– Не выйдет, – стараясь не мешать песне, прошептала из-под руки Маша. – Он бросится.
– А если типа копьем?
– Даже и не думай! Место, поди, заговоренное, сам понимать должен, такие дубы просто так не растут. Здесь с подходом да почтением надо, – одернула храброго боярина Делли.
– С подходом? – превозмогая вонь, недовольно пробурчал Вадюня. – Ладно, попробуем конкретно с подходом.
Между тем Кот, дойдя до одному ему известной точки, развернулся на месте, на полуслове прервал песню и зашагал обратно.
– В некотором царстве, в некотором государстве жила-была Хунта. Что в свете экономических тенденций мирового рынка отрицательно влияло на рост валового национального продукта. И решила тогда Хунта вступить во Всемирную торговую организацию…
Вадюня, увлеченный исследованием недр собственного рюкзака, невольно прервался и с недоумением взглянул уходящему баюну вслед.
– Клин, чего это он?
– …И решил тогда Фатф-богатырь вступить в неравный бой с грязными деньгами. А их-то кругом собралось видимо-невидимо! И все рвутся к источнику мертвой воды, чтобы в нем отмыться. Но стал тут Фатф стеной…
– Не слышишь, что ли, сказки говорит, – вспоминая первоисточник, махнул рукой я.
– Да какие же это сказки? – страдальчески выдавил могутный витязь.
– Ну уж, какой мир, такие и сказки!
В это время Ученый Кот скрылся за дубом, а обрадованный Вадим извлек из рюкзака то, что так настойчиво искал: довольно объемистый баллон освежителя воздуха, на котором красовалась изящная готическая надпись «Русский лес».
– А-а-а! Ненавижу-у! – завопил Ратников, недрогнувшей рукой давя на распылитель.
– Волшебство! – округляя глаза, проговорила Маша, вдыхая дивный запах хвои, плотным облаком повисший у подножия дуба.
Впрочем, желаемый эффект был достигнут лишь частично. Теперь сумма ароматов, наполнивших округу, должна была бы именоваться «Свалка в сосновом бору».
– И это еще не все! – зардевшись от невольной похвалы ее высочества, промолвил Вадим. – Во! – Жестом фокусника он извлек из хранилища полезных вещей шуршащий розовый пакет с кошачьей фотографией на боку, глядевшей на мир выпученными зелеными глазами. – Чумовая вещь! Типа лосось вперемешку с форелью и натуральными протеинами. Коты конкретно ведутся. У брательника в магазине полный отлет.
В это время ничего не подозревающий кошачий появился с противоположной стороны дерева, голося нечеловеческим голосом:
– И стали они жить-поживать, и были у них валютные запасы, нефтяные поля и высокие технологии аж до самых небес. И я там был, джин-виски пил, по усам текло, а в рот, слава Деве Железной Воли, не попадало. – Кот замер в той самой точке, откуда начал повествование о подвигах достославного Фатфа, набрал в легкие воздуха, чтоб затянуть песню, закашлялся, колотя лапой по мохнатой груди и роняя зажатую под мышкой книгу. – Фу! Навоняли здесь! – сбиваясь с привычного ритма, завопил он, только тут обращая на нас внимание. – Кто такие?! Зачем пожаловали?
Не говоря ни слова, Вадим разорвал пакет, давая запахам чисто лососей, форелей и в натуре протеинов вмешаться в гамму окрестных ароматов.
– Это мне? – выпучивая глаза и становясь неуловимо похожим на сородича, изображенного на пакете, завопил Кот.
– Ну, дык, ясный перец, – кивнул Ратников. – Типа же специально из-за кордона волок.
– Мня-у-у! – Ошарашенный таким почетом ученый опустился на пушистый хвост, покачивая головой из стороны в сторону. – Ну, раз из-за самого кордона, то давайте, – приняв из рук Злого Бодуна вожделенное лакомство, заговорщицки прошептал котяра. – Вообще-то по договору мне сидеть не полагается, но если вдруг кто придет, скажите, что вы фольклорная экспедиция по обмену опытом. – Котяра облизнулся и запустил когтистую лапу в пакет. – Мн-м, объедение! Давно не ел ничего вкуснее! Вот, коллеги, извольте убедиться, – закидывая в пасть очередную порцию высококалорийной пищи, молвил котенка, – как безрадостна жизнь научного светила. И это я, известнейший знаток эпических текстов, обладатель высокого звания карбункул учености ведущих ареопагов Империи Майна!
– Так, а че, в натуре, хрен ли вам торчать посреди этого леса? Веревка-то хлипкая, разок хорошо дернуть, и все, хана, вали на волю!
– Оно-то так, – согласился карбункул учености. – Но не могу. Договор, знаете ли.
– Что за договор, если не секрет? – поинтересовался я.
– Да ну, какой секрет! Собираю фольклор неразвитых сущностей, – пожал плечами ученый зверь. – Заказ от Мурлюкской Академии Мироусовершенствования. Оно, знаете ли, базис менталитета, фундаментально понятийный ряд, – тщательно пережевывая ароматные хрустящие кусочки, пояснил научный сотрудник. – Всякий, кто мимо идет, должен рассказать сказку, или песню спеть, или стишок прочитать. Понятное дело, каких у меня еще не записано. – Он похлопал лапой по лежащей рядом толстенной книге, судя по закладке, исписанной едва на треть. – Вот закончу монографию, стало быть, и контракту конец.
– Улет башке! – скривился Вадюня. – Вот была охота в такой вонидле-то сидеть, типа сказки собирать!
– Мн-мн-мня-у-у, наблагоухали вы тут, конечно, премерзко, – поморщился Кот. – Но видите ли, мой юный друг, все ради науки. То есть раньше мне еще была обещана златая цепь, опоясывающая этот дуб, но сейчас, – Кот обреченно махнул лапой и, выпустив когти, тронул ими хлипкую бечевку, – извольте сами видеть, цепочка пропала. Так что все исключительно ради науки. – Ученый горестно замолчал, вывернул себе в глотку остатки содержимого пачки и, вопросительно поглядев на Злого Бодуна, поинтересовался: – У вас, случайно, запить не найдется? Ну, сами понимаете…
– В аптечке валерьянка есть, – кивнул Вадюня.
– Мняу! Прелестно! – мечтательно прищурился высокоученый котофан. – Так что же вы сидите, скорее давайте ее сюда!
Спустя пару минут пузырек из аптечки ратниковского Ниссана перекочевал в лапы собирателя фольклора к немалой радости последнего.
– И как вы, люди, умудряетесь пить такой изысканный напиток такими крошечными бутылочками? – качая головой, спросил он. – Впрочем, о чем я? Тьфу на меня, тьфу три раза! Я же зарок давал, больше чарки ни-ни! А то вон по весне, – вновь начал повествовать Кот, – малец один, рыженький такой, притащился сюда черпнуть знаний из кладезя премудрости. Не поленился же, гад, жбан мятной настойки приволок! – Карбункул учености тяжко вздохнул. – Наутро просыпаюсь – цепи нет! Как корова языком слизала. И стервеца рыжего, понятное дело, след простыл. С тех пор больше чарки ни-ни! – С этими словами Кот откупорил флакон и, провозгласив тост «За здоровье прекрасных дам!», опрокинул его в пасть. – Ух! Как пробирает!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
