– Да… Иваны ведь непредсказуемы. А сколько времени?
– Около полуночи. Ждать осталось недолго.
– Это верно. И свою часть задания мы выполнили, так?
– Да.
– Я потерял много хороших ребят. Скоро будет точно известно сколько. Послушай, Абрамс, а ведь мое предложение все еще остается в силе. Ты настоящий профи.
– Спасибо, но я уже связан обязательствами.
– Обязательствами перед кем?
– Перед «Красными дьяволами».
Пемброук внимательно посмотрел на Абрамса:
– А это кто такие? Никогда не слышал.
– Сугубо секретная организация. Ну ладно, я ведь пришел только проведать тебя. Ты можешь побыть один еще немного?
– Я всегда один и всегда в порядке. Но за то, что навестил, спасибо.
Абрамс поднялся. Пемброук посмотрел в сторону лестницы.
– Несколько русских… По-моему, технический персонал… Я дал им уйти.
– Ну и хорошо. Лежи спокойно.
– Среди них был Андров.
Марк закашлялся, и на его губах запузырилась кровавая пена. Абрамс снова наклонился к нему. Пемброук словно силился что-то вспомнить и наконец сказал:
– Я убил его. Будь другом, посмотри, он там? Но осторожнее, старик, внизу охранники.
Абрамс медленно подполз к лестнице и посмотрел вниз. Только обломки дерева. В мансарду вела приставная лестница. Никаких трупов.
– Видимо, охранники забрали трупы с собой.
Пемброук кивнул.
– Да, им от нас досталось. Я точно помню, что разнес этому сукину сыну голову.
– Я верю.
– Джоан… Джоан Гренвил… Она там, в грузовом лифте, – с трудом проговорил Марк. – Возьми несколько моих людей…
– Не беспокойся, все будет нормально, – ответил Тони. Он не хотел говорить Пемброуку, что у него лишь несколько людей и осталось. Он сам выведет Джоан. – Не волнуйся, теперь мы управимся и без тебя. – Абрамс посмотрел на часы. – Мне надо идти.
– Подожди, подожди… Послушай, я видел…
– Кого?
– Мне показалось, что я брежу… Но я точно помню…
– Кого ты видел?
– Патрика О'Брайена.
Абрамс застыл в изумлении.
– Где ты его видел?
Пемброук указал подбородком:
– Там.
– Этого не может быть.
– Может. Он был одет в черное.
Абрамс ошарашенно посмотрел на Марка.
– Да… Значит, ты видел его…
– Не смейся.
– Нет, я не смеюсь. Я тебе верю.
Они помолчали, потом Пемброук спросил:
– Ну и что ты собираешься делать?
– А что бы сделал ты? Задание выполнено, деньги заработаны. Надо ли напрягаться и работать сверхурочно?
Марк кивнул:
– Если бы я мог, я бы напрягся.
– Значит, говоришь, внизу? – спросил Абрамс.
– Да, внизу. Надо осмотреть кабинет Андрова. Если против О'Брайена и есть какие-то улики, то они должны быть в кабинете Андрова. И О'Брайену необходимо их уничтожить, прежде чем скрыться.
Абрамс шагнул к лестнице.
72
Генри Кимберли быстро шел по длинному пустынному коридору первого этажа. В дымном полумраке пахло сожженным порохом. Кимберли остановился у иссеченной пулями двери кабинета Андрова. Он подумал, что Виктор может быть здесь, ведь ему необходимо было разобраться с секретными документами.
Кимберли толкнул дверь, и она поддалась. Он вошел в слабо освещенную комнату. Неожиданно над самым его ухом раздался щелчок взводимого курка.
– Генри Кимберли, я полагаю?
Кимберли чуть заметно кивнул. Он осторожно повернул голову и увидел человека в черном комбинезоне парашютиста.
– Патрик… – едва слышно прошептал Кимберли. О'Брайен кивнул.
– Все думали, что ты погиб…
– И о тебе думали то же самое, – улыбнулся О'Брайен.
Кимберли перевел взгляд на пистолет О'Брайена:
– Если ты собираешься со мной покончить, то делай это быстрее. Еще одной такой встречи я не выдержу.
О'Брайен опустил оружие.
– Я мельком видел тебя в мансарде. Андров, вероятно, так беспокоился за свою шкуру, что не успел сообщить тебе…
– Что сообщить?
– Что я один из вас, – сказал О'Брайен.
– Нет… Этого не может быть, – прошептал Кимберли.
– Почему же? Во время войны я был под серьезным подозрением. И скажу тебе, вполне обоснованно. А вот на тебя подозрения тогда не падали. – О'Брайен на несколько секунд задумался. – Так вот, это я должен был исчезнуть и оказаться в Москве. А ты, Генри, должен был вернуться домой и заниматься фирмой. У тебя была семья, к тому же положение и связи твоих родителей… Но в Москве рассудили по-другому.
– Да.
– А мы ведь не привыкли обсуждать приказы?
– Нет, не привыкли, – тихо повторил Кимберли. Он оглядел кабинет, и его взгляд наткнулся на распростертое тело Клаудии Лепеску. – А где Андров?
– Я сам его жду. Ты его видел? – пожал плечами О'Брайен.
– Он может быть в подвале со всеми. Пойдем туда. – Кимберли направился к двери.
О'Брайен не двинулся с места.
– Мы подождем его здесь, – сказал он.
– Зачем?
– Потому что, за исключением вас двоих, никто в Америке не знает, что я жив. К тому же я считаю, что этот раунд мы проиграли, и я не хочу, чтобы Андров попал в руки наших соотечественников.
Кимберли медленно кивнул:
– Да-да… Я полагаю, Москва поймет…
– Уверен, что поймет, – заявил О'Брайен твердо.
– Так значит, это тебе предстоит стать очередным Президентом США?
– Возможно, – ответил Кимберли, – но для этого нужно еще дождаться взрыва.
– Вероятно, это произойдет через несколько минут.
– Может быть. – О'Брайен махнул Кимберли рукой. – Давай подождем Андрова здесь. – Он уселся на подоконник. Кимберли подошел поближе. – Видишь ли, Генри, может, тебе и нелегко приходилось в Москве, но ты не представляешь, что такое быть двойным агентом. Я играл в одну из самых сложных мужских игр – я возглавлял американскую разведывательную группу, укомплектованную очень умными людьми, нашими ветеранами, и в то же время обеспечивал информацией наших друзей из Москвы.
– Как это тебе удавалось? – спросил Кимберли.
– С помощью зеркал, – усмехнулся О'Брайен. – Приходилось быть и иллюзионистом, и акробатом, и жонглером. Это трудно, мой друг. Скажем, только за прошлый год мне пришлось создать перед своими партнерами по УСС видимость того, что они работают над важнейшей проблемой – ядерным «Ударом», обеспечивая в то же время надежное прикрытие «Удара» для русских. – Кимберли понимающе кивнул. – Дело осложнялось тем, что ван Дорн, Арнольд Брин и еще несколько человек прорвались-таки к некоторой информации об «Ударе» и требовали от меня активных действий. Мне удалось на некоторое время отвлечь их и заставить заниматься ложными направлениями, типа атомного взрыва на Уолл-Стрит или плана по выведению из строя всех американских компьютеров. Но в конечном счете они вновь и вновь выходили на ЭМИ. Эти ветераны – крепкие орешки, Генри.
– Да, пожалуй. А дневник?
О'Брайен широко улыбнулся:
– Это был одновременно и гениальный ход и акт отчаяния. К тому времени я уже находился в цейтноте. Я бросил им эту кость, рассчитывая, что охота на «Талбота» сорокалетней давности разбудит в них ностальгию и целиком захватит их. Я-то ведь знал, кто является «Талботом». Им был я. Я не знал, что ты тоже «Талбот».
– И твой план стал началом цепной реакции, не так ли?
– Да. – О'Брайен улыбнулся еще раз. – Сначала меня чуть не убил этот идиот Торп. Потом Тони Абрамс, которого в это дело втянула твоя дочь, оказался умнее, чем я думал. Я решил убрать его и использовал Клаудию, чтобы заманить его в ловушку. Она думала, что работает на Москву. Абрамс же посчитал, что с ним пытался расправиться Торп. Я всех запутал. Они верили тому, что я говорил, но не понимали, что говорю я о себе. – О'Брайен рассмеялся.
– А сюда ты как попал? – спросил Кимберли.
– Прыгнул с вертолета.
– Ты смелый, Патрик, ты всегда был таким.
– Да. Это помогало мне выжить тогда, когда другие погибали. И еще я жестокий. – О'Брайен мрачно посмотрел на Кимберли. – И очень властолюбивый. Я должен быть первым.
– Но в нашем плане кандидатом являюсь вроде бы я. – Кимберли недоуменно посмотрел на О'Брайена.
– Андров говорил мне об этом. – О'Брайен выглянул в окно и пожал плечами. – Ты знаешь, Генри, если операция «Удар» пройдет нормально, то мы с тобой окажемся двумя самыми могущественными людьми в Америке.
– Есть еще один наш соотечественник, который должен быть вознагражден за свои заслуги. Джеймс Аллертон. Андров говорил тебе?
О'Брайен презрительно скривился.
– Говорил. Ну и что? Аллертон слабак. Если бы не его дешевый авторитет, Москва давно выбросила бы его на свалку.
– Но не выбросила. И он должен войти в наш триумвират.
Глаза у О'Брайена сузились.
