— Пропадите вы пропадом! И где вы только этому научились! Так болтать языком!
— Мой язык защищает меня. Он — мое единственное оружие. То оружие, которым вы разрешили пользоваться.
— Я вообще слишком многое вам разрешил, сейчас я понимаю это. Я дал вам свободу, и напрасно. Зря я был таким мягкотелым по отношению к вам и шел у вас на поводу. Позволял капризы, нарушал правила в угоду вам, баловал, словно отец любимое дитя. И вот результат — ребеночек-то вырос злым, эгоистичным, испорченным. Но я положу этому безобразию конец. — Марс повернул голову. — Татьяна, подойди сюда.
Татьяна послушно подошла к Марсу. Дельфин высунул голову из воды и бешено защелкал.
— Волков, — беспокойно спросил Одиссей, — что вы собираетесь делать?
— Для вас все кончено, Одиссей. Я заставлю вас вести себя как следует. И отвечать на вопросы, и уважать начальство.
— Волков...
— Молчать! — Марс вытащил пистолет, прицелился и выстрелил в Татьяну.
Она, как подкошенная, упала в бассейн. Ирина закричала. От выстрела в зале стояло гулкое эхо. Лара дикими глазами смотрела на труп Татьяны, сначала ушедший под воду, а потом всплывший на поверхность. Дельфин замолк, подплыл к безжизненному телу, потыкался в него носом, словно хотел оживить, и скрылся под водой.
— Сволочь! — крикнул Одиссей.
— А-а, ты ненавидишь меня! Что же ты не выйдешь из воды и не остановишь меня? Слабо?
— Вы глупы, Волков. Как и все, вам подобные, стремящиеся к абсолютной власти. Я полагаю, что вы скоро узнаете о том, что стремление к власти и обладание ею отнюдь не одно и то же.
— По-моему, с вашей стороны неуместно сейчас высказывать какие-либо мнения и давать мне советы, — угрожающе взмахнул пистолетом Марс и оглянулся, ища Лару. Лара торопливо шла в другой конец зала. Одиссей, видя, куда она направляется, закричал:
— Стой! Не ходи туда, Лара!
Злая улыбка появилась на лице Марса.
— Я вижу, между вами тут нет секретов. Значит, я был прав, подозревая этих двух женщин.
Лара между тем подошла к шкафу, встроенному в стену, достала связку ключей, выбрала один и вставила в замочную скважину на двери шкафа.
— Ловко вы обработали моих сотрудниц, Одиссей. Прямо волшебство какое-то! Впечатляет. А ведь до встречи с вами они были одними из моих лучших агентов.
Одиссей, поняв намек Марса, запротестовал:
— Нет, Волков! Не делайте этого, достаточно уже!
— Почему? Урок продолжается, и впереди у нас еще много тяжелых уроков, Одиссей, — сказал Марс и, подождав, пока Лара откроет шкаф, выстрелил в нее два раза. Лара упала, словно от удара невидимой руки. Дверца распахнулась, и содержимое шкафа показалось во всем его блеске: начищенные и смазанные автоматы Калашникова и другое оружие висело на стене аккуратными рядами.
Марс зло улыбнулся, глядя на поникшую голову космонавта.
— Прекрасно, — довольным голосом сказал он, — вот мы и начали узнавать, что такое власть, Одиссей. Но это только начало.
Марс во все время разговора продолжал держать Ирину за волосы и теперь с силой загнул ей голову назад. Ирина закричала от боли. Одиссей поднял на врага глаза, темные, как ночь, спросил:
— Что вы хотите?
Марс прижал голову Ирины к полу и приставил к ее виску пистолет.
— Если вы задаете мне такой вопрос, Одиссей, значит, вам есть что сказать мне. Скоро вы мне все расскажете, все, что я захочу!
— Вы все узнаете сейчас. Не убивайте ее, — бесцветным, сухим голосом сказал космонавт.
— А я и не собираюсь убивать ее, она представляет для меня немалую ценность. Видите, Одиссей, Цезарь умеет оказывать милость своим врагам. Я просто время от времени буду мучить нашу дорогую Ирину, а в перерывах задавать вам вопросы. Если вы будете отвечать на какой-нибудь мой вопрос неточно или неопределенно, я снова помучаю ее немножко. Наше интервью может затянуться надолго.
— Не мучайте ее!
— Что я слышу? Вы просите, Одиссей? Какое жалкое зрелище вы представляете собой! Вы еще хуже, чем многоуважаемый Валерий Денисович Бондаренко.
— Вы так думаете? — раздался громкий голос, и Марс резко обернулся назад.
— Кто это? — изумленно спросил он, никого не увидев. Из тени в полосу света вышел Валерий Бондаренко.
— Извините, что задержался с визитом, Марс Петрович, но у меня было много неотложных дел. Марс беспомощно оглянулся вокруг себя.
— А где лейтенант Поков? Где мои люди?
— Они сюда, я думаю, уже не придут.
Марс, оттолкнув Ирину, встал лицом к Бондаренко.
— Вы пришли сюда один? Как вам удалось войти в здание, ведь у входа стоит охрана?
— Взял и вошел. Бывает так, что и охрана не помеха. Бондаренко посмотрел вокруг себя, тревожно спросил:
— Вы что, убили Лару и Татьяну?
— А вы откуда про них знаете? — зло огрызнулся Волков.
— Я знаю много, господин Волков, но сейчас у меня нет времени объяснять вам, к тому же вы человек непонятливый.
Марс молча переводил взгляд с Валерия на космонавта и обратно, и постепенно до него доходил смысл того, чем занимались эти люди.
— Какой же я идиот! — вскричал он. — Но теперь-то мне все ясно! Наташа была не только курьером, она была связной, помогала осуществлять обмен информацией между членами «Белой Звезды»! А Одиссей помогал вам, чем мог.
— Почти так, — согласился Валерий, — но не совсем. Вы несколько туповаты, Марс Петрович, и никогда не додумаетесь до правды.
Пока двое заклятых врагов вели такую странную беседу, Ирина потихоньку отползла в сторону, подальше от них. Она почти видела электрические искры, пробегавшие между ними; в воздухе стояло такое напряжение, как перед бурей, сильно пахло разгоряченными телами, кровью. Ирина беззвучно плакала, и со слезами уходили ужас, страх, отчаяние, она вся горела, словно в огне, и одновременно находилась в состоянии какого-то оцепенения. Мысль о Марсе, о том, каким чудовищем он оказался, вызвала у Ирины чувство отвращения, ей стало противно до тошноты, особенно когда она вспомнила, что хотела войти в его семью.
Наблюдая за стоящими друг против друга мужчинами, в свое время немало значившими в ее жизни, Ирина осознала, что абсолютно не понимала мужскую психологию, не догадывалась, чем они руководствуются в своих поступках. Что заставляло их стремиться к жестокости и насилию? Неудержимое желание властвовать над людьми? Порочная страсть, сделавшая их души больными? Ирина только теперь осознала всю глубину морального уродства Марса и Валерия. Они беззастенчиво, не задумываясь о последствиях, использовали ее в своих целях, каждый на свой лад; ослепленные желанием властвовать, они забывали о том, что она — живой человек, а не послушный инструмент; им, в общем-то, по большому счету не было никакого дела до ее интересов, чувств, желаний, до ее судьбы. В сущности, и Валерий, и Марс были больны одной болезнью, между ними не существовало принципиальной разницы. Что с того, что цели у них были разные? Они оба готовы были ради достижения своих целей смести всех и каждого на своем пути. «Забудь про них, — сказала себе Ирина, — пусть они разбираются между собой сами, без меня, пусть их ненависть и жажда власти борются между собой, пусть они поубивают друг друга, — так только будет лучше. Для всех. Кошмар кончится».
Она увидела, как Марс поднял пистолет, выстрелил, как Валерий покачнулся, и его плечо моментально окрасилось кровью. Это уже было для Ирины слишком. Она закричала, пытаясь остановить их, уже не соображая, что с ней происходит, — минуту назад она хотела отстраниться от всего, не вмешиваться больше ни во что, хотела остаться всего лишь наблюдателем смертельной схватки. И не смогла. Ирина находилась рядом со шкафом, где хранилось оружие. Шкаф был открыт, и она сняла со стены автомат Калашникова и подошла к двум мужчинам. Марс уже снова прицелился в Валерия; Ирине также показалось, что в помещение вошли какие-то люди, и она со страхом подумала, что это люди Марса.
— Остановись, Марс! — сказала она, подходя ближе.
— Заткнись! — огрызнулся тот.
— Ирина, не вмешивайся, — попросил Валерий. Но Ирина не послушалась и в тот момент, когда Марс был готов нажать на курок, выстрелила. Звук от выстрела оглушил ее, и она как в полусне увидела, что Волков распростерся у ног Валерия. Ирина зарыдала в голос, отбросила от себя автомат, словно это была гремучая змея, и стала неистово тереть ладонями о бедра, как будто пыталась очистить руки то невидимой грязи. Увидев большое кровавое пятно на спине Марса, она, не в силах стоять, опустилась на колени.
— Одиссей, — посиневшими губами прошептала она, — помоги мне.
Виктор подплыл ближе к бортику бассейна, дотянулся до Ирины рукой, потянул к себе, в воду. Когда Ирина оказалась в воде, к ней со дна бассейна поднялся дельфин, начал беспокойно тыкаться носом ей в бок.
— Ой, Арбат! — воскликнула Ирина, засмеялась, потом зарыдала снова.
