Кирк тяжело вздохнул, прикидывая масштаб работы. Возможно, он завысил планку, и пумы никогда не смогут совершить, например, прыжок, подвластный гепарду, но можно пытаться, стремясь к идеалу и усовершенствуя свои навыки.
Вожака отвлекли едва слышные шаги и запах, врезавшийся в память. Предстоящий разговор не сулил ничего хорошего. Мужчина криво улыбнулся самому себе.
— И что ты видишь? — усмехнулась Селеста, окинув Кирка раздражённым взглядом, в глубине которого таилось превосходство.
Охотник гневно посмотрел в сторону Мрачного леса и сурово произнёс:
— Что ты здесь делаешь? — он мог разговаривать с ней спокойно, порой даже подтрунивать, наблюдая за реакцией и развлекая себя. Но мужчина не рассчитывал на частые встречи. Эта женщина мешала сосредоточиться… яркое воспоминание о погибшем брате, да и её влияние на стаю не шло вожаку на пользу.
Пантера улыбнулась одними губами, глаза остались холодными.
— Мне Ливон разрешил.
— И так будет на каждой моей встрече со стаей?
— Если посчитаю нужным.
Кирк опустил голову. С ней не пройдут глупые игры, только правда, возможно, болезненная и жестокая.
— Что ж, хорошо. Я вижу солдат, сильных, смелых, готовых отдать жизнь за стаю… и всё.
Селеста нахмурила брови, ожидая продолжения.
— Они не умеют думать, не умеют быть гибкими. Они не идут вперёд, не работают над собой. Они хорошо устроились, принимая изменения как внешний фактор, имеющий к ним весьма посредственное отношение. Они остановились в развитии.
Глаза пантеры полыхнули опасным огнём, руки сжались в кулаки, девушки процедила сквозь зубы:
— Они готовы умереть за свой мир.
Кирк посмотрел на оборотня тяжёлым, пронзительным взглядом:
— Если ты считаешь, что пушечное мясо — это достойно, и это их предел, тогда нам не о чём разговаривать.
— Ты — скотина! Ты полагаешь, что Демьян был плохим вожаком.
Глаза мужчины сузились, скрыв хрусталики льда, способного погасить огонь предводительницы пантер. Пума приблизился к ней, его губы оказались в сантиметре от её губ:
— Никогда не смей говорить о моём брате. Ты любила его, но для меня это ничего не значит, абсолютно ничего.
Кирк отступил так же резко, как и подошёл.
— Уходи и не заявляйся сюда без приглашения.
Оборотень с трудом сдерживала себя, чтобы не вцепиться в лицо брата Демьяна.
— Ливон доверяет мне, и я нужна, чтобы поддержать их, — слова вдруг показались жалкими, а взгляд, брошенный в сторону чужой стаи, беспомощным.
— Нет, ты им не нужна, разве только подтирать сопли, а позже и кровь, что прольётся во время тренировок, а будет её не мало.
Внезапно Кирк изменился, исчезли напряжённость и напор, мужчина сменил кнут на пряник.
— Селеста, прошу, не мешай мне. Дай шанс доказать… помочь.
Слова пантеры напомнили рык раненого зверя:
— Нам не нужна твоя помощь! Ты издеваешься над ними. Посмотри, как тяжело находиться так близко от Мрачного леса. Ты хочешь, чтобы они стали сильнее, но тебе плевать на их состояние.
Пряник не помог, Кирк вновь взял кнут, на этот раз собираясь быстро закончить затянувшийся разговор.
— Ты права, мне плевать. В них нет огня, и кто тебе сказал, что у них есть время… Значит, всё будет так, как решу я.
Губы женщины дрожали, но охотник продолжал:
— Я не хочу видеть тебя здесь. Ты неверно истолковала слова Ливона. Мне не нужна нянька, которая не так давно бросила собственную стаю на произвол судьбы.
Звонкая пощёчина заставила каждого присутствующего перестать заниматься, сосредоточившись на разборках вожаков.
Кирк улыбнулся, потерев место удара.
— Вот, полюбуйся, их способна остановить обычная пощёчина, причём, не в их адрес. Дисциплины ноль, — затем сделал секундную паузу, устало добавив, — уходи, иначе Мрачный лес окончательно выведет тебя из себя.
На миг Селеста забыла о ссоре, посмотрев на очертания деревьев. От них веяло мощным, незыблемым злом, как и от мужчины перед ней. Одарив Кирка презрительным взглядом, пантера удалилась, грубо заметив:
— Не лес выводит меня из себя, а ты!
«Думай так, если тебе так легче», — пронеслось в голове пумы. Охотник бросил печально-задумчивый взгляд в лес, не понимая, почему силу этого места настолько недооценивают, ведь её можно привлечь и на свою сторону.
— Спектакль окончен, продолжайте, — спокойно произнёс Кирк, сосредоточившись на членах стаи.
Завтра он начнёт разрабатывать программы для каждого с учётом индивидуальных особенностей личности, как физических, так и психологических. Но это будет завтра. А сегодня охотник загоняет стаю до полной потери сил. Сейчас они заняты демонстрацией понтов, что ж, пусть продолжают, пока не начнут задумываться, как количество плавно перевести в качество.
Кайла и Ливон наблюдали за деятельностью Кирка издалека, не нарушая границ и не смущая тренирующихся кошек.
— Ты не доверяешь ему? — тихо спросила королева лиан, задумавшись о чём-то глубоко личном.
— Доверяю, мне просто интересны его методы. Хотя, Кирк знает о нашем присутствии, не смотря на расстояние.
— А Селеста там зачем?
Лев грустно улыбнулся.
— Ей нужно переключиться, нужно занять себя. Кирк выдержит её напор, а она выплеснет злость и боль. Понимаю, жестоко, но бывают ситуации, когда другие методы не сработают, так имеет ли смысл тратить на них время и силы?
— Нет, не имеет, — прошептала Кайла, смахнув слезу.
— А зачем ты здесь? — тихо спросил мужчина, заранее зная ответ.
Кайла всхлипнула, но взяла себя в руки.
— В последнее время у нас с Берком что-то не так… я чувствую это, но логически объяснить не могу. И дело не в расстоянии.
Женщина глубоко вздохнула, ответив прямо:
— Я знаю, что Кирк близок с Мораном. И я хочу посмотреть на того, кто занимает место в сердце ликвидатора. Понять, почему…
Рыдания вновь подступили к горлу. Лев обнял королеву лиан, пытаясь утешить. Он не мог ничего сказать, только остро чувствовал боль девушки, что шептала сквозь слёзы:
— Я тоскую по нему… невыносимо…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
