Несколько раз повторил – доктор кивнул, поглядев, сказал, что потренируется вечером.
Загрузились в «кангу» вместе с шебутным щенком, поехали дальше, теперь уже к дознавателям.
– Дознаватели – это хорошо, – сказал я неискренне, разглядывая окрестности в окно. – У меня гуси бойцовые… простите, товар на борту. Хороший. Доктор, может, посоветуете пронырливого, но честного человека, который сумеет его пристроить?
– Пронырливый и честный одновременно? – засомневался доктор.
– Ну да, как я вот, – постучал я себя по груди. – А вообще я серьезно. У нас на борту толстой полиэтиленовой пленки для теплиц тридцать тонн – не говорите, что она вам не нужна. И тварона тонн пятнадцать, ткани.
– Тварона? – не понял доктор.
– Это ткань, как кевлар, – пояснил я. – Только дольше не стареет и лучше влагу держит. Пошьете себе такой костюмчик – и в пасть к любому мертвяку можете соваться без опаски. А если слоев добавите, то еще и бронежилетку соорудите. Я список товара могу дать – из двух пунктов, если хотите.
– А взамен что взять можно? – чуть удивился доктор.
– Деньги у вас ведь уже хождение имеют? – уточнил я.
– Да, появились… фантики, – как-то не очень уверенно ответил доктор.
– Значит, и банк какой-то есть, – ответил я удовлетворенно. – Я бы вкладом в банке удовлетворился ну и прикупил бы по мелочам что-то, а спутники мои… спутников бы я лесом загрузил, точнее, пиломатериалами. Они обратно в Голландию пойдут, там это теперь дефицитом будет. Или тротилом: он для рытья каналов куда как нужен.
– А кто его отдаст? – с удивлением повернулся ко мне доктор.
– А что его не отдавать? – так же удивился я. – В бэче всяких ракет со снарядами его тысячи тонн – не поверю, что его не начали выплавлять и не начнут. Арсеналы флота наверняка этим добром под потолки забиты, и уже никому это все не нужно. А со временем и опасно станет.
Доктор опять глубоко задумался, кивнул, сказал коротко:
– Спрошу.
Ехать пришлось совсем недалеко – буквально километр вдоль берега, после чего показался старый форт с облупленными стенами, за ним большая площадка на берегу, где в рядок выстроилось несколько грузовиков и бронетранспортеров, а у самого причала стояли две двухэтажные плавучие гостиницы, на одной из которых было написано «Отель ФОРТ кафе», а на второй не написано ничего. У входа в ту, что с вывеской, курили двое в милицейском камуфляже.
– Туда вам, – показал доктор на гостиницу с вывеской. – А я Фрейю прогуляю пока: мало ей было.
Выбравшись из машины, я обратил внимание на мрачного вида форт в заливе. Как-то… жутковато он выглядел: почерневшие стены, бойницы…
– Это что?
– Это форт Александр, он же Чумной, – ответил доктор. – Слышали про него?
– Да, читал, только не видел. Соответствует названию. Ладно, пошел я.
– Постарайтесь побыстрее, нам еще в УВД надо: обещал вас доставить.
– Да мне долго там и делать нечего – узнать только, когда они выходят, да и все.
Остановился возле курящих, дружно повернувшихся ко мне. Точно, ОМОН, по шевронам судя. Оба светловолосые, крепкие, под ноль стриженные.
– День добрый, мужики, вы из тверского конвоя будете? – сразу взял я быка за рога.
– Из конвоя, – кивнул один из них, чуть постарше, пошире и повыше второго. – А чего хотели-то?
– Хотел к вам в колонну пристроиться, до Твери, а вообще мне в Москву надо, – не стал я туману напускать. – Если по срокам подойдет и если вообще попутчиков берете.
– А, понятно, – кивнул старший. – Нет, тут мы не решаем, это к начальству надо.
– А начальство где? – попробовал я уточнить.
– А черт его знает, где-то в городе, по делам катается, – честно ответил собеседник. – Его ловить или рано утром надо, или уже к ночи – днем не увидишь.
– Понятно, – почесал я в затылке. – А долго еще будете в городе?
– Закрытая информация, простите, – ответил тот.
– Хорошо… но завтра с утра будете хотя бы?
– Завтра будем, подъезжайте, – кивнул тот уверенно.
Ну вот, беседа и закончилась – не успеет доктор щенка прогулять.
– Доктор, я все.
– Что, уже все решили? – удивился он.
– Нет, выяснил, что решать не с кем, командование отсутствует, а рядовой состав не в курсе реалий нынешней жизни.
Щенок в машину не хотел: только вырвался на волю, – но хозяин оказался неумолим. Вскоре Фрейя опять тряслась в багажнике едущей по кронштадтским улицам машины.
– Вот УВД городское, нам сюда, – сказал доктор, останавливая «кангу».
– А что это с ним такое? – поинтересовался я, разглядывая исклеванную пулями стену.
Следы от пуль разместились равномерно и довольно кучно, в бою так не бывает. Бывает при некоторых иных обстоятельствах, не совсем боевых.
– Тут начальство из варягов было, – пояснил доктор, – которым на все плевать, лишь бы деньги несли. Вот и… как началось, так у них все и закончилось. Ладно, я вас здесь оставлю: спать хочется после дежурства, кто-то из них вас в больницу подвезет – обещали. А завтра заеду… – Спохватившись, доктор добавил: – А вы все с себя снимите – и в сумку. А сумку под кровать. В больнице надо в больничном быть, договорились?
– Договорились, – кивнул я и протянул руку. – Спасибо, выручили вы меня безмерно.
10 июля, вторник, утро. Кронштадт,
городская больница № 36
Мурыжили меня вчера в УВД долго двое дознавателей – молодой и совсем пожилой, пенсионного возраста. Но вроде ничего, никто меня задерживать не кидался, кивали, писали протоколы, подсовывали мне за резолюцией «с моих слов записано верно, мной прочитано» – ну и за подписью. Я читал, подписывал и постепенно приходил к выводу, что Диме все же каюк. Если бы я его пристрелил, то он бы проще отделался. По всему выходило, что еще пара дней дознания и следствия, потом – быстрый суд и расстрел у стеночки.
В больницу отвезли, не обманули. Молодой подвез, на рычащем и громыхающем уазике в милицейской раскраске. Там я, быстро завернув в туалет на первом этаже, переоделся, после чего с сумкой поднялся в палату, где и запихал ее пинками под кровать. Собрался было с соседями познакомиться, но тут обед случился, а потом за мной вновь пришла чернявая медсестра и повела, вертя тощим задом, куда-то в неизвестность.
Неизвестность встретила меня тесным кабинетом и докторшей со стальным блеском в глазах и отчаянно усталым видом. Жестом предложив садиться, она представилась:
– Заведующая Кронштадтской лабораторией по изучению некробиотических форм, Кабанова Валентина Ивановна.
– Просто гражданин, Мельников Андрей Владимирович, – представился я в ответ. – Чем могу, как говорится?
– Можете со мной побеседовать подробно и альбомы посмотреть? – похлопала она по стопке гроссбухов на столе. – Я изучаю формы живых мертвецов и их производные, так что никакая информация лишней не будет. Чаю дать? – вдруг спросила она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
