к выходу из Дыхания Милоса.
— Брендель? Фрейя спросила: – Что случилось с Пейей, мы должны догнать ее? –
Все переглянулись, не понимая, что происходит, а сам Брендель был в замешательстве. Пейя не казался безрассудным человеком. Наоборот, она была выдающейся охотницей.
Однако у большинства выдающихся охотников была одна общая черта.
Спокойствие и уравновешенность.
Брендель лишь немного поколебался, а затем сказал: – Пойдем за ней.
В лесу начал появляться слабый звездный свет, указывающий на то, что они покидают пределы Леса Вечной Ночи. В тусклом свете Брендель увидел впереди девушку-охотницу, похожую на крепкую самку-пантеру, двигавшуюся между лесными деревьями. Она не углублялась в лес вслепую, она скорее находила тропу, изредка останавливаясь, чтобы дождаться их. Это успокоило Бренделя, потому что он ничего не ненавидел больше, чем когда кто-то покидал команду и подвергал других опасности, что было одновременно эгоистично и глупо.
Но это не было похоже на то, что Пейя сошла с ума, поскольку Брендель видел, как она время от времени останавливалась и оглядывалась по сторонам с озадаченным выражением лица. Это подтвердило его подозрение, что дева-охотница что-то обнаружила во сне. Иногда сны открывают будущее, и шансы на то, что это произойдет, ничтожны, но это не было бы невозможным, если бы сон Пейи переплелся со сном ее брата.
Брендель понял, что Пейя могла видеть во сне направление, в котором направлялись герцог Аррек и остальные.
Это была единственная возможность, которая могла сбить с толку юную девушку-охотницу. Но это означало, что ее брат не был мертв, по крайней мере, когда шел через лес.
Таким образом группа продвигалась вперед около двух-трех часов под руководством Пейи, в течение которых она ни разу не отклонилась от направления, ведущего к ледникам. Это также показало, что предчувствие Бренделя было верным, и что если бы Аррек и другие прошли здесь, им было бы нелегко свернуть с правильного маршрута.
И именно в это время Пейя окончательно остановилась.
Брендель с шелестом раздвинул кусты и догнал ее сзади вместе со всеми. Он увидел Пейю, молча стоящую под кедром. Он подошел ближе и увидел, что Пейя держит кинжал.
Кинжал никак не мог принадлежать ей, потому что ее короткий меч все еще был приколот к ботинкам. В остальном Пейя был бы безоружен.
— Это вещи твоего брата? Брендель взглянул на кинжал и увидел, что это обычный нож из кожи животного. Дворяне не стали бы пользоваться таким вульгарным приспособлением, а только охотники в этой местности.
Девушка-охотница повернулась, и Брендель удивился, увидев ее покрасневшие глаза. Пейя потерла уголки глаз, успокоительно вздохнула и ответила: – Может ли сон быть реальным, милорд? –
В чем дело? –
Не знаю, я была во сне одна и мне снилось то, что было в тот день. Мне снилось, что я мертвая, замерзшая в реке, но душа моя смешалась, как будто я услышал голос, зовущий меня.
Я видел этих бледных рыцарей и ошеломленно следовал за ними. Я видел своего брата, и я видел тех людей того дня, когда они медленно продвигались вперед через этот лес, и я видел, как мой брат следовал за ними за гораздо более высокой фигурой,. –
Я видел, как он прошел здесь и упал. Я звал его, но он не ответил мне, и я видел, как его кинжал упал сюда… –
Пейя посмотрела на кинжал в своей руке с некоторым страхом: – Он прямо здесь.
— Что еще ты видел? Брендель сразу понял, что это должен был быть сон ее брата, и что ее брат должен был пережить сон об Утраченных Именах и оставить здесь часть своих воспоминаний. Но ему было любопытно, сон ее брата был так сильно поврежден, что ему было невероятно пройти здесь. Он не мог не задать дополнительные вопросы.
Я видел, как они ушли в ледяную землю со снегом и ветром, закрывающим их, и остался там навсегда.
Девушка-охотница подняла взгляд со странной паникой в глазах и вздрогнула: – Я мертва, сэр рыцарь? –
Она посмотрела на Брендела как-то тупо, почти дрожа, и спросила:. Я, я теперь призрак? –
Брендель счел вопрос девушки-охотницы немного абсурдным, но он, вероятно, мог понять панику Пейи. Не все, как он, знали о загадочных легендах, и большинство деревенских жителей приписало бы непостижимое призракам и духам.
Он кашлянул: – Ты не умер. Сон был абсурдным, но часть того, что ты видел, могла быть реальностью. Твой брат мог выжить, как и то, что ты видел, но на самом деле эта часть — его память о том, что он оставил здесь. –
Пейя вздрогнула, когда услышала это: – Правда? –
Конечно, ты понимаешь, что я не обязан тебе лгать -, — ответил Брендель.
Пейя была так взволнована, что сжала кулаки, грудь явно вздымалась и опускалась. Она обернулась и подумала об этом, затем повернулась и сказала Бренделю с некоторым смущением: – Простите, сэр рыцарь, раньше я была слишком безрассудной.
Брендель вздохнул, что еще он мог сказать? Можно требовать от солдата соблюдения воинской дисциплины, но Пейя уж точно был не воином, не авантюристом, не наемником, а охотником. Он еще поучал: – Только помните на будущее, то, что вы сделали, было очень опасно не только для вас, но и для других.
Эти рыцари позади вас, у некоторых из них, как и у вас, есть братья, сестры или родители, можете ли вы вынести вид, что их семьи теряют их? –
Прости, – На этот раз Пейя от стыда низко опустила голову. Она знала, что у дворян много правил, и людям ее статуса не нужно спрашивать, почему. Им просто нужно повиноваться. Но объяснение Бренделя заставило ее вместо этого смущен.
Хотя она благоговела перед этими высокими и могущественными дворянами, в глубине души она не обязательно разделяла их ценности. Но слова Бренделя заставили ее понять, что люди на самом деле одинаковы, и что правила в команде предназначены для защиты каждого в ней.
Впервые Брендель принял извинения девушки-охотницы не за то, кем он был, а за такое поведение.
— Вы можете определить маршрут герцога Аррека и остальных? — спросил он снова.
Девушка-охотница была поражена, затем кивнула.
Это хорошо. – — ответил Брендель.
.
Ледник отчаяния—
Не проходило и дня, чтобы Алос не закатывал истерику с тех пор, как вошел в это бескрайнее ледяное пространство. Она подумала, что было бы лучше пойти с Бренделем, вместо того, чтобы слушать
