На «мелочи» решили не обращать внимания. Соучастникам Берии, например, предъявили такие обвинения, как убийство супругов Бовкун-Луганец в конце 30-х годов и ликвидация жены маршала Кулика — Киры Симонич. По данному факту каждый из допрашиваемых дает показание, отличное от показаний других, несмотря на это, в деле нигде не встретишь ни одной очной ставки для искоренения противоречий, ни одного вывода на место происшествия, ни одного следственного эксперимента, ни одного допроса жителей местности, в которой произошло «убийство». Не назначена комиссионная или комплексная экспертиза, что было бы необходимо в данном случае.
Да, Рюмин и то более профессионально расследовал дела. Короче говоря, даже в том виде, в каком дело было направлено в суд, т. е. в виде копий, это было не уголовное дело, а филькина грамота. Ни один уважающий себя прокурор не подписал бы обвинительное заключение.
Как я уже отметил, поиск недостатков уголовного дела не входит в мои планы, поскольку само дело представляет собой один большой недостаток. Просто еще раз отмечу, что никакого уголовного дела не существовало, существовала копия каких-то документов.
Судебный процесс был абсурдным продолжением следствия. Во-первых, сам процесс был закрытым. Почему? Почему отказались провести открытый процесс? Не лучше ли было, если бы народ узнал о том, каким выродком был Берия? Более того, процесс не только был закрытым, но и проводился в том же гарнизоне МВО, где якобы сидел Берия. Неужели и в декабре была опасность его побега? Конечно же, нет. Этот факт еще раз показывает, что Берия уже давно был ликвидирован и судить было некого. В случае проведения открытого процесса эта тайна легко была бы раскрыта, и с легкостью можно было удостовериться, что на скамье подсудимых сидит не Берия, а лишь его двойник, который мямлит какие-то псевдопоказания.
Интересен и состав суда. Он состоял из восьми человек, из них лишь двое были профессиональными юристами: зам. Председателя Верховного Суда Е. Зейдин и судья Московского городского суда М. Громов.
Председателем суда специального присутствия был назначен маршал Конев. Какими правами обладали бы Зейдин и Громов под председательством Конева, представить себе нетрудно.
Военных представлял еще один человек, генерал Москаленко. Верх абсурда: Берию осудил человек, который лично участвовал в заговоре против него и, согласно мифу, сам же и арестовал, лицо более чем заинтересованное. Такое рвение и преданность были по достоинству оценены Хрущевым, и в будущем данный процесс отразился на карьерном росте Москаленко.
Партию представлял функционер Н. Михайлов. Если принять во внимание, что заговор против Берии составила партия, позиция Михайлова была понятна. Ту же партию представлял, уже от имени МВД, бывший партийный функционер, недавно назначенный начальником управления охраны МВД Лунев.
И Грузия не осталась в стороне, прислав в качестве представителя Н.И. Кучава. И наконец, Н. Шверник, в недавнем прошлом Председатель Президиума Верховного Совета СССР.
Судебный процесс проходил так же, как и следствие, поэтому не буду останавливаться на его ходе, остановимся лишь на приговоре и опять предоставим слово Сухомлинову:
«Весь протокол судебного заседания, находящийся в деле Берии, не первый экземпляр. Старшее и среднее поколение хорошо помнит, каким способом печатались документы. В каретку машинки вставлялось 5–6 листов бумаги, между которыми закладывались копирки. Последние экземпляры «пробивались» хуже, и их было труднее читать. В протоколе суда по делу Берии бросается в глаза то, что запись показаний Меркулова исполнена более бледным шрифтом, чем остальных, а Берия — еще бледнее. Это значит, что протоколы размножались в большом количестве, и чем выше был начальник (в частности, Меркулов и Берия), тем больше экземпляров их показаний готовилось. Уже достоверно известно, что и копии, и оригиналы протоколов рассылались всем членам Президиума ЦК. Вот и получилось, что, допустим, десять первых экземпляров отослали в ЦК, а одиннадцатый — самый плохой — оставили себе… Короче, протокол показаний в суде Берии, как и Меркулова, читать без применения «технических средств» порой нельзя. Хорошие экземпляры отправили в «инстанцию», а плохие оставили себе в деле».
Как видим, не стоит анализировать ни материалы дела, ни материалы суда. Дело Берия — одна большая бутафория, за которой ничего не стоит.
Абсурден даже факт расстрела Берии. Он тоже имеет множество версий. Одни доказывают нам, что перед расстрелом Берия вел себя трусливо, другие, наоборот, утверждают, что он встретил смерть мужественно. По официальной версии его расстрелял лично Батицкий, и Антонов-Овсеенко нам передает эпизод расстрела так художественно и до таких мелочей, что складывается представление, будто он сам участвовал в этом процессе. Но правда далека от этих версий.
Эпизод, связанный с расстрелом, еще раз доказывает, что Берия был убит раньше, и вот почему: в акте расстрела Берии за 23 декабря 1953 года читаем, что расстрел осуществил генерал-полковник Батицкий. В процедуре участвовали Генеральный прокурор Руденко и генерал армии Москаленко. Никакого Юферева, Хижняка и других шестерок, которые стараются уверить нас в том, что и они присутствовали при расстреле.
Интересно и то, почему столь неприятное дело взяла на себя элита. Неужели это можно объяснить лишь ненавистью к осужденному?
Более того, в процессе не участвовал врач, который должен был констатировать смерть и, конечно же, должен был подписаться под актом. Нет акта кремации, что необходимо в данном случае. Эти «мелочи», конечно же, списали на незнание инструкции, хотя в расстреле других соучастников все процедуры были учтены. Не слишком ли много неточностей и вопросов для одного дела?
На все вопросы может быть только один ответ: провести все эти процедуры было не с кем. Руденко, Батицкий и Москаленко лично участвовали в расстреле именно потому, что они и были заговорщиками и были в курсе дела. Вводить в его курс других, скажем врачей или патологоанатомов, было незачем, лишние свидетели.
Глава 9
P.S…
Политические наследники
112 дней было выделено Берии, чтобы он выявил свою суть государственного деятеля. Правда, в течение всей своей жизни Берия представлял собой крупного политического деятеля, но там, где рядом стоял Сталин, Берия не мог быть первым. Во время правления Сталина, как мы могли увериться, Берия сыграл выдающуюся роль в вопросе государственного строительства. Вместе с тем могли увериться и в том, что политические взгляды Берии резко отличались от взглядов Сталина.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
