- Ничего. Я окончательно проснулась, так что теперь ты от меня никуда не денешься, а судя по тому что ты задумал, нам всё равно придётся вновь встретиться.
Я отпустил рукоять меча, который моментально обвил мою руку и растворился, превращаясь в татуировку.
Так, кажется у меня появилась проблема. Кто знает, как я сейчас выгляжу, так что надо использовать маскировку.
Эх, давно я не использовал свои способности, надеюсь, меня не попробует убить этот долбанный шинигами. Кто знает, может здешние шинигами не чета Обществу душ и меня раскатают как обычного пустого.
На секунду остановившись, попробовал призвать пепел.
Наплечник и ремень тут же осыпались и закрутились вокруг меня вихрем, через который я прекрасно видел.
Усилием воли заставил свой пепел остановиться и спрессоваться, образуя своего рода балахон с глухим капюшоном. Жаль что я не могу посмотреть на себя, наверняка жутковатое зрелище. Я то и в виде Вастер Лорда красавцем не был, а с учётом своей способности, меня считали сумасшедшим воплощением истинной смерти, как её представляют в христианстве.
Ладно, в сторону воспоминания.
В один момент я ощутил как в лицо ударил спрессованный воздух, а я проскочил сквозь стены и потолок, в одно мгновение оказавшись над стадионом.
На крыше ложи для VIP-персон стоял огромный барьер, внутри которого всё пространство занимали стволы деревьев. Возле барьера замерли трое АНБУшников, ждущие развязки боя между Хокаге и Орочимару. Возле одной из стен барьера лежит обгоревшее тело, видимо это тот неудачник который попробовал проскочить через барьер.
Камнем падаю на барьер и без всякого сопротивления прохожу сквозь него. Ну да, он предназначен для живых, а не против потустороннего мира.
Чуть сместившись в сторону увидел замечательную картину.
Белый змей стоит опустив руки. Напротив него замер Хирузен, держа своего бывшего ученика за плечи. В спину Сарутоби воткнут меч, рукоять которого удерживает израненная обезьяна в получеловеческой форме. Прекрасно видно что призванный Король обезьян держится из последних сил, стараясь не дать мечу пробить тело своего контрактора полностью. За спиной, в метрах пяти, замер последний актёр этого спектакля.
Шинигами.
Белый, просторный балахон. В левой руке чётки, в зубах уродливой морды зажат вакидзаси.
Напротив него, оплетенная чётками, зависла душа, в которую погружена правая рука Бога Смерти.
Выйдя из сонидо прямо возле сцепившихся шиноби, облетел их по кругу.
Из живота Хирузена торчит рука Шинигами, полностью вошедшая в живот Орочимару. В то же время вокруг руки Шинигами, погруженной в живот Змея, проявились три круга рун, вложенных друг в друга.
Это и была моя печать, установленная Орынычу в Лесу Смерти. Не зря я тогда подставился, не зря.
- Развлекаетесь?
Орочимару и Хирузен посмотрели на меня с испугом. Интересно, что они видят? По сути они оба находятся на грани смерти и поэтому могут видеть не только Шинигами, но и мня.
- Кто ты?
Змей смотрел на меня со страхом, впрочем Сарутоби не отставал от него.
Приближаюсь вплотную и заглядываю в глаза Орынычу.
- Тот кто пришёл за долгом, Орочимару. И как не странно, долг обязывает меня сделать неприятную для тебя вещь.
С этими словами я тоже запустил руку в его живот и потянул на себя.
На лице шиноби застыл ужас. Когда он увидел как я вытягиваю его душу. У меня в этот момент было огромное желание вытянуть его душу полностью. Пусть я теперь арранкар и мне не требуется питаться душами. Но соблазн уничтожить его, чтобы в дальнейшем не было проблем, был весьма велик.
- Нет, не отдам!
Я ощутил, как душа Змея дёрнулась обратно и при этом смогла частично вернуться в тело. Рука шинигами также ухватилась и стала тянуть, но печать не позволяла этого. Я прекрасно знал как ограничить бога Смерти. Правда, его действие постепенно ослабляет действие рун и со временем он бы смог вытянуть душу, только вот у Сарутоби нет этого времени. Да и я успел вмешаться.
Когда душа высвободилась наполовину, Шинигами всё-таки смог потянуть её на себя. Ну да, сейчас тело Орочимару напоминает сосуд в который рука Бога Смерти не пролазила и он не мог ухватить содержимое, но когда я стал вытягивать содержимое, он смог присоседиться, тварь. Это моя добыча.
- Не смей. - Я обернулся к Шинигами и указал на него пальцем, на котором стало образовываться Серо. - Это я заберу то что мне причитается!
Сейчас мой голос приобрёл металлические нотки, в прямом смысле слова.
Хватка шинигами ослабла и я остановился, вытянув душу Орочимару за руки.
Взмах и в моей руке материализовалась Пепел.
Удар и я держу руки души Орочимару, который смотрит неверяще на мои действия. Решив окончательно его добить тут же ухмыльнулся, хотя сомневаюсь что он это увидит. Капюшон моего плаща весьма широкий и к тому же мой пепел прекрасно скрывает моё лицо. Хотя он наверняка способен видеть мои глаза.
- Приятного аппетита. - Я с удовольствием стал втягивать часть души Змея.
Со стороны это смотрелось, как будто я втягиваю дым в черноту вместо лица.
Мгновение и я заметил как руки Орочимару почернели и безжизненно опустились.
- Договор выполнен. А теперь плата.
Я обернулся к Сарутоби, но сразу же понял что что-то не так.
Через мгновение я понял что именно.
Всё замерло. Абсолютно всё.
- Я знал, что ты придёшь.
Я посмотрел на Шинигами.
Сквозь его иллюзию, надо сказать весьма качественную, я увидел мужчину, чуть за сорок с седеющими фиолетовыми волосами. Его тело было нормального размера, в отличии от иллюзии.
- Ты наверняка также знаешь, зачем я пришёл? - Я не смог сдержать рычащие нотки, сдобренные лязгающими звуками металла, в своём голосе.
Иллюзия Шинигами не двигалась, в отличии от мужика. Он приблизился к захваченной душе Сарутоби и запустил в неё руку. Резкое движение и он сжимает два призрачных силуэта.
Поймав мой удивлённый взгляд, он ехидно улыбнулся.
- А ты что думал, я не заберу свою плату за технику? Это души первого и второго хокаге. Им вновь придётся отправиться на перерождение. Так сказать компенсация за ложный вызов.
Шинигами окинул взглядом развернувшуюся картину.
Орочимару, как и всё вокруг, замер с выражением ужаса на лице, смотря на иллюзию Шинигами. Сарутоби замер с удивлением на лице, смотря на почерневшие руки своего бывшего ученика.
Король обезьян всё также держится за рукоять меча, не позволяя ему сдвинуться и окончательно добить своего контрактора.
- И ты вот так просто уйдёшь? - Я не смог сдержать сарказма в голосе.
- Да. Судя по твоим воспоминаниям ты прекрасно знаешь кто я. Также как и я знаю кто ты и на что способен. В мире Блича... - Шинигами не смог сдержаться и сморщился. - Ты ведь, заметь теоретически, способен убить меня. Да даже простое наше столкновение может привести к плачевным последствиям, что уж говорить о бое. Это отражение мира уже меняется, а твоё убийство окончательно пошатнёт равновесие, стоит заметить также хрупкое из-за твоих действий. Мы знаем что ты стараешься изменить этот мир и уже успели расколоться на два лагеря. Кто-то хочет оставить всё как есть, кто наоборот стремиться сдвинуть этот мир с мёртвой точки. Только вот некоторые постулаты неизменны и мы не можем вмешаться, только наблюдать.
- И какого лагеря придерживаешься лично ты?
- Я? А как ты сам думаешь? Чуть подскажу. - Шинигами сохранял невозмутимое выражения лица. - Наш договор всё ещё в силе. Я ведь выполнил свою часть сделки.
Я рассмеялся немного лающим смехом, что даже мне показалось жутковатым, наблюдая, как Шинигами вновь скрылся в своей иллюзии.
- Хватит. - Голос бога Смерти показался глухим. - Заканчивай этот спектакль.
Время вновь сдвинулось с точки, и я направился к своей жертве.
- Посмотри мне в глаза, Сарутоби Хирузен. Ты спрашивал кто я? - Я навис над Хокаге, ловя его перепуганный взгляд. - Я тебе покажу прошлое, чтобы ты понял, и будущее. Которое ты точно не увидишь, но которое возможно будет.
Сарутоби утонул в этих кровавых глазах, с каждой секундой всё чётче видя картинку.
Вот он видит мальчишку с соломенного цвета волосами, улетающего от мощного удара ноги какого-то генина. Чуть ли не кожей чувствуется непонимание и обида мальчишки. Но в следующее мгновение пространство окутывается в красные тона и от ребёнка исходят волны дикой ненависти. Но всё резко пропадает и тот в испуге убегает.
Вот этот же ребёнок, только чуть старше, стоит перед лавкой какого-то торговца и смотрит на маски, которые висят на стенде. Его руки тянутся к маске лиса, которая ему так понравилась, а в следующий момент снятую маску выбивают из его рук и отталкивают от прилавка. Над мальчишкой склоняется мужчина, который смотрит с ненавистью и презрением.
