Он отошел, и она снова плохо видела его лицо, но поняла, что обнаружила его слабое место. На нее нашло вдохновение. Только бы хватило времени. Она рывком сдернула мантию, и та полетела на пол. Меланта ногой отбросила ее от себя.
Затем томно подняла руки над головой и противным голосом заявила:
— Но Джиана пока нет. Может быть ты еще раз нарушишь свое целомудрие, прежде чем я уеду?
Он ничего не ответил. С улыбкой обольстительницы она двинулась к нему.
— Только один поцелуй, — пробормотала она. — На прощание, рыцарь-монах.
Он схватил ее за руку и заставил выпрямиться.
— Это ты так ненавидишь и презираешь меня? — тихо спросил он.
Она посмотрела ему в лицо. Его губы вдруг коснулись ее губ, он страстно поцеловал ее. Знакомый запах, знакомое прикосновение — воспоминания, счастье и боль обрушились на нее. Последний раз. Последний раз его рука прижимает ее к его груди, последний раз его пальцы скользят по ее шее.
Она почти потеряла над собой контроль, но лучи заходящего солнца попали ей в глаза. Ее рука поползла по его плечу. Кончик кинжала коснулся его шеи возле уха.
Он дернулся от укола и с шумом втянул воздух.
— Теперь, — произнесла она, — ты сделаешь то, что я прикажу. Заведи руки за спину.
Его ресницы колыхнулись и скрыли глаза. Затем он медленно покачал головой.
— Нет, Меланта.
Она тяжело дышала, по-прежнему прижимая кончик кинжала к его шее.
— Ты думаешь, у меня не хватит сил или умения?
— Не хватит желания.
— Дурак! Не испытывай меня!
Его губы сжались и составили теперь одну линию.
— Да, я испытываю тебя. Если ты этого хочешь, то действуй.
Она ухватила его за рукав, стала тянуть его руку за спину, в то же время поворачивая кинжал. Она молилась.
— Ты хочешь связать меня и задержать здесь, пока не уедешь сама, — сказал он с горечью. — Но тебе придется убить меня, Меланта, если ты хочешь быть свободной. Потому что я не брошу тебя. Пока я дышу.
Она надрезала ему кожу. Он поморщился, по его щеке и шее потекла струйка крови. Но ни на секунду он не разжал своих объятий. Она оказалась в плену.
— Глупец! Глупец! Если сейчас придет Джиан, то живьем сдерет с тебя кожу.
— Но что тебе-то до этого, раз ты ненавидишь и презираешь меня?
Она услышала ржание. Стук копыт во дворе, голоса людей.
— Он приехал!
Рук еще крепче прижал ее к себе.
— Решайтесь, госпожа. Сейчас лгать нельзя!
— Он приехал! — кричала она. Меланта вырвалась из его объятий. — Убегай!
— Значит тебе нужен он? Выдержка оставила Меланту.
— Уходи! — взвизгнула она. — Неужели ты не понимаешь, что он убьет тебя? Он убьет тебя, и я не могу этого вынести. Он убил всех, кого я когда-нибудь любила, только за это! Уходи! Через кухню, в дверь сзади…
Но он не уходил. Меланта стояла, освещенная солнцем и сжимающая свой кинжал. Она смотрела на его силуэт и слушала, что делается внизу.
— Он знает, знает, — застонала она. — Он найдет тебя здесь — как ты только прошел сюда?
Ты там был в безопасности, я все устроила для тебя. Уходи же, уходи, если ты только любил меня хоть когда-нибудь, то ради этой любви… пожалуйста, я не смогу этого перенести.
Он схватил ее за запястье и, надавив, заставил выпустить кинжал, который со стуком упал на каменный пол.
— Меланта… — Он поднял ее руку, и она увидела, что на ней кровь. Она почувствовала жжение и боль в месте, где порезала себя, сжимая кинжал, когда говорила с ним. — Меланта, он мертв.
— Уходи, — прошептала она. Но теперь уже было поздно. Она услышала их шаги в зале, на лестнице.
— Навона мертв, Меланта. Она затрясла головой.
— Он не мертв, он идет сюда.
— Нет, — сказал он.
В дверь тихо постучали. Она вздрогнула. Ее тело застыло.
— Моя госпожа. Ты однажды сказала мне, чтобы я не смел говорить неправды, и я обещал. Джиан Навона мертв. Я сам видел это. Поверь мне. Тебе не нужно бояться.
— Мой брат и Лигурио, — прошептала она. — И моя дочка. И все мои друзья, кроме Гринголета. Я совсем не собиралась в тебя влюбиться. Я не хотела этого. И он был так далеко. Я думала, он никогда не узнает.
Он поднял руку и стал гладить ей волосы.
— Ей было только два года. Моей детке. И она была так хороша. Я никогда не забывала о ней… и я думала… что с тобой — если на то будет Божья воля… — Слезы душили ее. Она стала судорожно глотать их. — Но потом я испугалась.
— Тебе надо было сказать мне обо всем, Меланта. Если бы ты только сказала мне обо всем!
— Я боялась. — Она почти ничего не видела из-за слез. — Я боялась за тебя. Потом приехал Дезмонд, и я поняла, что это я навлекла все. Поэтому я решила, что мне надо уехать от вас. — Она покачала головой. — Я совсем не хотела, но ничего не могла сказать тебе, иначе бы ты поехал за мной.
— Я и поехал. Как же я мог не поехать? Как я мог бросить тебя? А, Иисусе, даже ребенка… Меланта, моя госпожа, жизнь моя — даже ее? И ты все это скрывала от меня и хотела, чтобы я думал… — Он прижал ее к себе. — Увы, я совсем не знал тебя, ты меня ввела в заблуждение.
В дверь тихо постучали. Она судорожно вцепилась в него.
— Джиан мертв, — сказал Рук. — Это не Навона.
Она сделала страшное усилие и отпустила его. Он тоже отпустил Меланту и отошел от нее. Она повернулась к окну и стала смотреть на узоры цветных оконных стекол. Ее руки дрожали.
У нее за спиной кто-то говорил по-французски. Рук что-то отвечал. Говорили так тихо, что она не понимала.
Меланта обернулась, и в первый раз ясно увидела его — не тень или темные очертания на фоне света, а по-настоящему таким, как обычно. Он закрыл дверь и подошел к ней.
— Внизу Аллегрето и люди Навоны.
Она взглянула на него с новым испугом, скорее даже ужасом.
— Кто убил Джиана?
— Никто. Разве что сам архидьявол.
— Ты абсолютно уверен, что он мертв?
— Без сомнения. — Он взял ее лицо в свои ладони. — Ласточка моя, успокой свою душу. Он уже там, откуда больше не сможет угрожать тебе.
По ней пробежала дрожь. Он сильнее прижал ее к себе, целуя ее волосы. Эти нежные поцелуи, казалось, успокоили ее, разогнав все страхи.
— Не может быть, — прошептала она, но уже без внутреннего ужаса. — Не может быть этого. Ты уверен? Это ты убил его?
— Тихо, Меланта, — тоже прошептал он. — Успокойся. Я сказал тебе правду.
Ей хотелось посмотреть ему в лицо, чтобы удостовериться в искренности его слов, но для этого ей пришлось бы оторваться от его груди, а этого Меланта сделать не могла. Поэтому она просто закрыла глаза и перестала думать. Ее голова тихо приподнималась и опускалась, следуя за движениями его груди.
— Моя сеньора, моя душа. Все хорошо. Со мной ты в безопасности. Я защищу тебя.
