– Не знаю, – Кэт старалась тщательно подбирать слова, – может быть, он и прав: тот мир не так порядочен. И с какой-то стороны, может быть, и к лучшему, что мне удалось избежать его.
– Может быть, но ты избежала и своего таланта. Ты же можешь сочетать порядочность и не прятать своего таланта?
– Когда-нибудь я, может, и попробую это сделать. – Кэт не переставала думать об этом, но все-таки с сомнением покачала головой. – Но, думаю, что я никогда не вернусь в театр и не напишу пьесы. Билл не простит мне этого. Мне кажется, что он почувствует, что я внесла в его жизнь нечто дестабилизирующее.
– А тебе никогда не приходило в голову, что это его личное мнение, и Билл может ошибаться. Ты же знаешь, что люди, иногда сами того не сознавая, ревнивы и завистливы. Все мы ведем скучное, однообразное, безысходное существование, а к нам время от времени залетают райские птички, которых мы пугаемся. Мы боимся их, потому что они не такие, как мы: наши перышки не окрашены в яркие цвета, красные и зеленые, а всего-навсего в черные и серые. И созерцание этих райских птичек напоминает нам о нашем уродстве, о нашей собственной несостоятельности. Но некоторые из нас любят наблюдать за этими райскими птичками, мечтают в один прекрасный день стать такой птичкой… а другие стреляют в этих пташек… или, по крайней мере, спугивают их.
– Ты думаешь, Билл именно так и поступит? – Кэт была шокирована.
Когда Анна после минутного молчания ответила на этот вопрос, голос ее был задумчивым и печальным.
– Нет. Я думаю, Билл поступит иначе. Он наберет черных и серых перьев и облачит тебя в это оперенье, и ты станешь, как мы все. Но тебе не нужно соглашаться на это, Кэтти. Ты необыкновенная, своеобразная и прекрасная. Ты очень-очень редкая птичка. Сбрось свое серое оперение, Кэтти. Пусть все видят, как богата твоя индивидуальность, как ты отличаешься от других. Ты – дочь Ретта Батлера, незаурядного человека с мятежной душой. Это само по себе – редкий дар. Как же твой отец, наверное, переживает твое теперешнее существование? То, что ты скрываешься здесь? И ни с кем не можешь видеться.
Глаза Кэт наполнились слезами, когда до нее дошел смысл сказанного Анной. Неожиданно резкая боль пронзила ее, заставив изогнуться. Как будто электрический ток пробежал по спине. Анна нагнулась к Кэт и с большой нежностью поцеловала ее в щеку.
– Расскажи мне о своей боли. Она идет из поясницы? – Кэт в изумлении смотрела на Анну, угадав по ее глазам, что друзья с удовольствием принимают ее в своем кругу, несмотря на ее прошлое.
– А как ты узнала о моей пояснице?
– Потому что это моя специальность. Разве ты забыла? Не всем же быть райскими птичками, милая. Кому-то надо быть и пожарными, и полицейскими, и докторами, и медсестрами. – Анна улыбнулась, держа Кэт за руки, так как она скорчилась от нового приступа боли.
– Я рада быть среди вас.
– Может быть, тебе пора начать дыхательные упражнения? Пока не стало чересчур плохо?
– Да, пожалуй. – Кэт удивлялась скорости нарастания боли. Час назад это было небольшое покалывание, и Кэт слабо ощущала его. 10 минут назад она испытала дискомфорт раз или два. А сейчас боль повторялась с такой скоростью, что перехватывало дыхание.
Анна участливо склонилась над ней, держа ее за руки, помогая преодолеть новый приступ боли. Но этот приступ был уже не в пояснице, а резанул по животу, отдаваясь острой болью по всему телу, как будто резали лезвием, что заставило Кэт извиваться в руках Анны. Боль участилась до ежеминутной, Анна все время посматривала на часы.
– Это была длинная схватка.
Кэт кивнула, стараясь удобнее устроиться на диване, где она лежала на спине, она только успела прошептать: – Да. – И в тот же момент глаза Кэт приобрели безумное выражение, и она хриплым голосом закричала:
– Билл.
– Все хорошо, Кэтти. Я позову его. А ты лежи спокойно. Когда начнется новая схватка, дыши правильно.
– Куда ты пошла? – Кэт в панике смотрела на подругу.
– На кухню, позвонить. Я пошлю к Биллу и скажу, чтобы он вызвал доктора. Затем я позову Нэнси, она живет через дорогу, попрошу ее прийти посидеть с детьми. – И Анна ободряюще улыбнулась Кэт. – Слава Богу, они не проснулись. К тому времени, как Нэнси придет сюда, а это будет не позже, чем через две минуты, мы с тобой сядем в машину и отправимся в город, чтобы поместить тебя в больницу. Хорошо?
Кэт начала стонать, потом ее стон вырос до крика, потому что новая волна боли нахлынула на женщину, и она вцепилась в руку Анны.
– Ах, Анна… Анна… ужасно больно… ах!
– Тш-ш-ш! Ты еще можешь справляться с болью, Кэтти. Успокойся. – Не говоря больше ни слова, Анна быстро вышла в кухню, вернулась с мокрой салфеткой, которую положила на голову Кэт: – Это немного поможет тебе, а я пойду переоденусь, потерпи.
Анна вернулась через две минуты, одетая в удобную юбку, белую блузку и туфли без каблуков. В руках была сумочка. Анна попросила Нэнси зайти по дороге в дом Билла и Кэт и забрать чемоданчик, который, как она знала, стоял в холле. Пять минут спустя Анна бережно посадила Кэт в автомобиль.
– Что, если мы не успеем? – Кэт нервно смотрела на Анну, которая в ответ только улыбалась. Анна знала, что они успеют. Хотя ей больше хотелось принять роды у подруги здесь же на сиденье машины чем отдавать ее в руки МакКерни.
Анна, трогая машину, усмехнулась.
– Если не успеем, я приму роды сама. Подумай, сколько денег это сохранит тебе.
Женщины ехали молча, Кэт тяжело дышала, превозмогая боль, в глазах ее было чувство решимости. Анна была удивлена, что схватки протекают так сильно и так быстро, но надеялась, что это предвещает быстрые роды. Может быть, Кэт хоть в этом повезет? В пути Анна вспоминала то, о чем они говорили с Кэт только что. Как часто так случается, что мы постоянно сталкиваемся с людьми и совсем их не знаем.
– Как ты себя чувствуешь? – Кэт пожала плечами, поглаживая себя по животу. Анна подождала, когда боль отступит, и нежно коснулась руки Кэт.
– Кэтти, не строй из себя героя, милая. Я знаю, что ты готова к естественным родам, но если будет невмоготу, попроси тебе помочь сразу, как только захочешь этого. Не жди. – Анна не хотела говорить подруге, что если она не попросит об этом сразу, врачи не смогут помочь ей совсем.
Но Кэт только покачала головой в ответ.
– Билл не позволит мне. Он говорит, что это вредно для ребенка. – Боль снова усилилась. Анна замедлила ход машины. Когда боль отступила, Анна продолжила разговор.
– Билл не прав. Поверь мне. Я много лет была медсестрой в родильном отделении. Тебе дадут препарат, воздействующий на спинной мозг, он отключает все ощущения, происходящие ниже поясницы. Тебе могут сделать и болеутоляющие уколы. Есть много способов, не приносящих вред ребенку. Ты попросишь что-нибудь? Кэт в раздумье кивнула.
