Клавэйн про корабли знал, хоть они и появились на самом пределе досягаемости радаров. Потому начал перехватывать паруса Скади, направлять на них свои лазеры и разгонять навстречу эскадре. Конечно, шансы поразить были крайне невелики. К тому же погоня всегда могла выставить защиту вроде изобретенной Клавэйном – но перенаправления парусов оказалось достаточно, чтобы Скади перестала их запускать.
– Я знаю, – тихо сказал он.
– Клавэйн, я предлагаю сделку. Вы, конечно же, не хотите умереть – и я не горю желанием убивать вас. Просто у меня хватает забот и без того.
– Очаровательно, – хмыкнул старик.
– Поэтому я позволю вам жить. Более того, отдам Фелку.
Он отставил чашку.
– Фелка очень больна. Она снова уходит в грезы о Великой Стене. Сейчас постоянно выстраивает круговые структуры вокруг себя, играет в причудливые игры, отнимающие все ее время и силы. Это суррогаты Стены. Она оставила сон, как настоящий сочленитель. Я очень о ней беспокоюсь. Вы с Галианой потратили столько труда, чтобы превратить ее в полноценного человека. А теперь плод ваших трудов день за днем рассыпается в пыль, как в свое время Великая Стена. – На лице Скади вылепилась суровая улыбка. – Она теперь вообще не узнает людей. И не проявляет интереса ни к чему, кроме игр – а их набор все уменьшается. Фелка даже не спрашивает о вас.
– Если ты, сволочь, хоть пальцем… – процедил Клавэйн против воли.
Скади продолжала говорить:
– Однако еще не поздно вылечить ее, пусть и не полностью. Да или нет – зависит лишь от вас. Наша разница в скорости сейчас мала. Потому возможна операция перехвата. Если вы свернете с моего курса и не сделаете попытку быстро вернуться на него, получите Фелку – само собой, на борту выпущенного в космос корвета.
– Скади! – прошипел он.
– Ответ я рассчитываю получить немедленно. Конечно, не отказалась бы от ответного сообщения, но мне хватит и очевидного изменения вашего курса.
Она вздохнула, и Клавэйн вдруг понял, что именно кажется странным и пугающим в Скади: она за весь разговор ни разу не набрала в грудь воздуха.
– И последнее: я готова немного подождать. Не слишком долго. Но когда время ожидания кончится, а вы не свернете, я все равно посажу Фелку на корвет. Но тогда найти ее будет гораздо труднее. Представьте, Клавэйн: она окажется в одиночестве среди звезд, так далеко от людей. Она может этого не понять. Хотя, с другой стороны, может и понять. И как нельзя лучше. – Поколебавшись, Скади добавила: – Уж это, думаю, вам известно лучше, чем кому-либо другому. Ведь она, в конце концов, ваша дочь. Вопрос в том, насколько она вам дорога.
Ремонтуар был в сознании. И улыбнулся не без теплоты, завидев Клавэйна в своей каюте-тюрьме. Ремонтуар выглядел, конечно же, не блестяще – он никогда настолько скверно не выглядел, – но и не походил на человека, еще недавно пребывавшего в замороженном состоянии. То есть практически мертвого.
– Я все думал, когда ты явишься с визитом, – заметил он с обезоруживающим радушием.
Он лежал на спине, опершись затылком о подушку, скрестив руки на груди, и вся его фигура лучилась спокойствием и расслабленностью.
Экзоскелет Клавэйна переключился в сидячее положение, позволив хозяину перенести давление с одних синяков на другие.
– Увы, у нас были трудности. Небольшие, разумеется. Но потребовавшие много усилий… Я рад видеть тебя живым и здоровым. До сих пор размораживать было не слишком целесообразно.
– Понимаю. – Ремонтуар великодушно махнул рукой. – Это не помешает…
– Погоди-ка, – попросил Клавэйн, вглядываясь в лицо друга и подмечая изменения, необходимые, чтобы тот смог вписаться в общество Йеллоустона.
Клавэйн привык видеть Ремонтуара полностью безволосым, словно недоделанный манекен.
– Что не так?
– Рем, есть правила, которые тебе необходимо твердо усвоить. Во-первых, нельзя покидать эту комнату. Так что не ставь меня в неловкое положение, даже не пытайся.
Тот пожал плечами: мол, какие пустяки!
– Мне это и в голову не пришло бы. Что дальше?
– Во-вторых, пока ты в этой комнате, пожалуйста, не пробуй связаться ни с каким устройством за ее пределами. Очень прошу.
– А как ты узнаешь, если попробую?
– Я узнаю.
– Разумно. Еще что-нибудь?
– Я не уверен, что помогу тебе. Отсюда и предосторожности, и мое нежелание будить тебя раньше.
– Вполне естественное нежелание.
– Рем, я не могу рисковать судьбой этой экспедиции.
Ремонтуар хотел заговорить, но Клавэйн жестом велел не перебивать.
– Потому я не допущу ни малейшей угрозы. Если мне вдруг покажется, что твои действия ставят нашу миссию под угрозу, я тебя убью. Причем моментально, безо всякого суда. Мы сейчас далеко от Феррисвильской конвенции и еще дальше от Материнского Гнезда.
– Я уже понял, что мы на корабле, – заметил Ремонтуар. – И очень сильно разогнались. Хотел найти какой-нибудь предмет, чтобы уронить на пол и оценить ускорение. Но ты же мастер своего дела – я так ничего и не нашел. Тем не менее могу предположить: мы идем на четырех с половиной g?
– На пяти. А скоро будет шесть и даже больше.
– Этой каюты я не припомню на «Паслене». Неужели ты захватил другой субсветовик? Удивительное дело.
– Мне помогли.
– А сверхускорение? Как ты смог его получить без волшебных коробочек Скади?
– Она не с нуля создала эту технологию, а ее украла – во всяком случае, столько, что сумела воссоздать остальное. Однако к противоинерционным механизмам имела доступ не она одна. Я встретил человека, почерпнувшего из того же источника.
– Этот человек на борту?
– Нет. Он предоставил мне вести дела. Рем, теперь это мой корабль. – Клавэйн резко выпростал руку, одетую в панцирь экзоскелета, и похлопал по грубому металлу стены. – Называется «Свет Зодиака». На борту небольшая армия. Скади пока нас опережает, но я не позволю ей заполучить пушки без борьбы.
– А-а, Скади, – проговорил Ремонтуар, улыбаясь.
– Я сказал что-то забавное?
– Скади пыталась связаться с тобой?
– Вообще-то, да. Поэтому я тебя и разбудил. Ты к чему клонишь?
– Хм, она дала понять, что… – Ремонтуар умолк, внимательно глядя на друга, ставшего тюремщиком. – Впрочем, думаю, что нет.
– Ты о чем?
– Она едва не погибла, когда ты удирал с кометы – с той, где мы встретили Главного конструктора.
– Не сомневаюсь, теперь она в порядке.
– Это зависит, хм, от точки зрения… – И снова Ремонтуар не договорил. – Впрочем, дело ведь не в Скади. Я вижу в твоих глазах озабоченность – будто у главы семейства, переживающего за чад.
Одним плавным движением он приподнялся, спустил ноги на пол, сел на краю постели – в совершенно нормальной позе, словно пять g искусственного тяготения на него вовсе не действовали. Только дрожащая на виске крохотная жилка выдавала напряжение тела.
– Дай-ка угадаю: Скади держит в заложниках Фелку. Я прав?
Клавэйн молчал, ожидая продолжения.
– Я хотел взять Фелку с собой, отправляясь на Йеллоустон, но Скади не позволила. Сказала, Фелка полезнее как залог для переговоров. Разубедить ее не удалось. Если бы я упорствовал, боюсь, она бы не позволила отправиться за тобой.
– Ты шел за мной, чтобы убить.
– Нет, я рассчитывал склонить тебя к возвращению в Материнское Гнездо. Конечно, убил бы без колебаний, если бы в том возникла необходимость. Полагаю, и ты поступил бы так же, если бы стоял выбор между делом, в которое веришь, и мной.
Ремонтуар немного помолчал.
– Я надеялся уговорить тебя. Любой другой постарался бы не оставить тебе никаких шансов.
– Об этом мы побеседуем потом. Сейчас меня волнует только Фелка.
Оба долго молчали. Клавэйн поменял положение, не желая, чтобы Ремонтуар оценил степень его мучений.
– Что случилось? – спросил наконец Ремонтуар.
– Она предложила вернуть Фелку при условии, что мы откажемся от погони. Тогда Скади посадит ее на корвет. На максимальной тяге он разгонится вровень с нами и войдет в зону досягаемости наших шаттлов.
Ремонтуар кивнул. Клавэйн понял: друг обдумывает ситуацию и ищет варианты выхода из нее.
– А если ты не согласишься?
– Она все равно посадит Фелку на корвет, но постарается затруднить для нас его перехват. В лучшем случае придется отказаться от погони. В худшем – мы и откажемся, и Фелку не спасем. Рем, мы в межзвездной пустоте. Здесь и в самом деле чертовски пусто. Впереди у нас выхлоп Скади. Позади – наш выхлоп. Потому в зоне покрытия наших сенсоров и радаров – огромные слепые пятна.
Ремонтуар надолго замолчал, размышляя. Снова прилег, помогая крови добраться к мозгу.
– Клавэйн, нельзя доверять Скади. У нее нет никаких причин убеждать тебя в своей искренности. Она считает, у тебя нет ничего полезного ей – как нет и возможности ей повредить. Это не игра в обмен заложниками, которой тебя научили на Деймосе.
