Так было и на Большой пятерке. Только роль мальчишки — задиры приходилось исполнять мне. Маршал Ахромеев, человек горячий и вспыльчивый, обычно не выдерживал и бросался меня отчитывать. Тут же вступались два дюжих молодца — Шеварднадзе и Зайков. Вес у них был потяжелее — члены Политбюро. Кроме того, за ними маячила фигура самого — Генерального. В общем, в тот день до позднего вечера шла драка, но каких— либо новых аргументов приведено не было. В конце концов, Ахромеев сдался. Правда, Шеварднадзе пытался иногда и убеждать:
— Поймите, никто не будет верить нашим широкомасштабным инициативам по ликвидации ядерного оружия и глубоким сокращениям обычных вооружений, если не удастся решить сравнительно простые и скромные задачи, связанные с выработкой мер доверия на Стокгольмской конференции. Теперь, после Будапешта, все ждут, как будет осуществляться наша политика на европейском направлении, и поэтому внимание сейчас концентрируется на Стокгольме. Успех или неудача там преподносятся как пробный камень претворения наших инициатив на центральном направлении — возрождения разрядки и оздоровления международного климата.
И тут Корниенко задал коварный вопрос:
— Скажите, а как обстоит дело с неприменением силы? Удалось ли конкретизировать и придать действенность этому обязательству? Я просмотрел согласованные формулировки –в них нет ничего нового. Но простое его подтверждение едва ли будет способствовать оздоровлению международного климата.
Наступило замешательство, и я ответил, что это не просто повторение старых обязательств, а подтверждение принципа неприменения силы в сочетании с конкретными мерами доверия и безопасности. Тем самым обязательству как раз и придается конкретизация и действенность.
— Вот — вот, — сказал Зайков, — тут дело ясное.
На этом заседание закрыли. А когда выходили из кабинета, Кориненко довольно ощутимо ткнул меня кулаком в бок.
Была глубокая ночь. Но мы с В.Л. Катаевым — секретарём «Пятёрки» еще долго сидели и подводили итог: о чем же все — таки удалось договориться. Утром, хотя это было воскресенье, мы разослали справки всем её участникам, а вечером получили возражения от Ахромеева. Но это уже были арьергардные бои. В понедельник Шеварднадзе и Ахромеев встретились у Зайкова, и там втроем доделали директивы. Теперь они выглядели следующим образом.
Предваряла их так называемая «Записка в ЦК». В ней широкими мазками говорилось о значении недавних советских инициатив, но тут же подчёркивалось, что США стремятся опорочить, поставить под сомнение их осуществимость. «Успех или неудача в Стокгольме преподносятся на Западе в качестве своего рода пробного камня возможности претворения наших инициатив на центральном направлении — в области ядерного разоружения, глубоких сокращений обычных вооружений и вооружённых сил, возрождения разрядки и доверия, оздоровления международного климата в целом».
Поэтому делегации разрешалось занять позицию, которая давала бы выход на развязки ряда нерешённых проблем:
1. Уведомления об учениях сухопутных войск.
а) Параметрами, вызывающими уведомления могут быть:
— численность войск (12 — 16 тысяч человек);
— соответствующее количество дивизий с указанием их типов (танковые, мотострелковые и т.д.);
— количество танков (350 — 400).
б) Если уведомления о внегарнизонной деятельности станут препятствием к достижению соглашения в целом, то можно пойти на них с уровня 12 — 16 тысяч человек. Для этого необходимо дополнительное разрешение Центра.
в) Для нас приемлемы как предложение нейтралов о сроках уведомления (за 42 дня), так и предложение НАТО (за 45 дней).
2. Уведомления об учениях ВВС. Вопрос делится на две части:
а) В рамках уведомлений об учениях сухопутных войск устанавливается авиационный подуровень 200 — 300 самолето — вылетов за период одного учения, начиная с которого в уведомлениях представлялась бы информация об участии контингента ВВС (общие цели, район, продолжительность, род авиации).
б) Продолжать настаивать на уведомлениях о крупных самостоятельных учениях ВВС на основе параметра 700 самолето — вылетов. Для переноса в случае необходимости этого вопроса на второй этап Конференции требуется дополнительное разрешение Центра.
3. Уведомления о перебросках войск в Европу из других континентов должны даваться до отбытия из пунктов отправления и свыше параметра 12 — 16 тысяч человек. В порядке размена можно согласиться на исключение транзитных перебросок через Европу.
4. Приглашение наблюдателей — на все учения свыше 18 — 20 тысяч человек.
5. Проверка. Советский Союз готов пойти на инспекции за мерами доверия, но в процессе контроля за сокращением вооруженных сил и обычных вооружений.
Это был безусловно серьезный шаг к соглашению. Решался центральный вопрос — уведомления о деятельности сухопутных войск.
Но оставались еще три проблемы — уведомления об учениях ВВС и перебросках войск, а также инспекции. По первым двум на Большой пятерке 21 июня вроде бы удалось уломать Ахромеева, но на следующий день он отыграл назад, и его не смогли убедить потом Зайков и Шеварднадзе. Эти проблемы оставались как бы в подвешенном состоянии. Ну а инспекцию даже Шеварднадзе не решился тогда трогать.
Вот на таких условиях Директивы и Записка в ЦК были подписаны 23 июня 1983 года Зайковым, Шеварднадзе, Соколовым, Добрыниным, Медведевым и Бобковым.
НАЧИНАТЬ НАДО С ЕВРОПЫ
Накануне заседания Политбюро меня позвал министр:
— Вам надо хорошо подготовиться. Михаил Сергеевич хочет, чтобы завтра Вы доложили новые директивы. Напишите выступление с расчетом на пять минут — не больше. Я обратил внимание, что Вы выступаете на Политбюро без заранее подготовленного текста. Это создает нехорошее впечатление. Члены Политбюро, к примеру, не считают для себя зазорным читать по бумажке.
Начать надо с того, что поблагодарить Михаила Сергеевича, членов Политбюро за внимание и заботу, которые они проявляют к работе делегации. Для неё это огромная помощь, заряд к тому, чтобы уверенно двигать конференцию вперед. Ваше сообщение должно быть деловым и в то же время доверительным. Члены Политбюро должны почувствовать, что Вы от них ничего не скрываете.
А потом, хотя с ним никто не спорил, начал горячо доказывать. По — видимому, это было продолжение какого — то неведомого мне спора:
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
