пира — с цветочными венками на голове и в цветных одеяниях, смеются, кричат и аплодируют. Следующая картина Коринта, посвященная теме Одиссея, описывает сцену их расстрела из лука.
Но хватит заниматься криптолитературоведением, вернемся непосредственно к тексту «Одиссеи». Когда няня Эвриклея узнала Одиссея по шраму, омыв ему ноги, она хотела закричать от радости и позвать всех. Но он практически зажал ей рот. Когда Эвриклея поняла его план убить всех незваных гостей, она горячо одобрила эту идею и быстро сказала: «Зарезать этих женихов — это супер. Но есть нюанс: за это время они сумели втереться в доверие к нашему персоналу. Скажу прямо — половина наших крепостных девок спят с ними и сливают им инфу про Пенелопу! Когда дело до зачисток дойдет — свистни мне, я покажу пальцем, кого надо уволить без выплаты выходного пособия методом прокурора А. Я. Вышинского». На это Одиссей ответил: «Спасибо, конечно, но я и сам разберусь, кто из моих рабынь невинен, а кто предательница».
Дальше был эпизод с кровавой мясорубкой в столовой. Одиссей, Телемах и присоединившиеся к ним свинопас и коровник сначала расстреляли 108 женихов (+ их лакеев) из лука, а потом порубили мечом. Эвриклея, что характерно, по приказу Одиссея заперла двери на женскую половину, чтобы никто из служанок не выскочил и не начал подносить женихам патроны. Пенелопе дали хлороформу (Афина дала — по словам Одиссея), и она проспала все веселье.
Когда столовая зала оказалась покрыта телами мертвых, аки мокрый асфальт желтыми листьями в октябре, усталый Одиссей позвал Эвриклею и все-таки спросил: «Так что у нас с кандидатурами барышень под сокращение?» Старуха ответила: «Статистика очень плохая, 24 % попадает. 12 служанок из 50 оказались стукачками и жениховскими подстилками». По приказу Одиссея Эвриклея вызвала предательниц по именам из женских покоев в зал. Бедных девушек заставили убирать сто с лишним мертвых тел, вынести женихов во двор, а потом тщательно отмыть всю мебель, полы, стены и даже потолок от потеков крови и брызг мозгов. Работа для нервов была тяжелая, особенно когда в груде трупов служанки находили тела своих любовников. Наверно, женщины даже обрадовались и почувствовали облегчение, когда Одиссей сказал: «Спасибо за хорошую уборку, а теперь извольте во двор фотографироваться».
Вообще сначала Одиссей приказал Телемаху изрубить женщин мечами. Но у юноши (двадцать лет мальчику, здоровый лось уже на самом деле) явно были свои счеты к вздорным бабам, которые годами отказывались слушать его приказания. Он решил, что чистая смерть с помощью холодного оружия будет для них слишком доброй, взял корабельный канат, перекинул его через здание сарая и столб. И вздернул на этом канате 12 женщин рядком:
Так на канате они голова с головою повисли
С жавшими шею петлями, чтоб умерли жалкою смертью.
Ноги подергались их, но не долго, всего лишь мгновенье.[69]
Потом Одиссей открылся наконец Пенелопе — приняв облик чисто выбритого накаченного красавца. Были долгие разборки с родственниками покойных женихов. Но это все совсем другая история, а у Эвриклеи было все хорошо и спокойно, порядок в доме был наведен.
Мораль: никогда не хамите пожилым дамам, которые занимают в фирме вроде бы не очень высокое положение, однако работают там очень много лет. Вы понятия не имеете, какие невидимые глазу тут могут быть социальные связи и кому они могут приходиться кровной родней, любимыми тещами или даже бывшими любовницами.
На полотнах, посвященных mnesterophonia — сцене избиения женихов Пенелопы, весьма редко можно увидеть именно массовое убийство. Художники, ограниченные размерами полотна, обычно сосредоточиваются на нескольких главных фигурах — самом Одиссее, его помощниках и десятке, редко двух убиваемых женихах. Однако в момент убийства, если считать женихов, их убитых слуг, перебежчика-козопаса Меланфия, выживших гонца Медонта и кифареда Фемия, а также Одиссея и его помощников, в зале присутствовало 125 человек.
Пожалуй, в полном составе их запечатлел только художник-символист Гюстав Моро. Вдобавок на его картине, полной тел убитых и умирающих, есть и богиня Афина. Она парит в высоте, окруженная золотым сиянием, и является композиционным центром полотна. Сам Одиссей написан на заднем плане стоящим в дверном проеме, его можно узнать по сове — атрибуту Афины, парящему над его головой. Разобраться во всем многообразии фигур на полотне было бы достаточно сложно, однако сохранились пояснения самого Моро к картине — это записки, которые он писал своей глухой матери, рассказывая ей смысл работы.
Гюстав Моро. «Женихи». 1853. Национальный музей Гюстава Моро (Париж)
Глава 5. Зоофилия и фетишизм
Тема превращений, в том числе превращений в животных — один из самых популярных сюжетообразующих элементов древнегреческих мифов. Недаром именно на ней целиком построил свою великую поэму «Метаморфозы» Овидий, где упоминается более двухсот персонажей.
Популярность животных в качестве объектов превращения, возможно, связана с ранним периодом развития религии, наполненным архаическими верованиями, в том числе тотемизмом и анимализмом.[70] Так, для острова Крит священным животным был бык, поэтому цари носили маску быка и приносили в жертву богам лучших представителей этой породы. У античных историков сохранились упоминания о традиционных играх в масках разнообразных животных.[71]
Мотив совокупления прекрасной женщины (обычно царицы, то есть жрицы Верховной Богини) со зверем, вероятно, следует понимать, как священный брак[72] с царем-жрецом звероподобного бога, заключавшийся с целью увеличения плодородия. Известно, что подобные обряды коитуса могли проводиться прилюдно с ритуальной целью, в том числе весной на распаханной земле. Идея священного брака (иерогамии) встречалась не только в Древней Греции, но и на Ближнем Востоке, и в Индии. Распространенность этого обряда объясняет огромное количество «сыновей бога» в греческой мифологии: они являлись детьми людей, являвшихся в момент ритуала олицетворением богов.
Концепция священного брака объясняет и примеры «любви» персонажей мифов к статуям или деревьям. Возможно, изначально это были случаи, когда царь-жрец с целью сохранения власти официально женился не на жрице Верховной Богини, а непосредственно на ее храмовом изваянии[73] или священном дереве, являвшемся ее вместилищем.
5.1 Пасифая
Анонимный древнегреческий художник, получивший прозвище «Мастер Сеттекамини» по месту находки одного из своих произведений, посвятил роспись этого сосуда редкому сюжету детства Минотавра. Получеловек-полубык изображен сидящим на коленях у своей матери-царицы Пасифаи, высокий статус которой подчеркивается царской диадемой в волосах и другими драгоценностями. Чтобы заполнить пустое пространство тондо,
