— Вот брат! Оказывается, не все погибли из той экспедиции на Эболу! Мистер Сессил выжил и дотащил до Англии все материалы экспедиции. — принялся объяснять Румата своему брату. — А лихорадка проникла на острова через моряков крейсера «Талбот», затонувшего у берегов Корнуолла. Как я понял, за каким-то демоном, капитану приспичило срочно вернуться в Портсмут и они весьма спешно отчалили от берегов Конго. И по дороге домой, вся эта дрянь вылезла. Паника, бунт… В результате моряки гребут в сторону берегов Корнуолла, Генри с майором и парой ординарцев — ещё одними выжившими в экспедиции — в другую сторону, а крейсер… пошёл ко дну. Э-э… я всё верно изложил?
— Да. В целом верно. — сухо подтвердил Сессил.
— Каким-то образом их прибило к Французскому берегу и они возвращались домой кружным путём. То, что они были здоровы, и на них не приехала во Францию эбола, можно объяснить то, что на континенте заболеваний не было. Но вот когда они вернулись… Майора загнали аж в Корею, а Генри, не оценив его героизма, запихнули в экспедиционный корпус Метуэна.
Брови Вассы поползли на лоб.
— Так выходит, что против тебя на Моддере был… и… мистер Сессил? — удивился он.
— Получается так! Получается, что и его я победил! — с каким-то нехорошим подтекстом весело бросил Румата. — Но не об этом речь. Перейдём к делу.
«Всё-таки у этих странных… — думал Сессил, — что-то много от американцев. Вероятно они жили среди янки и долго, если так много от них нахватались».
— Как мы уже прошлый раз обсуждали, с вами мистер Сессил, всем солдатам Британии, воевавшим против Южно-Африканской Республики придётся отработать нанесённый ей ущерб.
Генри поморщился показывая своё отношение к этому. Всё-таки сама идея такой «отработки» для солдат Британской Империи была изрядно унизительна.
— Но помня ваши заслуги в изучении Африки… — всё равно гнул своё Румата. При этих словах Васса на него как-то странно посмотрел. — …У нас есть предложение не отрабатывать на каменоломнях, или шахтах, а сходить в экспедицию. К общей пользы и вашей, и Британской империи, и его Королевского Географического общества, и науки вообще.
В сущности, именно это и было предложено на прошлой встрече. Румата явно повторял предложение, чтобы было понятно брату о чём речь.
— Также я предложил Вам набрать добровольцев в эту экспедицию. Из солдат и офицеров лагеря. Из тех, кого вы посчитаете достойными.
— Но вы также настаиваете на том, что солдат набирать преимущественно из шотландских горцев. А они…
Сессил запнулся.
Он хотел сказать «неотёсанные болваны» и так далее. Он как раз был приписан к полку, который почти в полном составе полёг у Магерсфонтейнского холма.
— У вас уже есть опыт командования шотландцами. И если вы скажете им, что они продолжат в этой экспедиции служить Британии…
— Я вас понял.
— Также и офицеров набирать из нижних чинов…. Но тут я думаю, вы понимаете почему.
— Да. Старшие чины меня просто слушать не будут.
— Вы верно соображаете. К тому же, по окончании этой экспедиции наверняка у вас и у ваших офицеров будет возможность подняться в чинах.
— Вы не сказали куда экспедиция. В Центральную Африку?
Румата смутился. Видно он тогда запамятовал сказать куда.
— Нет. В Южную Америку. Горцы нужны потому, что они привычны к горам… Хотя там горы не в пример круче и серьёзнее гор Шотландии.
Сессил вежливо задрал бровь.
— Полное наше финансирование. — пояснил Румата. — Да, по окончании экспедиции преимущественное право на материалы, как финансирующей стороне будет принадлежать нам. Но вам же никто не мешает скопировать все записи, рисунки, планы, карты. А то, что нужно много солдат — так и нести надо много. И охранять также необходимо. Там племена и народы далеко не все дружелюбны.
— Какой район? — коротко бросил Васса.
— Чили, Боливия, Перу с дальнейшим выходом к Юкатану. В приоритетных целях — потерянный город Мачу-Пикчу и плато Наска с его петроглифами.
— Э… Петроглифы?
— Там на плато огромные рисунки, выложенные дорожками из камней. Когда по ним ходишь, даже и не подозреваешь, что это рисунки. Но если подняться над плато — они очень хорошо становятся видны. Ваша задача — зарисовать их.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Но как мы поднимемся над Плато?!
— А зачем подниматься над плато, если вы всё равно на карте будете их срисовывать. Когда срисуете по частям, вам будет достаточно сложить листы.
— Да. Прошу прощения. Как-то с ваших слов сразу представилось, что надо будет подняться…
— Ну… свой пепелац мы вам, по понятным причинам дать не можем. Да и летать он там не сможет, так как плато довольно высоко над уровнем океана.
— То есть, вы нам предлагаете изучение останков дикарской культуры индейцев?
— Гм! Эти «дикари» кое в чём сильно превосходили в прошлом Европейскую науку.
— У вас есть доказательства?
— Есть. Впрочем, если вам удастся ознакомиться с их календарём, заранее предупреждаем — шок будет. Ведь эти «дикари» вычислили продолжительность года с точностью до десятых долей секунды, что для европейской науки пока за пределами возможного.
— Но…
— Ознакомитесь и увидите сами. Мы ни на чём не настаиваем. Именно потому, что нам не верят. Но вот вашей экспедиции поверят обязательно.
— То есть вы организовываете эту экспедицию, чтобы подтвердить ваши же…
— Да. И это одна из целей.
Продолжить им не дали. Раздался стук в дверь.
Вошедший солдат из буров вид имел очень уставший. Можно сказать заморенный. Оказалось, что гонец.
— Командер! — выпалил он от порога. — Срочное донесение!
— Я выйду. — сказал Румата и лицо его закаменело.
На время отсутствия Руматы в комнате повисла тишина. Через пять минут дверь резко отворилась.
— Гонец доложил, что на медкорпус было совершено нападение. Есть множество убитых.
— Но… — попытался что-то вставить Васса, но не успел.
— Гонец утверждает, что убита Натин Юсейхиме.
* * *
Натин была изрядно напугана.
Но испугалась она не за себя. Она обратила внимание на оговорку пленённого англичанина, что «буров и вас ждёт возмездие за беззаконное злодеяние учинённое с лордом Китченером». И лишь значительно позже, уже по пути на квартиру в городе, где она остановилась, обратила внимание на слова англичанина, сказанные по злобе и по запалу. А ведь они означали, что будет месть. И раз они будут мстить за «беззаконное злодеяние», то скорее всего нарушат одно из установленных правил войны. Ведь уже раз они такое провернули, при развязывании войны с бурами.
Тогда, желая во что бы то ни стало, развязать захватническую войну, они выдвинули бурам заведомо, как они считали, невыполнимые требования. Но неожиданно для них Пауль Крюгер, президент Трансвааля, согласился со всеми пунктами. Поэтому, чтобы хоть как-то обосновать «справедливость» войны, англичане просто заявили: «Ваши слова изрядно запоздали».
Сейчас же, если они считают, что вправе нарушать законы войны, то какую месть они могут совершить?
Напасть на какую-то из частей буров?
Нет. Это бессмысленно. Так как заведомо получат мощный отпор.
Устроить резню мирного населения?
Возможно. Но этим самым они подтвердят все обвинения, что выдвинуты против Китченера по его войне с мирным населением. Следовательно, нападение должно быть, но не на мирных пастухов и шахтёров. На кого?
Ответ был очевидным и невероятным: на госпиталь, где лечатся бойцы, раненые в боях с англичанами. Типа: вы пленных казните со страшным садизмом, так мы ваших же вояк, раненых казним.
Потому первое, куда Натин бросилась, спешно нацепив на себя все те вооружения, что хранились у неё на квартире, так это к своему «батальону имени Мэри Сью». Да, донесение бурскому командованию было отослано немедленно с посыльным. Но пока буры раскачаются на присылку войск…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Сейчас большинство «мэрисьюшниц» были здесь, при госпитале. После удачной для всех участвовавших, ночной операции по взятию Кейптауна, всех решено было собрать в одном месте. Те, кто не участвовал в операции — были задействованы в роли медсестёр при госпитале. И так как с ранеными могли легко управиться и местные медики, решено было дам батальона отправить на Родину. Тем более, что их проделка с уничтожением банды уже изрядно позабыта, а «подвиги на полях Трансвааля» ещё и затмили всё, что только могло на них висеть из криминала. Если бы некий ретивый жандарм попытался хоть одну арестовать по тому ещё делу, то публика этого бы «сильно не поняла». Вплоть до бунтов.
