Немало бумаги извел, прежде чем вырисовался окончательный вариант обращения к народу. Нет, это была не исповедь каявшегося грешника, а завещание, послание в будущее, прогноз-предостережение.
– Быть полезным народу, Родине в эти отчаянные дни и минуты, – вот единственное побуждение, которым я руководствовался, взявшись за перо, – признавался он автору этой книги в 1994 году.
Увы, о выступлении по телевидению и думать было нечего. С большим трудом удалось пробить информационную блокаду, напечатав текст в газете «Голос Чеченской Республики».
По словам Завгаева, время подтвердило точность оценок, данных начавшимся тогда процессам. Свергнутый руководитель республики предупреждал, что победители только прикрываются лозунгами борьбы за демократию, экономическое процветание, национально-освободительное движение и суверенность. На самом деле эти процессы будут все более неуправляемыми, антидемократическими и антиконституционными. По мере своего развития они будут все глубже вовлекать народ в хаос внутринационального, межнационального, гражданского и межреспубликанского противостояния.
Прогноз оказался верным: и в 1999 году, когда готовилась к печати эта книжка, в Чечне по-прежнему гремели выстрелы, царили безвластие, самоуправство различных групп и формирований, попирались права человека, страх и неуверенность в завтрашнем дне витали в каждом доме, в каждой квартире.
Завгаеву надо было ответить перед своим народом: знал ли он о подлинных намерениях лидеров исполкома чеченского съезда, которые вынашивали замысел путем переворота захватить власть в республике? Легче было бы слукавить, использовать дипломатический прием и сказать: нет, сие злоумыслие было мне неведомо. Глядишь, и получил бы сочувствие, заработал бы лишние очки.
Но обманывать народ – самое последнее дело. И Завгаев честно признался: знал. Притом достоверно. Потому и пытался предпринять все, чтобы избежать потрясений, которые имеются сегодня, поскольку с высоты тогдашнего должностного положения он понимал, к каким последствиям они приведут. Завгаев, по его словам, не ответил на силу силой, на давление давлением. Он не был сторонником таких методов, которые приводят к вооруженному противостоянию. Хотя, как он подчеркивал, в тот момент обладал всей полнотой власти в республике и предпринять решительные меры для него не составило бы особого труда, было бы желание. Кстати, советчиков, предлагавших такое, хватало. Но это означало бы вероятность, хотя и гипотетическую, пролития крови. Ради чего? Ради власти, личных амбиций и интересов?
Кстати, о первом конгрессе чеченского народа. Лавры его инициаторов приписывают себе десятки людей, рядящихся в тоги «отцов» нации. И все же правда пробивает себе дорогу. Даже официальная дудаевская пресса вынуждена была признать, кто в действительности стоял у истоков съезда ОКЧН. Цитата из газеты «Ичкерия»: «Все знают, что инициатором и организатором первого конгресса чеченского народа в ноябре 1989 года был Завгаев. Да, «тихая» санкция хитроумного Горби могла быть, но ведь была и откровенная опасность от уже всесильного и мстительного Ельцина. Находясь между молотом и наковальней, Завгаев вел национальный корабль. Лавры первого съезда ОКЧН уже столько лет присваивают себе десятки претендентов в сегодняшние «отцы» народа. Истинные же организаторы съезда – Завгаев и Бугаев».
– В связи с этим хочу сделать некоторые уточнения, – говорил мне Доку Гапурович. – Муса Темишев, автор приведенных выше строк, конечно же, прав. В ту пору, а речь идет о 1989 годе, без санкции рескома КПСС о подобного масштаба мероприятии не было бы и речи. Более того, скажу, что реском принял специальное постановление о проведении съезда, рассматривая его как важный фактор консолидации нашего народа.
По Завгаеву, впервые идея созыва съезда возникла на одной из сессий Верховного Совета ЧИР. Такие предложения прозвучали в выступлениях народных депутатов Л. Умхаева, Ю. Эльмуразова, Х. Цобаева и других. Далеко не все депутаты согласились с высказанной идеей. Было немало возражений, споров. Однако идея победила. Другой вопрос – как проходили выборы делегатов, по каким критериям определялось, что именно этот человек выразитель общенациональных интересов. В числе приглашенных на общенациональный форум в Грозный был и первый при Советской власти чеченец-генерал Джохар Дудаев из эстонского города Тарту, где он командовал авиадивизией.
Джохар Мусаевич выступил на съезде с яркой, многим запомнившейся речью. Это было просто немыслимо: он публично предложил чеченцам выйти из состава государства, в котором служил, и заявил, что готов быть военным министром в будущей независимой Чечне. Выступал не какой-нибудь краснобай-говорун, а командир соединения стратегических бомбардировщиков. Многие аналитики, обращаясь к истокам грозненской «революции», независимо друг от друга отмечают в качестве точки отсчета этот эпизод. Полагают, что именно тогда чей-то нехороший взгляд и был остановлен на смелом генерале-чеченце, которому и отвели роль показного лидера. Иначе чем объяснить тот факт, что его выступление на съезде осталось без последствий на официальном уровне? Чьи-то внимательные глаза уже тогда приметили и музыкального критика из Литвы Ландсбергиса, и чеченца-генерала Джохара Дудаева.
Первое крупное расхождение с исполкомом ОКЧН произошло уже через пару дней после образования этого общественного органа. По случайному совпадению (а может, и не без умысла) съезд был созван как раз накануне открытия сессии Верховного Совета Чечено-Ингушетии. В повестку дня сессии был включен вопрос Декларации о государственном суверенитете ЧИАССР. Но и съезд принял свою Декларацию о провозглашении Республики Нохчичо. Съезд принял решение обратиться к депутатам с просьбой рассмотреть на сессии декларацию о провозглашении Республики Нохчичо и утвердить ее.
К тому времени Верховный Совет ЧИАССР располагал уже 14 проектами Декларации о государственном суверенитете. Столько вариантов было предложено различными комиссиями, творческими группами и даже отдельными гражданами. Просьба съезда была выполнена: его проект декларации в числе других был обнародован на сессии. Какому варианту из представленных 14 отдать предпочтение? После бурных дебатов пришли к решению: создать обобщенный вариант всех проектов, отражающий интересы всех народов, проживающих на территории республики, в том числе и чеченского. Этот документ и был принят сессией – гласно, открыто, на виду у всех. Декларацию о государственном суверенитете ЧИР поддержало все население республики, все общественные движения. И только лидер Вайнахской демократической партии Зелимхан Яндарбиев остался при своем особом мнении.
Кто «прописал» Дудаева в Грозном, склонив его к перемене места жительства? Сводить эту акцию к личности одного Яндарбиева было бы неправильно. По мнению Завгаева, в дело включилась целая армия высококвалифицированных специалистов. О том, как бывшего командира авиадивизии «делали» лидером общенационального движения, хорошо показано в забытом сегодня телефильме М. Вахидовой.
Судя по всему, отведенная роль генералу понравилась. Единственный серьезный соперник, один из «отцов» национальной идеи Л. Умхаев в результате интриг и козней в исполкоме ОКЧН сложил с себя полномочия первого заместителя председателя исполкома. Говорили, что его поступок был вызван глубоким разочарованием в нарождавшемся движении и даже опасениями, на которые наводил авантюризм отдельных лиц. Как бы ни было, но дорога была расчищена.
Потом уже и сами «революционеры» начали признавать, что их деятельность щедро финансировалась «теневиками» как внутри республики, так и за ее пределами. Немалую роль в популяризации ОКЧН сыграло и громко сделанное заявление его лидеров о международном признании этой общественной организации. Ссылались на ОНН – Организацию неприсоединенных народов, существующую в противовес ООН и не являющуюся субъектом международного права. Но такие тонкости знал далеко не каждый житель республики.
Успехи опьяняли, и уже в начале июня 1991 года II учредительный съезд Общенационального конгресса чеченского народа поставил задачу – взять власть. Ну, а потом были известные события 19 – 23 августа в Москве, и эта задача стала реальной.
С 24 августа в Грозном установилось двоевластие. Дудаев захватил Дом правительства, а Завгаев, оставаясь законным главой республики, находился в Доме политпросвещения. У Дудаева поддержки в народе не было, но были высокие и очень влиятельные покровители в Москве. С их помощью он и совершил государственный переворот.
Дудаев использовал ОКЧН как ширму для прикрытия своих амбиций, как средство давления на законно избранный Верховный Совет. Вместо предложенных дискуссий и открытого диалога руководство ОКЧН все больше нагнетало митинговую истерию, политические страсти, а то и угрожало оружием. Завгаев так сказал об этом в своем прощальном слове: «К сожалению, часть нашего общества и руководства России поддалась влиянию этой истерии, потеряла ориентацию в потоке псевдодемократической демагогии претендентов на власть и лидерство, безучастно наблюдала за физическим насилием, которое творилось над Верховным Советом республики». На основании документов, ставших известными лишь недавно, высказанные тогда положения получают мощное подтверждение. Свидетельство тому – приведенные в этой главе материалы заседания Президиума Верховного Совета РСФСР от 8 октября 1991 года.
