под ним, так что все, что я могла делать, это принимать все, что он давал.
Я чувствовала на себе взгляды остальных, как будто их руки были на моей коже, и я подумала, не была ли я идиоткой, боясь получить их всех сразу. Хотя, когда Габриэль овладел моим телом, как демон, я не была уверена, что смогу вынести больше, но я хотела этого. Я хотела всего этого.
Напряжение в моей плоти нарастало, как плотина, отчаянно желающая прорваться, и когда Габриэль закинул мою ногу себе на плечо и вошел в меня еще глубже, я обнаружила, что погружаюсь в такое яркое наслаждение, что потеряла всякое представление обо всем происходящем и утопая в экстазе, выкрикивала его имя до самых звезд.
Он кончил в меня, его глубокий, мужской стон наполнил комнату, когда он глубоко вошел и пролил свое семя внутрь меня, прежде чем опустить мою ногу и надавить своим весом на мое тело, чтобы поцеловать меня.
Я запустила пальцы в его черные волосы, провела ими по его позвоночнику и по бесчисленным татуировкам на нем, целуя его медленно и глубоко, пробуя его похоть, его любовь, всего его в движении наших языков друг против друга.
— Это было чертовски сексуально, — промурлыкал Леон, когда Габриэль отодвинулся назад, и я прикусила губу, позволяя ему потянуть меня, чтобы я села. Мой взгляд окинул остальных, и они смотрели на меня, как три голодных волка, которые только что заметили маленькую красную шапочку. Но я не была невинной девочкой, которая случайно наткнулась на этих монстров. Они были моими монстрами, которых приручила только я. И я владела ими так же уверенно, как они владели мной.
— Скажи нам, кого ты хочешь следующим, детка, или я почти уверен, что натравлю на этих засранцев Василиска, чтобы забрать тебя себе, — прорычал Райдер, его зрачки расширились от того, что он только что увидел, а напряжение в его позе было почти таким же сильным, как давление его твердого члена на ширинку, когда он смотрел на меня с отчаянной потребностью.
Я перевела взгляд с него на Данте, который все еще был без рубашки, его напряженные мышцы и тикающая челюсть говорили мне о том, что ему тоже надоело ждать, а затем перевела взгляд на Леона, который выглядел так, словно все его рождественские мечты сбылись. Его рука была в штанах, он скользил пальцами по своему члену, чтобы немного ослабить желание, которое явно сводило его с ума, и когда я смотрела между ними, я поняла, что не могу выбирать между ними сейчас, как никогда раньше.
— Что, если я не могу выбрать? — спросила я, поднимаясь на ноги и медленно двигаясь к ним, расстегивая лифчик и роняя его на пол, влага скатывалась по внутренней стороне бедра, свидетельствуя о том, что Габриэль только что сделал со мной. — А что, если я не хочу выбирать?
